Михаил Ардин - Райское Местечко

На Корнезо же обнаружено менее пятидесяти тысяч видов. Даже с учетом однообразия природных условий планеты разница, по сравнению с Землей, колоссальная. И образования новых видов на Корнезо, судя по всему, очень давно не происходило. Если бы аборигены разрешили нам вести археологические раскопки, мы бы всю картину изменения биосферы восстановили с большой точностью. А так мы можем опираться только на наши наблюдения за последние четыреста пятьдесят лет. Но и это позволило получить не только качественную, но и количественную картину происходящего.

Мы предположили, что все виды планеты являются биоконструктами, созданными когда-то в течение не очень длительного отрезка времени, причем бабочки – одна из самых ранних конструкций, потому что все остальные виды планеты тем или иным образом полезны людям и, по-видимому, в большинстве своем были созданы после завершения эпохи войн. Бабочки, единственное живое оружие, были оставлены, видимо, благодаря своей необычайной красоте. Искусственная биосфера Корнезо представляет собой чрезвычайно точно сбалансированную систему с очень устойчивыми геномами видов. Мы на Земле еще не скоро научимся так изменять живые системы.

Однако отменить законы природы невозможно. Изменчивость является имманентным свойством всего живого. Виды Корнезо, несмотря на поразительную устойчивость их геномов, все-таки постепенно изменяются. Невозможно устранить природные мутагенные факторы типа коротковолнового излучения, которым богато солнце Корнезо, космических лучей, повышенной температуры, наличия или отсутствия в окружающей среде тех или иных веществ. Предотвратить трансгенез также невозможно. И изменения климатических условий, пусть не очень существенные, тоже всегда имеют место и в каждом поколении влияют на результат естественного отбора. Все эти причины со временем приводят к накоплению изменений в геноме каждого вида, то есть к изменению тех или иных свойств организмов всех видов.

Все четыреста пятьдесят лет мы улавливали и отслеживали такие изменения. Законы природы одинаковы и на Земле, и на Корнезо. Зависимость количества мутаций от времени всегда имеет характер экспоненты, если, конечно, не действуют какие-то форсмажорные факторы или не ведется целенаправленная селекция. Изучение этих зависимостей для различных видов живых организмов Корнезо дало два поразительных результата.

Первый результат. Реконструкция всех экспонент в прошлое дала возможность оценить время создания биологических видов Корнезо. И оказалось, что все изученные нами виды созданы от шестидесяти трех до шестидесяти пяти тысяч лет назад. Старше всех – бабочки, этому виду – примерно шестьдесят шесть тысяч лет.

Мелисса закурила.

Я пытался осознать услышанное. Получалось, что, когда предки современных корнезианцев перестраивали в своих целях все живое на своей планете, предки людей занимались собиранием съедобных корешков и трепетали перед могучими неандертальцами.

– Второй результат,- продолжала Мелисса,- очень печален. Последние десятилетия мутации всех видов корнезианской биосферы нарастают лавинообразно, но никакой селекционной работы никто не проводит. Поэтому полезные для аборигенов качества всех видов организмов существенно ухудшаются в каждом поколении, а лет через двадцать и вовсе исчезнут. Когда мы только зафиксировали этот процесс, мы даже предположили, что причиной резкого нарастания количества мутаций стало наше появление на планете. И только полностью построив все зависимости, мы убедились, что наш прилет практически не изменил рост экспонент, все изменения живой природы планеты – естественный закономерный процесс.

Видишь ли, земляне неразумно и неэкономно использовали свои невозобновляемые ресурсы, но вовремя сумели найти в результате развития естественных наук новые их источники, в том числе выйдя за пределы своей планеты и своей звездной системы. Корнезианцы использовали свои невозобновляемые ресурсы очень экономно, но сделали ставку на бесконечные возможности ресурсов возобновляемых, биологических. Вероятно, при необходимых своевременных коррекциях биоресурсы их планеты были бы практически неисчерпаемы. Возможно, корнезианцы со временем смогли бы даже создать экосистемы, пригодные для существования в пространстве и для полетов к звездам. Может быть. Но они один раз ошиблись, и эта ошибка оказалась трагической и непоправимой. Они переоценили свои знания и опыт и сочли себя всемогущими. Головокружение от успехов.

Мелисса произнесла последние слова явно как цитату, но я не знал, откуда эта цитата.

– Понимаешь, Алекс, корнезианцы столь успешно изменяли свою среду обитания, что следующим естественным шагом для них стало изменение их собственного организма. И первые усовершенствования тоже были очень удачны. Они действительно единственные на планете животные-растения, потому что они сами – биоконструкты. Животных, имеющих с ними общих предков, они, видимо, не оставили в искусственной биосистеме, поскольку не нашли для них места, приносящего пользу в идеально сбалансированной очень рациональной новой биосфере. А может, эти животные погибли позже, вместе со своими разумными родственниками.

Мелисса взяла новую сигарету.

– Знаешь, Алекс, женщины Корнезо, собираясь вместе, часто поют на своем женском языке одну печальную песню с рефреном: «Мы все погибли на Табе». Что же произошло на материке примерно шестьдесят две тысячи лет назад? Чтобы понять причины трагедии корнезианской цивилизации, надо помнить, что из всех наук на Корнезо главной и почти единственной была биология. Та же химия была у них частью биологии, как у нас химия – часть физики. На Корнезо физика и весь комплекс естественных наук, изучающих неживую природу, судя по всем данным, развит был очень слабо. Поэтому они не понимали главного закона природы: законы каждого иерархического уровня строения материи основываются на законах более низких уровней материальных структур, но не исчерпываются ими, а обладают новым качеством, имеют принципиально новый характер. Можно сказать, их подвело недостаточное развитие философии. Или, скорее, физики.

Видишь ли, корнезианцы очень хорошо работали на уровне живых структур, прекрасно разбирались в законах их функционирования. И в какой-то момент они решили усовершенствовать собственный мозг. К этой проблеме они подошли со знаниями и методами, многократно испытанными на тысячах, десятках тысяч живых систем. Но они не учли, что разумная живая система – качественно новый уровень развития материи. И то, что им удалось усовершенствовать себя как живые организмы, не было гарантией того, что они сумеют усовершенствовать себя как системы разумные.