Наталья Авербух - Ведьма и вампир

— Ты уверена? Слушай, а давай я тебе так помогу? Авансом? А деньги появятся, расплатишься…

— Зачем тебе? — подозрительно спросила ведьма.

— Поговорить захотелось, — созналась вампирша. — Кстати, меня зовут Вейма. А тебя?

— Ладно, — оторвалась от воспоминаний Магда. — Хорошо, что встретились. И всё-таки, хорошо, что здешний сеньор оказался таким… таким, какой оказался. А то мы бы с тобой на головах друг у друга клиентов принимали.

— Да, с перепланировкой он нам замечательно помог, — согласилась Вейма. — И его личное разрешение заниматься своими делами вместе с покровительством… Знаешь, нам просто непозволительно везёт. Как бы хуже не сделалось…

— Не накаркай, — поспешила одёрнуть ведьма.

Магда склонилась над огромным котлом в своём кабинете. Зачерпнула сероватое варево, смочила губы, плеснула на глаза, на уши, потёрла кончик носа. После чего наклонилась ближе к зелью и зашептала волшебные слова. Варево забулькало, закипело, а потом…

А потом ведьма видела только зеркальную гладь прорицания…

Он неспешно шёл по деревенской дороге. За плечами — котомка, а лицо затвердело в каменной решимости. Что бы ни случилось, он сделает то, зачем пришёл. Он — должен. И сможет. И справится. Он — выдержит.

Магда тяжёло вздохнула, не отрываясь от видения. Как назло, Веймы нет дома. Она далеко — в замке сеньора, проводит для его дочери, детей старшей челяди и вассалов какое-то загадочное мероприятие под названием тренинг. Магда собиралась открыть именно его… да только зелью не прикажешь, что показывать. И этот человек, беспечно шагающий по дороге… увидеть его — важнее, чем подглядывать за работой подруги.

Но как жаль, что Веймы нет дома!

Чепуха. Пустые сожаления. Это — её проблема и её она будет решать сама.

Светило ясное солнце, но путнику было не до того. Он подбирал слова, с которыми обратиться к ней… и что она ответит. И сжимал, изо всех сил сжимал амулет — безобидный брелок, привязанный к поясу. Скоро. Скоро. Дойти до деревни и спросить дорогу.

А он ничего, решила ведьма. Симпатичный. Тем хуже для неё, не так ли? Хотя какая разница?..

Крам неспешно поднялся по ступеням крыльца. На пороге дома его ждала сероглазая девушка с переброшенной через плечо светлой косой. Простоволосая, в скромном наряде, она приветствовала гостя подходящим случаю поклоном и выпрямилась, выжидательно глядя на него. Крам тоже молчал, с бесстыдным любопытством разглядывая девушку. Вот она какая… А с виду и не скажешь.

— Входи, — наконец произнесла она и посторонилась, пропуская гостя в сени и проходя следом. — Ты, наверное, устал с дороги? Дать тебе напиться?

Крам, всё ещё не говоря ни слова, кивнул. Если она ждёт, что он купится на её любезности…

Девица крутанулась, зачерпнула ковшом из ведра и поднесла гостю.

Сейчас начнётся, подумал он, делая глоток. Действительно, в ковше была не простая вода. Напиток имел бледно-золотистый оттенок и пряный вкус. Крам сделал ещё глоток и вернул девушке.

— Теперь ты, — предложил он. — Пей.

Это были его первые слова, обращённые к ней.

Девица приняла ковш, но пить не стала, широко размахнулась и выплеснула питьё за порог.

Ага, подумал Крам.

— Зачем ты пришёл? — всё так же тихо и не поднимая глаз спросила она. Особого действия напитка Крам не заметил. Девица как девица, симпатичная, но не более… То ли зелье замедленное, то ли настолько слабое, что…

— Для начала — поговорить, — нахально ответил незваный гость. — Впустишь в дом или будешь в сенях держать?

На всякий случай он обшарил сени глазами. То ли она не летает, то ли метлу в другом месте держит… А, может, ей метла и не нужна вовсе, его самого взнуздает и…

— Проходи, — снова посторонилась она.

Крам отворил дверь в комнату… Что за бесовщина? Зачем понадобилось поперёк дома делать узенький коридорчик с двумя дверями в разных концах? Странный был человек прежний хозяин… Или это уже ведьма всё так обустроила?

Местные крестьяне, к которым он обратился с расспросами, охотно объяснили, что есть поодаль дом, оставшийся от давно почившего богатея. Разбогател, мол, Лагорыч, построил дом в лесу, участок расчистил. Богатый дом, кирпичный, с двумя выходами, слуги в кухне жили, сам с семьёй в комнате. Помер когда, сынок-то всё промотал, а после пьяный в бане сгорел. Так там никто и не селился, пока ведьма не прибыла. Дом кое-как наладила, а баню отстраивать не стала, так на кухне свои зелья и варит. Крестьяне ещё болтали что-то про загадочного «психолуха» — какой-то подчинённый ведьме дух, пугающий загулявших пьяниц. Надо полагать, от бани остался. Чего только в глуши не придумают!

— Вот мой кабинет, — шепнула ведьма, проскользнув мимо растерянного Крама к правой двери.

Кабинет! Ишь ты, какие слова знает!

Как Крам не старался, распалить себя не удавалось.

Внутри ему более или менее стало понятным назначение коридорчика: он помогал создать два разных входа в две разные комнаты. Но кому понадобилось перегораживать жилое помещение… И что ведьма прячет в соседней комнате?

«Кабинет» встретил Крама относительной чистотой: видно, недавно прибирались. Паутины на потолке, которую живописали крестьяне, не было, зато она была на валявшейся в углу метле. Наверняка хозяйка только что паутину обметала… и наверняка на этой метле никто не летает, а то бы так не бросили…

Крам вспомнил впечатляющий рассказ какого-то сельского бездельника и содрогнулся. Ну уж нет! Он себя оседлать не позволит!

По стенам две лавки, под окном — письменный стол. Настоящий! Где только взяла… И — запах, дурманящий запах колдовских трав, развешенных по стенам. На славу подготовилась, ничего не упустила!

Ведьма, по-прежнему пытаясь играть роль простой деревенской девки, предложила гостю стул и, дождавшись, пока он сядет, прошла за стол. И, разумеется, устроилась спиной к свету! Нет, вот встала и задёрнула занавески, а после зажгла свечу на столе.

— Говори, — попросила она.

Крам разозлился. Дурочка или притворяется?

— Как тебя зовут хоть?

— Магда.

Ни одной фальшивой ноты! Она смущалась в его присутствии, слегка робела чужого, но не боялась. Не поняла, кто он и зачем пришёл? И как её, такую наивную, в ведьмы взяли?

А как она хороша… Крам поймал себя на том, что невольно любуется наивными серыми глазищами, которые Магда то вскидывала на него, то прятала за длинными ресницами, алым бантиком рта, свежим, не испорченным ведьминской злобой лицом, пшеничного цвета косой… Да что это с ним! Никак зелье действует!

— Магда, — повторил он, оттягивая неприятный момент. — А я Крам.

— Крам, — повторила она, пряча улыбку. И снова, забавляясь звучанием: — Крам.