Веда Талагаева - Потерянная реликвия

- Никаких изменений нет, господин, - сообщила одна из них неблагозвучным пришепетывающим голосом, - Но она под нашей неусыпной заботой и охраной.

- Передайте мою благодарность герцогу Маранорку, - ответил седовласый незнакомец, жестом отпуская гоблинок.

Он и Зиирх подошли к постели девочки. Ее лицо было безжизненным, дыхание не вздымало грудь. Было не понятно, спит она или умерла. Седовласый присел на постель рядом с девочкой на освободившееся после ухода гоблинок место.

- Все, как всегда, - прошептал Зиирх, склонившись над девочкой с другой стороны, - Я все время думаю, в укусе той проклятой змеи дело или это моя вина? Ее нельзя было забирать с собой во тьму, ей здесь не место.

- Ты согласился с тем, что она останется, - спокойно напомнил седовласый и отстранил руку оборотня, взявшую ладонь девочки, - Нежности потом, Зиирх. Ты ведь хочешь, чтобы она вновь была здорова? Тогда подай нож.

Оборотень поспешно вынул из ножен на поясе кинжал с черной рукоятью и протянул его седовласому. Тот взял девочку за плечи, приподнял и знаком велел Зиирху поддерживать ее. Потом ножом разжал ее крепко сомкнутые зубы и достал склянку с черным эликсиром.

- Отличное зелье заварил этот чародеишка, - прошептал седой незнакомец, - И звезды в нужном положении. Луна в пасти Черного Змея.

Он капнул жидкостью из склянки себе на руку, пальцем поставил на лбу девочки пять черных точек, соединил их линиями и нарисовал перевернутую пентаграмму. Потом влил остатки эликсира девочке в рот, взял ее за плечи и потряс.

- Вернись, - властно проговорил он, - Обещаю тебя Хааль. Да прибудешь ты во тьме в жизни духовной и телесной, в жизни земной и вечной. Да не обратится душа твоя к свету никогда. Вернись!

На бледном лице Зиирха при этих словах появилась обреченная покорность, смешанная с нетерпением.

- Теперь поглядим, - договорив, седой незнакомец вновь положил девочку на постель и отошел в сторону, велев оборотню следовать своему примеру.

Зиирх отошел на несколько шагов и зажмурил глаза, умоляюще сжав руки. Синие огни в изножье кровати заколебались и погасли. Комната погрузилась в полный мрак. Оборотень глухо вскрикнул. Его хозяин продолжал стоять неподвижно, скрестив руки на груди и спокойно ожидая. Огни у постели снова вспыхнули один за другим. Их холодный тусклый свет заполнил комнату, расходясь лучами во все углы, и в нем Зиирх и седой незнакомец увидели, что девочка села на постели и открыла глаза. Они были огромными, влажными и черными. Лицо девочки оживилось не больше чем прежде. Оно казалось немолодым, на скулах залегли тени, между бровями лоб прорезала глубокая складка. Но большие глаза живо блестели и смотрели по сторонам. Их взгляд сразу же нашел Зиирха.

- Отец, - проговорила девочка дрожащим детским голоском.

Оборотень бросился к ней и, едва не плача, принялся целовать ее маленькие бледные ладони. Девочка освободила руку и погладила Зиирха по волосам.

- Все хорошо, - промолвила она, - Ты со мной.

- Прости меня, - всхлипнул оборотень.

- Все идет, как предначертано, - спокойно возразила девочка, - Каждый следует предписанному. И ты, и я, и он.

Сказав так, она отстранила от себя Зиирха и повернулась к тому, кто стоял в темноте. Седовласый выступил из тени. Синий свет упал на его лицо. Оно было мужественным и благородным. Но глаза незнакомца были пусты, словно осколки заледеневшего стекла. Девочка посмотрела на него и проговорила совсем иным, низким и гулким голосом:

- Приветствую тебя, Эверонт сын Фьяларда, владыка обратившихся.

