Елена Мариныч - Мир дважды

поцеловала в уголок сжатых губ. Кирилл судорожно вздохнул, его тело расслабилось, и он непонимающе оглянулся вокруг. Око закрылось, и невероятная боль пронзила его голову. Кирилл застонал и, прижав ладони к вискам, опустился на пол. Все кинулись к нему, стремясь прийти на помощь.

— Зубр — разрушитель пробуждается, — слабым голосом произнёс он и потерял сознание.

22

Стремительный полет в вечном мраке вселенной, настолько стремительный, что звёзды оставляют стрелы света и вмиг остаются далеко позади. Полёт ниоткуда, из неизведанного, полёт из начала всего. Всплывающие и тут же исчезающие картины, словно осколки стекла, врезаются в мозг, оставляя после себя лишь боль. Нечто, огромной силы, бушующее как ураган, приближается к земле. Этой маленькой песчинке, в просторах вселенной.

Колдун, в мантии цвета травы, преклонив колени, склонив голову, стоит на вершине храма. С каждой минутой молчания, его волосы всё больше белеют. Лицо приобретает землистый цвет, а морщины становятся глубже.

По земным просторам, в разные концы, скачут всадники, с суровыми лицами. Мельканье картин становится невыносимо быстрым и невозможно проследить за ними. За миг пролетели года и вдруг темнота, безвременье, холод. Застывший воин, в звериной шкуре, тянущийся за чёрным, как всё вокруг камнем. Последнее усилие, камень зажат в руке. Яркая змейка обвила ноги и выдернула на свет кусок льда, что прежде был человеком. Едва коснувшись пола, он рассыпался на тысячи, мелких льдинок, чёрный камень, прокатившись по полу, замер, мерцая у ног седого колдуна. С болью, смотрел он на тающий лёд.

И вновь мелькание картин. Гномы, несущие слиток золота, источник, скрытый в зарослях ивняка, кузнецы, колдун, склонившийся над каменной плитой. И вновь картина замерла. Стоящие в молчании люди, на возвышении, всё тот же колдун. В протянутых вверх руках он держит пластину.

— Отныне, неизведанную силу, пришедшую к нам из глубин вселенной, я нарекаю "Зубром- разрушителем" и даю ему земное воплощение, дабы усмирить его. Колдун поворачивается к мужчине, суровому и сильному и опускает пластину ему на руку. Она обвивается вокруг руки, становясь браслетом. Наступает напряжённая тишина, мужчина поднимает вверх руку и уже готов сорваться с губ, торжествующий крик, как вдруг сильнейший порыв ветра, сбивает с ног колдуна, земля под ногами начинает трескаться. Трещины растут, в них проваливаются люди с криками страха и боли. Бушует настоящий ураган, сбрасывая вниз тех, кто смог отползти прочь. Раскаты грома, сверкание молний, порывы страшного ветра, в минуты погубили всех. Края трещин стали осыпаться, и постепенно, от племени не осталось и следа. "Зубр — разрушитель" был погребён вместе с ними, и там, глубоко под землёй он уснул, в ожидании того, кто станет его земным воплощением. Того — кого он выберет сам. Пока не рождённого.

Видя всё это, Кирилл не ощущал себя человеком, он был взглядом пронзающим пространство и время, взглядом и болью. Внезапно, что-то обожгло и картины стали мерцать и вдруг исчезли. Исчезло всё. Очнулся Кирилл лишь на мгновение, он должен был сказать, предупредить всех о «зубре-разрушителе». И вновь темнота.

Никто не думал о сказанных им словах. Это потом, сейчас важнее он сам. Гиффорд и Зельвига, приложили все усилия, все свои знания, чтобы помочь Кириллу. Остальные были напряжены, в готовности выполнить любое их поручение. Лишь спустя час, Гиффорд вздохнул с облегчением. Угроза жизни миновала. Мальчик спал, глубоко и спокойно дыша.

Его оставили на попечении Зельвиги, и перешли в другую комнату.

— Дааа, — протянул Глеб. — Верите? Я испугался.

— Не ты один, — ответил Гэбриэль.

Глеб посмотрел на лица друзей и согласился с ним. Бледность и встревоженное выражение лица, было у всех, без исключения.

— Что он хотел сказать? — заговорил Влад, когда они расселись.

— Видимо, око показало Кириллу историю пластины, — предположила Виктулиана.

— Похоже, что так, — согласился с ней Гиффорд. — Значит — его зовут Зубр.

— А почему, интересно, Зубр, а не кролик? — произнесла Мила.

— Не думаю, что кролик подходит, милая, — стал пояснять Гиффорд. — Видишь ли, маги дают названия созданным ими предметам, аллегорические, образные. То есть, подбирают название по картинке, которая возникла у мага, когда он пытался себе представить то, что он сотворяет, что вмещает в себя смысл, качества, ну или просто, возник вот именно такой образ. Незнаю, понятно ли я объяснил?

— Думаю, я поняла, — нахмурив лоб, ответила Мила. — Значит, поняв аллегорию, можно понять и что собой представляет сам предмет?

— Можно, но не всегда, — сказал Морган. — Мне однажды попался один магический предмет «Усмиритель». Я тоже пытался понять, что он собой представляет, чего только не приходило на ум. А оказалось, что этот магический предмет относится к медицине и лечит довольно распространённую болезнь. Кашель, — закончил он. Его рассказ вызвал смех, снявший напряжение.

23

Кирилл, как только к нему вернулись силы, рассказал подробно обо всём, что видел.

— Понимаете, этот Зубр, словно разозлился, — попытался он объяснить свои чувства.

— Ужас, какой, — поёжилась Мила.

— Интересно, на что он разозлился? — задумчиво проговорил Влад.

— Может ему земное воплощение не понравилось? — высказал предположение Глеб. — Ведь он уснул, ожидая, когда родится тот, кто прийдётся ему по душе?

— Может и так, — согласился с ним Гиффорд. — Ведь это воплощение было навязано. Хотя, он мог разозлистя и на то, что его заключили в камень.

— Точно! Прилетел в гости, а его раз и в камень, — прокомментировал Глеб.

— Есть ещё вариант, — вставил слово Морган. — Зубр пришёл извне, и возможно колдун не до конца понял смысл этой силы и, создавая браслет, чего-то не учёл. Отсюда и ярость. Ведь от земного воплощения, Зубр всё-же не отказался. Просто он лучше знает, кто ему нужен.

— Правда, — поддержала отца Мила. — Посмотрите, в этом браслете все камни вмещают в себя по большей части грубую силу. Что-то стремительное, яростное, твёрдое что ли. Ему явно не хватает мягкости, понимания, какого-то сопереживания.

— Мила права, — вступила в разговор Виктулиана. — Сила неуравновешена. Она пришла извне, значит, её нужно уравновесить, чем-то земным.

— Умница сестрёнка, — похвалил её Гиффорд. — Равновесие — вот чего не хватает.

— Мне кажется, что есть, что-то ещё, — заговорил Гэбриэль. — Равновесие необходимо, не спорю, но… — встав, он прошёлся по комнате, в раздумье, перекатывая мяч. — Помнится, ты сказал, что седой колдун не смог понять до конца этого Зубра. Как бы нам не повторить его ошибки, — проговорил он, останавливаясь возле Моргана.

— Ты прав, — согласился с ним маг. — Нам нужно быть осторожнее. Нельзя, Зубра мерить земными мерками.