Ольга Шумилова - Игра в зеркала

— Ну что, вы довольны? Теперь вы снова куратор, Шалли, как и хотели.

— Что-то не припомню, чтобы я вас об этом просила.

— Я догадлив, — одними губами улыбнулся Командор. — Весьма догадлив.

— Рада за вас, — сухо проронила я.

— Вы предпочитаете, чтобы мое распоряжение было отменено?

— Нет, — я пожала плечами — Зачем, если дело сделано?

— Вы всегда отличались завидным практицизмом, леди.

— Как вам будет угодно.

Я коротко поклонилась, проронила дежурное «Всего хорошего, Командор» и вышла.

Десять дней спустя.

— Уезжаешь, значит? — Эрик не сводил задумчивого взгляда со считывателя, который держал в руках.

— Уезжаю, — я бесцеремонно заглянула ему через плечо, и, опознав в ровных строчках список женских имен, недоуменно нахмурилась. — Это что?

— А на что похоже? — Эрик глянул на меня искоса. — Передай леди Рис с наилучшими пожеланиями. Быть Избранной — не сахар, может, хоть имя ребенку достанется приличное.

— Да неужели? — автоматически отозвалась я, вытаскивая из дальнего контейнера в шкафу «командировочную» сумку. Последовавшее за этим безудержное чихание отнюдь не было продуктом реакции на пыль — пошел уже второй день, как я подхватила жесточайшую простуду. — Полагаешь, мне абсолютно нечем больше заняться?

Ответом мне послужила тишина. Осененная внезапной догадкой, я рысью кинулась в спальню. Естественно, этот гад с интересом изучал детали моего гардероба, сваленные в ожидании упаковки на кровать.

— А ну, пошел вон! — я беззлобно отпихнула нахала от кровати и принялась трамбовать упомянутые «детали» в сумку. Эрик пожал плечами и невозмутимо уселся на противоположный край кровати. Аккуратно подобрал с пола свалившуюся рубашку и перебросил мне. От очередного моего чиха рубашка изменила траекторию и снова оказалась на полу. Эрик вздохнул и снялся с места, вторично обойдя кровать и собственноручно сунув блудное мануфактурное изделие в сумку. Я подняла на него слезящиеся глаза и весьма категорично высказалась о своем желании видеть его около своих вещей. Мне отнюдь не улыбалось потом таскать на себе груду жучков. Сентенция вышла бы на диво удачной, если бы не завершилась приступом сухого кашля.

— Вам, леди, не приходило в голову навестить медблок? — поинтересовался Эрик, неизвестно чем раздраженный.

— А вам, лорд, не приходило в голову слегка напрячь мозги?! — огрызнулась я, чихнув. — Или ты полагаешь, что я могу себе позволить сутки лежать, ничего не соображая от антибиотиков, за два дня до отлета?

— Можно подумать, у тебя нет помощника. Перетопчутся и без тебя! — отрезал он. — Или ты хочешь свалиться в самый ответственный момент?!

— Ничего, я выносливая, — я присела на край кровати, борясь со слабым, но настойчивым головокружением. — И вообще, какое тебе до этого дело? Что взъелся-то? Свои виды на Избранную имеешь? Да ничего с ней не случится…

— При чем здесь Избранная? — Эрик посмотрел в меня, сосредоточившуюся на том, чтобы сохранить вменяемый вид перед лицом явственно наступающего скачка температуры, покачал головой и сел рядом. Обнял одной рукой, притянул к себе, второй убирая за уши прилипшие к моим влажным от пота вискам пряди. — Избранная Избранной, а ты — это ты. Что, совсем себя не жалко?

— Жалко. Наверное… — пробормотала я, опираясь на него спиной и сонно закрывая глаза. — Но вообще-то меня не так воспитали…

Ответа я не расслышала, наверное потому, что пригрелась и слишком расслабилась. А может, потому, что, как выяснилось потом, несколькими минутами позже заснула.

