Ольга Шумилова - Игра в зеркала

— Нет, но…

— Или, может быть, что знаете обо всех решениях, которые принимает Совет? В том числе и тех, о которых не ставят в известность никого?

— Вы сами служите в пятой эскадре? — слегка побледнел дипломат.

— Нет, — промурлыкала я, — мое начальство гораздо более…как это выразится? Высокопоставленно.

— Но мне необходимо лететь! — упрямства мужчине было не занимать.

— А вы попробуйте меня убедить. В чем состоит ваша миссия?

Он нахмурился и замолчал. Я терпеливо ждала, разглядывая стены. Что со всем этим делать, я решила еще на подлете сюда, и этот разговор преследовал одну цель: выжать побольше информации. В нашем деле лишнего не бывает, на худой конец презентую другому отделу.

Через несколько минут Торннон все же решился, предварительно потребовав, чтобы солдаты помещение покинули. Я пожала плечами и выслала охрану за дверь. Дипломат долго кружил вокруг да около, пытаясь напустить тумана и намекая на высокопоставленных лиц. Я украдкой зевала в кулачок и подбадривала рассказчика намеками на собственное вымышленное начальство. В конце концов дело свелось к банальному шантажу одного из могущественных магнатов соседней системы Лирри, а на Силлан дипломат желал приземлиться для мелкого ремонта.

У его корабля действительно была немного повреждена обшивка и, выслушав эти в высшей степени утомительные откровения, я задумалась, что из всего сказанного является правдой. Естественно, такую информацию упрятывают под мощные блоки, поэтому узнать это самым простым для представителя Корпуса способом, то есть телепатией, не представлялось возможным. Я даже не стала особо ломать по этому поводу голову, справедливо решив переложить эту заботу на плечи тех, кому передарю эту информацию.

— Ну что ж, можно сказать, что мы договорились, — я встала. — Вас отпустят.

Я вызвала охрану и отдала соответствующий приказ.

— Ну что ж, счастливого пути, — я улыбнулась.

— С вами приятно иметь дело, — вежливо отозвался Торннон и машинально протянул мне руку в древнем ременском жесте. Я спокойно пожала ее, в это самое мгновение нырнув в чужое сознание, аккуратно разъединяя связи, стирая из памяти дипломата все события последних суток. Его глаза расширились, теряя осмысленное выражение. Я достала из кармана плоскую пластину и приложила к его запястью. Доза сильнейшего снотворного заставила мужчину медленно осесть на пол. И только после этого мои пальцы отпустили его руку.

Да, вот именно поэтому солы и придумали отстраненно-вежливые поклоны.

Они, в отличие от ременов, не стремились показать при встрече, что не имеют оружия.

В этом кошачий народ мне безусловно импонировал. Я убедилась, что наш дипломат действительно спит беспробудным сном, и отдала приказ перенести его на собственный корабль. Капитан, видимо, желая загладить свой промах, вызвался оттранспортировать его лично и споро ухватил Торннона за руки. Лейтенант бросился на помощь начальству, и вдвоем они быстро перенесли дипломата на челнок. Там будет дежурить один из силовиков, регулярно вкалывая новые дозы снотворного, если роды у Марлен не наступят вовремя. А потом мы испаримся, лорд Торннон проснется в собственной постельке и полетит по своим делам, ничего не подозревая.

А время-то действительно подходит. Еще день-другой, и эта бесконечная вахта возле беременной женщины закончится. Слава богам!..

Сидя в челноке, опускающемся на планету, я старалась радоваться, но некстати подвернувшиеся воспоминания об очереди из нераскрытых дел, повешенных на меня лично Командором, не слишком этому способствовали. Не говоря уже о…

Нет, не стоит. Уже думали на эту тему. Ничего хорошего не вышло.

Час спустя я оставила капитана силовиков в космопорте и вернулась в клинику. Марлен сияла как солнышко, выслушивая любезности от доброй половины мужчин-оперативников.

Чезе при моем появлении встал и быстро откланялся. Сдал, так сказать, из рук в руки. Впрочем, вскоре пришла медсестра с объявлением тихого часа, посему оставшихся мужчин я выгнала сама.

Впрочем, выяснив, что все в порядке, выслушав щебетание на о том, «как чудесно, что наконец провели все обследования, остались только анализы перед операцией» и покорно «послушав», как толкается ребенок, я оставила Марлен наедине с Алиссо и тихим часом.

На остаток дня я заперлась в выделенной мне комнате в общежитии при клинике и провела вечер за составлением и отправкой отчетов. Впрочем, позже явился Эрик с доской под мышкой, и до полуночи мы резались в дабл-карк. Потом, правда, меня до утра мучила совесть, но дело того стоило.

Утро вышло тяжелым. Во-первых, случилась «ложная тревога» у Марлен, стоившая мне и магистру Меро изрядного количества нервов. А после примчался курьер из космопорта и срочно вызвал меня наружу. Удивляясь, с какой радости тот упорно желает говорить с набитом песком ртом, я вышла.

Ответ на этот вопрос вверг меня в нечто, весьма похожее на шок. В космопорте разразилась эпидемия. Две трети наших агентов слегло одновременно, а прочие, похоже, были на пути к тому. Сам курьер прибыл в защитном костюме, но даже сквозь шлем я видела, что выглядит он далеко не лучшим образом. Кожа была в мелкой желтоватой сыпи, глаза мутные, высокая температура определялась на глаз.

Я отвела курьера под навес от солнца и схватилась за переговорник. Магистра Меро нашли довольно быстро, он же велел мне ничего пока не предпринимать.

Меня мучили тяжелые предчувствия: если учесть профиль клиники, нужных специалистов там скорее всего не будет. Значит, нужно перебрасывать всех на «Полюс», и неизвестно, как будет вести себя болезнь все это время.

Мои лихорадочные размышления прервал шорох открывающейся двери. Из нее вынырнул нервный Оско в сопровождении неизвестного мне мужчины, оба в защитных костюмах.

— Куратор, это главный врач инфекционного отделения, магистр Эшо, — быстро проговорил Оско и сунул мне в руки сверток: — Вот, оденьте.

Магистр коротко кивнул мне и направился к курьеру. Я встряхнула сверток, на поверку оказавшийся очередным экземпляром защитного костюма, и принялась натягивать его на себя.

— Так все-таки инфекционное отделение здесь есть?

— Есть. Только очень небольшое, — в голосе Оско остро не хватало энтузиазма.

— И?…

— Тут без всяких «и», куратор, — вздохнул он. — Пойдемте, что ли.

Оско кивнул на магистра, бегло осмотревшего пациента и уже заводившего его внутрь. Мы присоединились к этим двоим и через несколько минут уже подвергались одной из самых радикальных дезинфекций в моей жизни. По крайней мере, о том, чтобы вернуть одежду, нечего было даже думать.

Впрочем, курьера из защитного костюма так и не извлекли, так что у бедняги все впереди. Дойдя вместе с ним и магистром Эшо до карантинного бокса и убедившись, что врачи начали хоть что-то делать, я кинулась в связную.