Светлана Борисова - Колыбельная для вампиров

Наш автобус тронулся с места и, периодически застревая в пробках, выехал сначала в новостройки у метро «Купчино», а затем помчался по Московскому проспекту. Я с удовольствием смотрела в окно, отмечая новое в облике города, — ведь мы переехали в него в прошлом году и мне ещё не приелись его виды. Но вскоре я разочаровалась. Все новостройки Питера оказались абсолютно безлики. Хотя на смену «совковым» домам пришли их молодые коллеги времён недоразвитого капитализма, особой оригинальности «спальным» районам они не прибавили. Чувствовалось, что застройка такая же временная, как и раньше, и тебе не за что зацепиться ни глазом, ни душой.

Н-да, и кому из местных властей пришло в голову проектировать и тем более строить такое убожество? Жуткие довески не имеют никакого отношения к старому городу, хотя его центр тоже основательно обезличен, погребённый под кучей современных вывесок. Но все равно благородная красота старого Питера еще чувствуется в его узких спокойных улочках, отходящих от центральных магистралей, до отказа забитых транспортом. По-моему, старый город и «спальные» районы разнятся примерно также как старинное кресло из Эрмитажа и дачные стулья из пластика. Вроде бы и то и другое предназначено для одной и той же цели, но, как говорят в Одессе, какие две большие разницы!

Вздохнув, я отвернулась от окна. Тем более что меня заинтересовали странные манёвры приятеля. Периодически я ловила на себе его оценивающий взгляд. Заметив, что я удивлённо на него смотрю, он тут же отводил глаза. «Что бы это значило?» — задалась я закономерным вопросом. Наконец, мне надоела игра в гляделки.

— Что ты строишь глазки, в чём дело?

— Извини, не знаю, как тебе сказать… — смущенно начал Ванечка.

«Ой! Все интересней и интересней! Ну-ка, ну-ка! Неужели, кто-то нашкодил и не решается сказать?» Повернувшись к приятелю, я поощрила его взглядом, но не дождалась нужной реакции.

— Выкладывай, — коротко сказала я.

Ладожский ещё немного помялся.

— Знаешь, хочу попросить тебя о помощи в одном деликатном деле… — нерешительно протянул он, не глядя мне в глаза, и снова надолго замолчал, явно находясь в неадекватном состоянии. Н-да. Таким приятеля я ещё не видела. Вот ведь чудеса в решете! Что это с ним такое?

— Ну, не тяни кота за хвост. В чем проблема?

— Ну конечно в Соне! — выпалил он.

«Елы-палы! Тоже мне новость!» — внутренне взвилась я. Мне ли не знать! Ведь который год уже нахожусь в роли миротворца при чокнутой парочке. Фыркнув, я мысленно простонала: «Боже мой! Опять? Ну, сколько можно безрезультатно хороводиться? А я-то дура размечталась, что на сегодня их любовная тема закрыта».

Что-то сегодня не было никакого настроения погружаться в сложные перипетии взаимоотношений моих друзей, и я сердито буркнула:

— Вань, ты совсем дурак или с просветами? Я-то чем могу помочь? Насколько я поняла из путаных речей Сони после бала, а она мне все уши прожужжала, то она по уши втрескалась в какого-то Ника.

«Причем, редкостного козла», — мстительно добавила я про себя и слегка поежилась от недоброго взгляда в затылок. Мой друг тоже как-то странно покосился в сторону задних сидений, но я не придала этому значения, списав всё на очередные глюки и, как оказалось впоследствии, совершенно зря. Тем временем меня понесло дальше и, распалившись, я продолжала выговаривать Ивану:

— Я что должна её за хвост оттаскивать от предмета обожания? Сам знаешь — пустое дело. И будь ты хоть кладезем всех мужских достоинств как Супермен и Ромой Абрамовичем в придачу, все равно это не поможет делу. Ты же видишь, на данный момент она сходит с ума по этому уро… то есть, новому поклоннику. Подожди, скоро блажь у неё пройдет и все вернется на круги своя. Ведь так бывало уже не раз. Соня у нас — натура увлекающаяся. А если невмоготу ожидание, переключись пока на кого-нибудь другого, тебе же не привыкать!