Проснулась я на разобранной постели, под одеялом и умеренно раздетая (то есть без сапог и куртки). Свет не горел, но и без него я прекрасно видела, что сумка, уже вполне собранная, стоит возле кровати. Паразит, покопался все-таки.

Но заботливый.

Я со стоном выбралась из-под одеяла и оглушительно чихнула. Минут с десять посидела на краю кровати, размышляя, стоит ли ее все-таки покидать, учитывая поздний час, решила, что стоит, и начала не торопясь искать сапоги.

Трель переговорника прозвучала как всегда не вовремя, застав меня в процессе надевания второго сапога. Я раздраженно включила прием и рявкнула:

— Ну что еще?!

— Шеф, вы что, заснули? — раздался удивленный голос Чезе.

— Почти. А что?

— Ну я не знаю… Тут корабль с Ситре-6 прибыл, а вас среди встречающих я что-то не вижу. Передать, что заболели?

— Бездна! — простонала я, хватаясь за голову. — Алан!

Через семь минут, побив все рекорды скорости, я уже была на посадочной палубе, не переставая поминать себя последними словами. Забыть! Забыть напрочь, что сегодня прилетает Алан!!! О боги, ну почему у меня такая дурная голова, способная думать только о чем-то одном! И ведь за день даже мысли никакой не возникло, что б меня!

Раскрасневшаяся от быстрого бега, а еще больше — от стыда, я неловко поздоровалась, официально пожав Алану руку, а через секунду, сообразив, что делаю, окончательно растерялась. Алан искренне старался сгладить возникшую паузу, ласково улыбался, но… Из его глаз на меня смотрела тревога. Тревога о чем-то, к чему он намеренно не желал меня допускать. Это стало ясно после первых же вопросов, по большей части дежурных, но все же…

Так долго ожидаемая встреча как-то скомкалась, увяла в банальных разговорах и смущенных паузах. Что случилось? Я не могла понять.

— Ким, что-то случилось? — сам того не зная, эхом откликнулся на мои мысли Алан. — Пока меня не было?

Я пожала плечами. Натянула на лицо радостную улыбку, рассказывая о последнем решении Командора, о том, что я снова куратор, о том, что, увы, уезжаю через два дня, но недели через полторы надеюсь вернуться… И о многом другом, что, в сущности, было не важно, но заполняло паузы. Через полчаса Алан был вызван с докладом к координатору отдела и ушел, горячо пообещав выбить отгулы провести со мной эти оставшиеся два дня.

Я вернулась в свою каюту. На душе поселилась что-то смутное и не оформившееся, но уже муторное и беспокойное. Что же случилось?…

В спальне я пыталась спокойно подумать, а вместо этого нашла плотно упакованный сверток. Эрик! Опять что-то придумал неугомонный мой призрак. Я хмыкнула и с интересом начала потрошить упаковочный пластик. Первым на свет появился прозрачный флакончик с зеленоватой жидкостью, с недвусмысленной надписью: «Десять капель на стакан воды. Опять не будешь пить, сам отволоку в медблок». Губы сами собой разъехались в улыбке, флакончик запрыгал в пальцах. И это только простуда! Я вздохнула, накапала очередную отраву в удачно оставленный вчера на тумбочке стакан и залпом выпила.

Потому что отволочет.

Ладно, что там еще? Я быстро разворошила пластик и извлекла на свет деатомайзер, причем совершенно новый. Я пораженно уставилась на сверток. Оружие, столь же редкое и дорогое, сколько и дьявольски эффективное. И далеко не серийная модель. Эрик, Эрик, умеешь ты… Оружейник. Ну, говорила я, что с нашим табельным оружием на такие операции ездить нельзя, так ведь не тебе и без всяких задних мыслей, болтала просто, а видишь ты, услышал… Я почувствовала, что улыбаюсь, тепло и глупо. Когда я лежала, прикованная к больничной койке, было достаточно протянуть руку, чтобы коснуться его руки. Почему-то думалось — из-за того, что больна. А ведь все осталось так же. Стоит протянуть руку…