Елена Мариныч - Мир дважды

— Однажды, — коротко ответил он, и Мила прекратила расспросы, поняв, что сейчас не подходящее время, для них.

Они проходили один зал за другим, не встречая никого. Великолепие убранства порожало — картины мастеров разных эпох украшали стены, статуи, гобелены — всё было размещено со вкусом и имело своё место. Морган и Мелькор, шли сосредоточено, не обращая внимания на окружающую обстановку, чего не скажешь о Миле. Она во все глаза смотрела на все эти шедевры, собранные в замке и все её представления о вампирах, которые ещё оставались, рушились. Мила почувствовала сомнение, туда ли они пришли?

Наконец войдя в зал, отделанный малахитом, они увидели Амелию, в накитутом на плечи, чёрном плаще. Она стояла, не шевелясь, и мало чем отличалась от статуй, что находились в замке. Бледное лицо обрамляли прямые, чёрные волосы. Чёрные глаза не выражали ни чувств, ни эмоций. Ярко-красные губы были плотно сжаты и гасили всякую надежду на благосклонный приём. Пришедшие остановились у порога, и в зале повисла гнетущая тишина. Никто не начинал разговора. Наконец, фигура в чёрном плаще пошевелилась, сжатые губы разомкнулись, и Амелия заговорила слегка насмешливым тоном.

— Живое чудо — вампир победивший проклятье в моём скромном жилище. Не думаю, что мне это льстит.

— Я не надеялся на тёплый приём, — спокойно ответил Мелькор. — Прошу лишь выслушать нас и мы тут же покинем Ваш "гостеприимный дом"

— Должна ли я выслушивать изгнанную, паршивую овцу? — в её словах звучало крайнее презрение, а возможно даже ненависть.

— Думаю, Вам следует выслушать, то — что я скажу, — пропустив оскорбление, твёрдо ответил Мелькор. — Ведь Амелия — глава вампиров, никогда ещё не поступала глупо.

Вампирша сжала губы и впилась ненавидящим взглядом в глаза Мелькора. Было заметно, что ей приходится прилагать огромное усилие, чтобы сдержаться. Наконец, она справилась с гневом и даже слегка улыбнулась.

— Что ж, ты прав и я выслушаю вас. Вы можете подойти ближе, — милостиво, произнесла она, не двигаясь с места.

Мелькор, Мила и Морган одновременно двинулись вперёд. Пересекая зал, Мила исподлобья пристально смотрела на Амелию, желая подойти и врезать ей от души. Сквозь мысли она заметила, что на лице вампирши стала появляться торжествующая улыбка и чем ближе они подходили к центру зала, тем явственнее она становилась. Это разозлило её, но тут Мила заметила, что с двух сторон, стоят, как ей показалось, картины закрытые полотном. Амелия напряглась и Милу словно осенило.

— Это ловушка! — выкрикнула она, но было поздно. Покрывала пали, открывая зеркала. Стоящие напротив друг друга, они образовали коридор, в который их тут же затянуло. Неуспев опомниться, и Морган, и Мелькор, и Мила полетели, влекомые силой магических зеркал.

Незванные гости, исчезли в мгновенье ока, попав в зеркальную ловушку. Лишь короткая вспышка, порыв ветра и всё. Амелия довольно улыбнулась, но тут, же нахмурилась. Теперь, пожалуй, стоит заняться, Вудлоком. Она согласилась отправить этих троих в другой мир. Полный кошмаров и погружённый в вечные сумерки, куда Морган не раз отправлял колдунов и прочих магов и существ, населявших разные миры. Пусть теперь сам побудет там. Но доверять бирроту она не собиралась. Мелькор был прав, говоря, что Амелия ещё не совершала глупых поступков, и правила вампирами мудро. Заняться было чем, и вампирша с лёгкостью выбросила из головы мысли о тех троих, которые к тому же не вернуться никогда.

28

Гэбриэль был уже недалеко от долины, где жили кентавры, когда заметил поблизости троих меррунов. Вот уж с кем он меньше всего хотел столкнуться так это с меррунами. Победить даже одного представителя этой рассы, было для Гэбриэля трудным делом, а с троими ему и вовсе не справиться. Оставалось одно — бежать. И тут уже не до гордости. Приняв свой истинный облик, Гэбриэль помчался к уже видневшимся вдалеке, большим домам кентавров. Мерруны двигались быстрее чем волк и оставалась лишь одна надежда, на то что ему всё же удастся пересечь границы владений кентавров до того как его настигнут. Это был не просто бег. Гэбриэль влаживал все свои силы и не просто бежал, летел как стрела. Но мерруны все же, настигали. Медленно, но верно. Они догнали его на границе, и волк заметался, пытаясь увернуться от противника. Не дать ему приблизиться близко и захватит себя. Пытаясь в очередной раз увернуться, Гэбриэль слишком сильно завалился на бок и, не удержавшись, посунулся по пожухлой, сырой траве. Мерруны настигли его, когда показались кентавры, спешащие ему на помощь. Но они были ещё слишком далеко, и Гэбриэль понял, что они не успеют. Запрокинув голову, он завыл.

Кентавры заметили меррунов, преследующих волка, когда они уже почти настигли свою добычу. Сторожевой, пристально вглядывался в волка. Что-то ему показалось странным в его поведении. Приняв поначалу Гэбриэля за обычного зверя, кентавр не стал поднимать тревогу, но наблюдая за тем, как он уворачивается, он понял, что это не обычный волк. Зная, что в Сорсии находится один из древней расы оборотней-защитников, он быстро понял, в чём дело и затрубил тревогу. Спустя несколько минут, отряд кентавров выступил за стены города, спеша на помощь оборотню. Им нужно было преодолеть небольшое расстояние, когда послышался протяжный вой. Через минуту мерруны устремились прочь, унося с собой Гэбриэля. Пускаться в погоню было бессмысленно. Мерруны двигаются гораздо быстрее. И отряд, проследив за ними, повернул обратно в город.

Добираться до "Поющего замка" решили на конях, сочтя этот вид транспорта более безопасным.

— Хоть, что-то привычное, — сказал Глеб, похлопывая вороного коня по изогнутой шее. — Признаться ящерам я не вполне доверяю.

— Тут я с тобой согласен, братишка.

— А вы вообще, когда нибудь бывате, не согласны друг с другом? — усмехнувшись, спросил Стивен.

— Бывает, — ответил Глеб. — Я вот, например, считаю, что девушка, в которую я влюблюсь, будет прекрасней, чем его.

— Сначала влюбись, — ответил Влад.

Так болтая, они ехали под моросящим, холодным дождём, в котором пролетали льдинки — предвесники зимы, и скорого снега. Унылый пейзаж нагонял тоску и мало по малу разговор сошёл на нет. В полном молчании они продолжали путь.

Два дня пути прошли без всяких происшествий. На третий день уставшие и промокшие, они добрались до постоялого двора и заказали себе комнату, но хозяин посетовал на то, что общие комнаты все заняты и он может предложить лишь отдельные. И то на разных этажах и в разных концах. Не почувствовав подвоха, друзья согласились. Видимо два, тоскливых дня, прошедших спокойно, усыпили их бдительность. Их не насторожило, то, что зал был практически пуст. А те не многие посетители, что находились за столиками, тут же притихли и в молчании, пристально наблюдали за ними. Хозяин, тоже повёл себя не совсем обычно. Он торопливо взял ключи и, крикнув мальчика, который подхватил вещи новых постояльцев, суетливо поспешил наверх, показывая путь.