Евгения Гордеева - Все точки над ё...?

Уснула она сразу, едва только коснулась головой подушки. В эту ночь Любыч нам изменил, оставшись ноче-вать в этой квартире с Марлой. А мы с Маем перебрались в его квартиру, по дороге заручившись разрешением на по-сещение Марлой Порубежья.

Утром нас ждало продолжение действия: Марла и кот. Свекровь тупо таращилась на Любыча, явно пытаясь понять, не приснилось ли ей вчерашнее. Магия ночи закончилась, солнечный свет разогнал полночные сказки, рацио-нальная реальность вступила в права. А этот паршивец, как ни в чём не бывало, нагло намывал свои лапы, усердно выкусывая несуществующую грязь из-под когтей.

— Доброе утро, мама! Доброе утро, Любыч! — бодро всех приветствовал Май.

— Доброе утро, — механически отозвалась Марла, не спуская глаз с котёнка.

— Доброе утро, — нехотя пробурчал Любыч, обижаясь, что прервали его невинный розыгрыш.

— Вот! — закричала свекровь, ткнув пальцем в кота. — Я знала! Мне это не приснилось! Он говорящий!

Она победно подпрыгнула с дивана и, пританцовывая, проследовала в ванную.

— Говорящ-щий, — передразнил её Любыч, — и ещё думающ-щий, между прочим.

— Марла, ты прелесть! — я искренне удивлялась её детскому восприятию окружающего мира.

— Когда идём в Побере… тьфу, Порубежье? — донеслось из ванной.

— Завтра. А в воскресенье будет опять праздник Русалии.

— Ура-а-а-а-ра-ра-ра!

Дальнейшее ликование заглушила включённая вода.

— Да уж…, - я отправилась на кухню готовить завтрак. — А не поторопились ли мы? Психика, знаете ли — вещь тонкая.

Вечер пятницы. Мы с мужем загрузились как два ослика: тортик для Баськи; тортик для Хмары; тортик для Джинни; кроссовки для Рыськи; тельняшка для Боцмана и далее по списку. Праздник всё-таки. Марла уже ждала нас дома, собравшись, как в поход в Заполярье.

— Мам, а зачем тебе спальный мешок? — поинтересовался сын невинным тоном.

— А может, пригодиться? Вдруг в гостинице мест не будет, придётся спать на улице.

— Спать, может и придётся, но точно не на улице. В крайнем случае, в загоне у Баськи, — успокоил он маму. — Мешок оставляй тут, палатку, надеюсь, не взяла?

— В коридоре, у входной двери лежит, — призналась опытная туристка.

— Тоже оставляй. Так, котелок… Варь, Яга котелок вроде просила? Вот, котелок Яге подарим! Ты не против?

Марла подтвердила, что она не против, и стала переупаковывать свою поклажу. Май увидел видеокамеру.

— А это тебе зачем? — он стал не спеша, но настойчиво выуживать камеру.

— На память, — не уверенно пробормотала родительница.

— Одна по ночам смотреть будешь? — поинтересовался сын.

— Почему одна? — возмутилась Марла и осеклась. — Одна не буду… С вами буду смотреть! Вот! — нашлась она и засунула видеокамеру в сумку.

— Ну, разве что с нами, — обречённо вздохнул сын, — да ещё вон с Любычем.

Пока Марла увлечённо перекладывала свои вещи, Май тихонько переместил наши сумки через створ.

— Я готова! — радостно оповестила нас свекровь. — Присядем на дорожку? А где ваши сумки? — она с удивле-нием оглянулась и даже выглянула в коридор.

— Они уже там, в Порубежье, — осторожно признался Андрей.

— Как это, уже там? А мы разве не на машине поедем? — Марла испуганно заморгала глазами и, как мне пока-залось, стала нас подозревать в чём-то недостойном.

— Мамуль, ты только не волнуйся! А то мы новой валерьянки не купили, да и спирт тоже, — Андрей взял её сумку, усадил на плечо Любыча, — иди за мной. Варь, подстрахуй.