— Машка, я же не зря обращаюсь к тебе, кое в чём ты можешь помочь. Пожалуйста, отвлеки Ника от Сони, — наклонившись, вполголоса произнес Ладожский.

— Сколько раз тебе говорить, не зови меня Машкой, доморощенный ты Маккиавели! — раздражённо прошипела я в ответ, злясь, что в этой истории мне отводится неблагодарная роль подсадной утки. По правде говоря, я совсем не хотела связываться со странным поклонником Сони. Даже в шутку.

— Парень, ты в своём уме? Никакого Ника я не знаю и знать не хочу! — независимо передернув плечами, я отвернулась.

— Не ври. Соня сказала, что знакомила вас на балу. Должен заметить, что он неравнодушен к тебе, иначе не просил бы о помощи.

— Да? Что-то я не заметила страстных взглядов с его стороны, — повернувшись, совершенно искренне сказала я и, припомнив знакомство со странным типом, зябко передернула плечами. «Конечно, если не считать знаками горячей любви, кучу презрения во взгляде и неуёмное желание прибить меня на месте. Причём, желательно насмерть. Вот сволочь!»

— Неважно. Отвлеки его на себя, — Ладожский умоляюще посмотрел на меня. — Ведь Нику на самом-то деле нужна ты, но он затеял какие-то странные игры с Соней.

Я удивилась. Раньше поклонники Сони настолько не задевали его за живое, поэтому не стала заводиться.

— Ладно. Предположим, что случилось чудо, и мистер Ник вдруг оказался безумно мной очарован. Как ты представляешь сам процесс обольщения? При всем желании, которого, заметь, у меня ни на грош, я не понимаю, как подойти к делу. Начать писать ему страстные письма? — я не выдержала и с любопытством спросила: — С чего вдруг ты обеспокоился насчет Ника?

— Не хочу, чтобы моя дурочка всерьёз восприняла его ухаживания. Она ему не нужна.

— Нефиг придумывать всякую ерунду и накручивать себя без причины. Ник находится в своём клане и вряд ли обоснуется где-нибудь поблизости. Но так и быть, я учту твою горячую просьбу и, в случае чего, приму огонь на себя, — насмешливо сказала я, а затем прищурила глаза и, сладко улыбнувшись, пропела: — Вань, а почему бы тебе самому библейским змием не поработать? Приударишь за кем-нибудь, кстати, можешь и за мной. Глядишь, Сонечка безумно приревнует и перестанет шарахаться от одного к другому.

Замечу, чтобы прояснить ситуацию, что я, Соня и Иван живем в одном доме, в таком «небольшом» элитном особнячке в шесть этажей с подземным гаражом. Мы — соседи и друзья с нашего вампирского детства, дружим уже около шести лет, и два последних года Иван страдает по Соне, о чём известно всем и вся, конечно, в вампирских академических кругах.

Иван — редкая умница, ему прочат карьеру аналитика в штабе Объединенных кланов. Ведь его прогнозы в политике и экономике уже в Академии стали пользоваться особым спросом у Совета Старейшин, ввиду их почти стопроцентной достоверности. А еще парень красив как бог, и куда смотрит Соня, ума не приложу. Если она и дальше будет столь легкомысленна, то добром это не кончится. Как пить дать уведут нашего приятеля, а жаль. Например, та же Исабель, жгучая красавица испанского типа и наша бывшая сокурсница из клана Ягуара. Весь последний год в Академии она доставала Ладожского по полной программе. Между прочим, очень красивая и темпераментная девица. Одно время мне показалось, что Иван дрогнул под её натиском. Счастье, что Исабель не из нашего клана. По всему чувствую, она отбила бы его у моей любимой подруги. Не будет же он вечно ходить за ней как привязанный. Пламя любви гаснет, если в него не подбрасывают дровишек ответных чувств. Тем более наш приятель — это такой соблазн: и умен, и красавец. Неотразимое сочетание качеств в мужчине для неглупых девушек. Раньше до Тьена, я и сама могла бы в него влюбиться. Но моя подруга это святое, потому и Ладожский для меня табу.