Буря в горах не утихала. Снежные вихри неслись над обрывистыми кручами, небо было скрыто в тучах. Серый свет дня померк и уступил место угрюмой ночи, когда Зиирх и его господин снова вернулись в комнату на верху башни. Они шли очень быстро, гоблинка, сопровождавшая их с фонарем в руке, торопливо бежала впереди.

- Как она чувствует себя? - выспрашивал Зиирх, - Отдохнула ли? Достаточно ли вы дали ей пищи? Да и годна ли в пищу еда, которую вы ей дали?

- Скорее, она ждет. Она велела спешить, - вместо ответа откликнулась гоблинка, распахнула дверь в комнату и отскочила в сторону, уступая дорогу Эверонту и Зиирху.

Они вошли и остановились на пороге. В комнате повсюду горели свечи. Красные огни дрожали в темноте, словно глаза лесных волков. Девочка в белом платье сидела на кровати, опустив голову на грудь. Ее волосы свешивались вниз, закрывая лицо.

- Мееральда, тебе плохо? - испуганно вскрикнул Зиирх.

Девочка выставила вперед ладонь, словно отодвигая его.

- Отойди, ты сейчас не нужен, - проговорила она глухим голосом, - Она пришла, она будет говорить.

- Со мной? - спросил хозяин Зиирха взволнованным голосом и шагнул в комнату, отстранив оборотня.

- С тобой, владыка обратившихся, - проскрежетал старушечий голос.

Девочка подняла голову, откинув волосы назад, и свет упал на ее лицо. То было лицо старухи, покрытое глубокими морщинами. Глаза же ее вышли из орбит и наполнились темнотой. Увидев это, Зиирх побледнел больше обычного и тихо отступил в тень.

- Луна в пасти Черного Змея. Самое время спросить, - промолвила вёльва, обратив на седого повелителя глаза, полные тьмы, - Ведь ты хочешь спросить у знающей, владыка обратившихся?

- Да, хочу, - подтвердил Эверонт, подходя к ней.

Его лицо не выражало ни страха, ни волнения, но он тоже был бледен.

- Многое она видит глазами других, многое она помнит, памятью ушедших, - проскрежетала пророчица, - Хочешь ли узнать об этом?

- Нет, - отказался Эверонт.

- Она видит твое падение в бездну мрака, она видит корабль мертвых из страны Хааль, который придет за тобой, - проговорила вёльва, - Хочешь ли узнать об этом?

- И этого я не хочу, - покачал головой Эверонт.

- Тогда чего же хочет сын Фьяларда? - спросила Мееральда.

- Я хочу знать о пророчестве. Расскажи о наследнике королей Бломовенда, - потребовал Эверонт.

Плечи Мееральды задрожали. Все ее маленькое тело затряслось в судороге.

- Страшно. Страшно, - отрывисто проговорила она, - Она не будет говорить. Ты должен принести ей дар.

Эверонт снял с руки перстень с большим изумрудом, оправленным в золото.

- Возьми.

- Этого мало, - вкрадчивым старческим смехом рассмеялась девочка, - Страшно, слишком страшно.

- Возьми и это, - Эверонт снял с шеи золотую цепь, на которой качался медальон, усыпанный самоцветами, несколько других дорогих колец, блестевших у него на пальцах, и положил все это на кровать рядом с вёльвой, - Теперь будешь говорить?

- Страшно, - прошептала Мееральда, закрывая глаза и раскачиваясь из стороны в сторону, - Книга говорит - много горя, много бед... Когда падет нетающий снег, когда прольется нечистая кровь, когда развеются вековые чары волшебной страны, когда взойдет Черное Солнце, придет наследник. Придет наследник Бломовендских королей, придет дитя Литгонды и принесет Меч... Много горя, много бед... И падет мир людей, и рухнет мир волшебства... И возвеличатся темные народы ... И ужас будет править всюду... Наследник придет и принесет Меч... Он уже близко. Он здесь.