Пространственный переход дался Марле на удивление легко. Она абсолютно правильно встала на точку про-хода и мужественно шагнула в неизвестность. На той стороне нас встречал Усыня. Он легко подхватил все наши сум-ки и с гостеприимным жестом повёл нас на выход.

— Какой мужчина! — услышала я восхищённый шёпот Марлы. — Вы не говорили мне про него.

— Говорили, говорили, — Андрей лукаво посмотрел на мать. — Это Усыня, один из трёх братьев — богатырей.

— Так это и есть Усыня? Я то думала ему лет много, а ему…

— Много мне лет, — отозвался богатырь, — а то, что выгляжу молодцем, так у нас, почитай, все хорошо выгля-дят. Вот мы и пришли.

Он сгрузил наши сумки в холле гостиницы и вернулся на дежурство. Марла, увлечённая лицезрением Усыни, даже не заметила где мы шли, и только сейчас обратила внимание на окружающую обстановку. Взгляд её задержался на карте Порубежья. Она внимательно её разглядывала и даже подошла вплотную. Детский восторг, написанный на её лице, поразил нас с Маем. Наверное, год назад мы имели такие же восторженно — умильные физиономии. Как жаль, что нас никто не сфотографировал в тот момент. Какие фантастические чувства мы тогда испытывали!

— Май, сфотографируй Марлу, — прошептала я, — для истории.

— И ты туда же! — возмутился муж. — Ладно.

Марла даже не обратила внимания на вспышку, она как зачарованная что-то бормотала себе под нос.

— Молочная… Репкино… Волчановка…, - она резко повернулась к нам. — Хочу в Волчановку! — почти про-кричала она. Мы только удивлённо хлопали глазами в ответ.

На её несдержанный вопль отозвался мужчина, ранее незамеченный нами. Высокий, статный, с белоснежной гривой волос.

— Милости просим! Мы всегда рады гостям! — он подошёл к нам, и Марла… онемела.

— Здравствуй, Белый Волк! — Май пожал оборотню руку.

— Здравствуй Лоцман! Приветствую тебя, Берегиня! Представьте меня вашей спутнице, — он с интересом раз-глядывал нашу застывшую маманю.

— Это моя мама, Мария Лавровна, — отрекомендовал родительницу Май и попытался привести ту в чувство, лёгким пиханием в бок.

— Ма…, Марла, — еле вымолвила та, не сводя с Волка восхищённых глаз.

— Белый Волк, оборотень, — представился мужчина.

— О-о-о-о-оборотень!? А-а-а…, ы-ы-ы, — не то застонала, не то завыла поражённая свекровь, — и-и-и настоящий?

— Вполне, — улыбнулся во все клыки Волк. — Так вы принимаете моё приглашение? Варвара и Андрей тоже по-ка у нас не были. А обещали!

— Да! — радостно выдохнула Марла.

— Нам подарки раздать надо…, - я с удивлением смотрела на свекровь. Она всего за несколько минут, которые мы здесь находимся, преобразилась до неузнаваемости. Даже помолодела вроде: глаза горят, морщинки разгладились, румянец появился. Хотя, румянец может быть нервным. — Баська ждёт и Джинни…

Я пыталась как-то объяснить наш отказ немедленно посетить Волчановку, но прекрасно видела, что Марлу уже ничего не остановит. Я с сомнением оглянулась на мужа. Май тоже с удивлением наблюдал за матерью. Он, как и я, впервые в жизни видел такой возбуждённой свою родительницу.

— Я хочу туда, — прервала Марла наше молчание, — очень хочу!

— Но, мама, мы обещали Рыське…

— Лоцман, если вы не возражаете, пусть Марла пойдёт со мной сейчас, — продолжая загадочно улыбаться, предложил Волк, — а вы присоединитесь к нам завтра. Обещаю, ей понравится у нас.