Анастасия Парфёнова - Обрекающие на Жизнь

— Пора, — я согласно склонила уши. Но когда девушка отвернулась, спеша выполнить все многочисленные и невесёлые поручения, которые на неё сегодня свалились, я поймала её руку и тихонько сжала. В конце концов, проявить немного сочувствия не трудно — особенно если это поможет избежать серьёзной катастрофы. Все детали сегодняшнего вечера находились в ведении личного секретаря Хранительницы, а детали — именно то, что определит, получится ли у меня что-нибудь, или же всё это было напрасно.

Она ушла. А я осталась сидеть в огромном старом кресле, освещённая непостоянными солнечными бликами. Свет танцевал что-то простое и в то же время изысканное, мой разум зашкаливало от количества параллельно обрабатываемой информации. В голове три тысячи административных деталей и столько же управленческих проблем устроили стратегические манёвры.

Политическая и генетическая перетасовка эльфийских кланов, оливулских семей, аррских домов и демонических ветвей представлялась мне красочным сферическим узором объёмным, острым, опасным…

Слова выкристаллизовались на этом фоне сложным рисунком:

Посланный сен-образ нёс в себе столько уровней смысла, что я даже и пробовать не стала вдумываться в оттенки значений. Общий эмоциональный фон пробирал до костей, холод зимнего сумрака, тоскливое одиночество вечности. Я вздохнула. Политические и генетические проблемы явились к моему порогу собственной белобрысой персоной и теперь довольно бесцеремонно колотили в дверь кулаком.

Сфокусировала взгляд. Бросила чуть раздражённо:

— Войдите.

Зимний скользнул в комнату из какой-то параллельной реальности: просто выкристаллизовался в воздухе — холодный, совершенный и далёкий. В лицо ударила вьюга, сверкающие ледяные кристаллики осели в волосах, на одежде. Сознание Атакующего было строгим, математически выверенным и более всего напоминало многомерную снежинку. Та же холодная красота захватывающе сложного геометрического рисунка.

Та же недосягаемость.

Я поднялась на ноги, усилием воли вновь возвращая себя в мир живых, заставляя видеть тела, а не души. Взмахнула ушами, показывая, что готова к разговору.

— Регент, я протестую…

— Услышано и засвидетельствовано. Идём.

Он повёл плечом, недовольный, но больше спорить не стал. И то хорошо.

Мы пронеслись по коридорам, взметая крыльями маленькие смерчи, и я чуть было не пропустила нужный поворот. Вовремя затормозила, развернулась, для сохранения равновесия чиркнув когтями по стене, почти вписалась в дверной проём. Плечо тут же онемело от скользящего удара. Когда пытаешься уследить за поданными в момент передачи власти, на такую мелочь, как координация собственных движений, ресурсов просто не остаётся.

Впрочем, войдя в помещение, мне волей-неволей пришлось выкинуть из головы всё постороннее и сосредоточиться на том, что меня там ожидало. Точнее, на том, кто меня там ожидал. Раниель-Атеро, старший аналитик Изменяющихся, собственной персоной. Я окинула придирчивым взглядом воинство, начиная с северд-ин и заканчивая своим раздражённым синеглазым отчимом, и нашла, что оно в должной степени компактно и в то же время внушительно.

Я вспомнила, что в эту самую минуту все воины Атакующих, при ненавязчивой поддержке мастеров из других кланов, а также тех из Ступающих Мягко, кто работал под прикрытием среди тёмных, готовились нанести массированный удар по владениям d’ha’meo’el-in.

Дипломатия по-эльфийски: добрые намерения, подкреплённые тяжёлой боевой магией, обычно приносят более ощутимый результат, чем просто добрые намерения.

— Ты сегодня настроена весьма философски, Антея.

Сарказм. Раниель-Атеро надвигался чёрным штормом клубящихся крыльев и горячих возражений против всей этой авантюры, но остановился на полпути, внимательно посмотрел на меня. Да, Учитель, я знаю. Затеять полномасштабную войну с тёмными, развязать конфликт, равного которому не было вот уже несколько тысяч лет, — и всё это в последний день своего правления. Довольно оригинальное решение. Не трудно предсказать, что оно внесёт моё имя в исторические анналы.

В некотором роде.

Но знаете что, Учитель?

А мне плевать.

Сейчас, из глубины этого океана, которым стала моя душа, мне плевать уже почти на всё, кроме одного — цели. Цель будет достигнута. Изящным, чётко направленным и (для разнообразия!) виртуозно спланированным рейдом. Или же полномасштабной, кровавой бойней. Мне, честно говоря, уже всё равно. На данном этапе все пути так или иначе, но приведут к победе.

В некотором роде.

Так что, Учитель, заткнитесь и (для разнообразия!) танцуйте срежиссированный мной танец. Я уже слишком далеко зашла, с этой дороги нет возврата.

— Начинаем.

Мой голос хлестнул, уверенный и отстранённый, совсем не похожий на обычный голос Антеи тор Дериул-Шеррн. Они подчинились — наверное, и правда, для разнообразия.

Раниель-Атеро вскинул когтистую руку, взывая к глубинным источникам силы Изменяющихся. Полыхнуло сапфирным сиянием, в воздухе запахло чем-то свежим, неуловимо знакомым. Дом. Клан Дериул. Танцующие с Ауте.

Портал не распахнулся широко раскрытыми воротами, как это происходило всегда, а будто вспыхнул внутри наших тел. Из глубины, из самой сути того, что означает быть эль-ин, пришло изменение, вытолкнувшее, буквально выбросившее наш отряд за пределы Эль-онн. Только что мы стояли в хорошо защищённой комнате в глубине Дериул-онн. В следующий момент — парили среди изменчивых, туманообразных завихрений, настороженные, ожидающие неожиданного удара.

Когда путешествуешь по Ауте, лучше быть настороженным, чем расслабленным. Правда лучше. Даже если ты уже считаешь себя скорее принадлежащей к миру мёртвых, чем живых, во владениях Вечно Изменчивой излишняя самоуверенность вряд ли пойдёт на пользу.

Раниель-Атеро заложил вираж, уходя в сторону. У него во всём этом будет своя задача. А мне лучше сосредоточиться на моей.

Синхронные взмахи крыльями — чёткий клин хищных существ. Где-то впереди туман дрогнул, распахнулся, открывая серые небеса и ирреальные ландшафты Тёмных Дворов.

И одинокую фигуру некоего дарай-князя, сидящего на устрашающего вида скале и с этаким меланхоличным видом ожидающего, когда же мы наконец соизволим появиться.

А рядом с ним — ещё одну фигуру. Высокий зеленоглазый лорд с развевающимися золотыми волосами к аурой такой старой, что смотреть на него было утомительно.

Резкий пируэт, широко распахнутые крылья — и мы мягко опустились на землю, окружив древнего демона со всех сторон. Я приземлилась точно напротив Ийнэля и даже сквозь пелену отрешённости ощутила яростную глубину его ненависти к Учителю. Ненависти, почему-то сфокусированной прямо на вашей покорной слуге. Вот всегда так. Эти раздревнейшие и наимудрейшие повздорят, а шишки сыплются на ни в чём не повинную молодёжь.