Андрэ Нортон - Три руки для Скорпиона

Что бы ни представлял собой неведомый квиллиан, я понимала, что это не птица, потому что ткань крыла не была похожа на перья. Еще одно гигантское насекомое?

Повелитель Потемок подарил мне подлинные чудеса. Я сразу же начала соображать, как лучше использовать каждую из диковинок в шитье. Но чуть позже настал черед дивиться Сабине, которой Золан принес семена, цветы, корни, куски древесной смолы и прочие дары здешнего леса. Он рассказывал о том, от какого растения взяты те или иные семена и цветы и для чего они годятся. Сабина внимательно слушала, мы с Там — тоже.

— Этот цветок ты называешь болотной лилией, — проговорила Бина, рассматривая широкие, белые с зелеными прожилками лепестки помятого цветка, лежащего у нее на ладони.

— Да. Намочи пальцы и возьми лепесток вот так.

Золан сжал в пальцах основание лепестка и оторвал его.

Затем он обмакнул лепесток в миску Древолаза, зажал в ладонях и стал тереть их друг о друга. Вскоре появилась пена и распространился приятный аромат. Что-то вроде мыла! Мне уже не терпелось как можно скорее им воспользоваться.

Золан старался обучать и развлекать нас. Чем больше мы сможем узнать, тем лучше, думала я. Я хорошо понимала: ему удалось зачаровать Бину и Силлу тем, что более всего соответствовало дару каждой из них.

Но не крылась ли за этими любезными подношениями какая-то горечь? Он говорил о том, что поведет нас на поиски выхода. Конечно, дождь служил оправданием для отсрочки исполнения обещания. Не намеревался ли Золан — либо тот, кто стоял за ним, — я была уверена, что какая-то сила за ним стоит, — убаюкать нас таким образом, чтобы мы смирились со своей участью хотя бы на время?

Мне вспомнился сон, от которого я пробудила вскрикивающую Силлу. За несколько мгновений я привела ее в чувство, и в эти мгновения я разделила с ней ее страхи. Та пещера, полная костей потревоженных мертвецов, — наверняка она находилась где-то у стены обрыва. Какой-то народ, вероятно, был оскорблен тем, что там случилось, ибо к смерти подобает относиться с торжественным почтением.

Не разбойники ли, подобные Маклану, в поисках сокровищ сотворили эту мерзость, приняв урны с прахом за сосуды с драгоценностями? Так это было или нет, но получалось, что мы с сестрами — из рода осквернителей. Заложницы или заблудшие овечки — на этот вопрос нам предстояло ответить в будущем.

Дождь наконец прекратился, но к этому времени речка, бегущая через пещеру, переполнилась и выплеснулась за берега. Мы побрели по дну. Холодная вода доходила нам до колен, а местами и до пояса. Спасала одежда из чешуйчатой кожи, не пропускающая воду. Заплечные мешки, которыми нас снабдил Золан, были сшиты из того же материала. В мешках лежали припасы, назначение которых Золан объяснил нам, когда собирал свой мешок.

Мы вышли из пещеры и увидели, как и раньше, бледный солнечный свет. Воздух пропитался влагой, чувствовались странные запахи. Древолаз все еще немного прихрамывал, но наотрез отказался остаться в пещере.

По дну речки мы шли недолго, а затем наш проводник свернул налево и, упираясь в землю посохом, взобрался вверх по берегу. Вода стояла высоко, над ней торчали верхушки прибрежных тростников.

Я привыкла к нелегким переходам, поскольку порой исполняла роль оруженосца отца. Глядя вперед, я не видела ни единой бреши в зеленой стене леса. Во влажном воздухе вокруг нас порхали насекомые — не такие чудища, каких нам довелось увидеть раньше, но все же они были гораздо крупнее тех, что были нам знакомы по Верхнему миру. Однако мы намазали кожу и волосы настоями трав, которые дал нам Золан, и насекомые хоть и подлетали к нам, но не присасывались и не кусали.

Золан снова воспользовался посохом и отодвинул в сторону плотный занавес переплетающихся лиан. Открылась узкая тропинка, уходящая в глубь леса. Мы пошли по ней друг за другом.

Древолаз замыкал нашу процессию, он шел за мной. Я оказалась в роли арьергарда. Глядя по сторонам и прислушиваясь, я старалась запоминать все, что может оказаться важным. Золан дважды останавливался, чтобы указать нам на опасности. Первой из них оказалось скопление алых цветов в форме фанфар — настолько ярких, что в сердцевине каждого цветка словно бы пылал огонь. Каждый цветок рос на самом конце лианы, а выше она до самого конца была голой.

Как только Золан поднес к цветам посох, цветы сомкнули лепестки, словно губы, и тут же опали, а лиана начала бешено мотаться из стороны в сторону. На посохе выступили влажные маслянистые пятна, древесина пожелтела. Золан стряхнул цветы и несколько раз ткнул посохом в густую листву, чтобы очистить его.

Второй враг поджидал на краю тропинки, делавшей поворот вокруг большущего нароста на стволе гигантского дерева. На гнилых корнях росло нечто, похожее на толстые пальцы множества рук. Мы снова остановились. Золан дал нам знак держаться чуть поодаль, чтобы мы могли видеть, что он будет делать посохом.

Под ударами, которые Золан обрушил на ближайшие заросли «пальцев», в стороны полетела желтая пыль. Видимо, она быстро оседала из-за высокой влажности. Небольшое облачко не распространилось далеко, пыль легла на корни и быстро превратилась в желтую слизь. Мы почувствовали сильную вонь.

С этого момента мы шли, еще более внимательно глядя по сторонам, но больше нам не встретилось ничего страшного. Тропа постепенно пошла на подъем. По обе стороны с деревьев свисали лианы.

Подошва моего мягкого кожаного сапожка вдруг скользнула по земле. Я быстро восстановила равновесие и остановилась. Я стояла на чем-то очень прочном, только это и спасло меня от падения. Расчистив это место от опавшей листвы, я увидела плоский камень, Вскоре после того, как мы отошли от реки, я тоже, как Золан, вооружилась крепкой палкой. Расчистив землю около камня, я обнаружила, что к нему примыкает еще один, а ко второму — третий.

Ко мне подошел Древолаз и принюхался, сунув нос в выкопанную мной ямку. Затем он подтолкнул меня вперед. Он явно давал мне понять, что задерживаться нежелательно.

Но я еще немного постояла и, поработав палкой, убедилась в том, что у меня под ногами — мостовая. Мощенные камнями дороги были известны на Юге, и их сохраняли с большой заботой. А по другую сторону границы, у северян, дороги были только проселочные, изобилующие буграми и рытвинами. Путешествовать по ним было не слишком приятно.

Еще одна загадка. Мне хотелось поделиться ею со своими спутниками, но я вскоре забыла обо всем, потому что мы вышли из лесного туннеля на открытое пространство.

Перед нами предстало нагромождение камней — от мелких, вроде щебня, до валунов размером с крестьянскую хижину. Земля была почти ровная. Я зажмурилась и снова открыла глаза. Мне хотелось увериться в том, что я вижу перед собой именно то, что вижу. Что-то подсказывало мне, что здесь когда-то либо стояла крепость, либо располагалось небольшое поселение. На некоторых из более крупных камней сверкали блики. Солнце здесь светило ярче, и казалось, будто в камни вставлены осколки стекла.