Евгения Витушко - Драконий оборотень

— Ты в порядке?

— Не уверена, — честно призналась я и оглянулась, пытаясь сфокусироваться. — Где он? Где некромант?

— Удрал, — Сев кивнул в сторону черного хода, и тут же удержал меня от попытки броситься в указанном направлении. — Да бес с ним!.. Лучше головой своей займись — у тебя весь лоб рассечен.

Я коснулась рукой влажного и липкого от крови лба, и в этот момент, наконец, сообразила, что в корчме стало на удивление тихо. Недоуменно оглядевшись, я увидела, что драка уже закончилась. Все, кто мог еще передвигаться самостоятельно, передвинулись за пределы корчмы, а кто не мог — мирно пребывали в отключке, живописно раскинувшись на полу, на столах и даже на подоконниках.

— Быстро вы… — с вялым от усиливающегося головокружения удивлением заметила я. Похоже, встреча с тяжелым табуретом тоже не прошла для меня бесследно.

— А чего возиться-то? — бодро откликнулся незаметно приблизившийся к нам Грейн. И выразительно глянул на стоящего рядом со мной среброволосого приятеля: — А некоторые сегодня, вообще, были в ударе. Не любят, понимаешь ли, когда в девушек табуретками швыряются.

Рыжеволосый оборотень методично обходил помещение, собирая и возвращая на привычные места в браслетах свои маленькие метательные звездочки.

— Знаешь, Сев, ты бы людьми так не швырялся, что ли? А то грубовато как-то выходит. Не спортивно.

Грейн задумчиво обозрел пару торчащих в оконном проеме сапог. Сапоги признаков активности не подавали.

— Эй, сапоги никому не нужны? Жаль, размер не мой…

— Мародерство — это плохо, — мимоходом напомнил ему появившийся в дверном проеме Хират. И добавил, обращаясь уже к Севу. — Кстати, ты прав, стража тут не ходит. На улице чисто, хотя шумели мы прилично… особенно, ты сам.

Я вспомнила, что, по словам Грейна, Сев вспылил из-за того, что я пострадала, и благодарно оглянулась было на Сева… однако среброволосого оборотня уже и след простыл. Судя по бряцанью посуды на кухне и невнятным переговорам с засевшим там корчмарем, мое самочувствие в данный момент его не слишком-то беспокоило. Я даже почувствовала некоторое разочарование. Романтический ореол вокруг прекрасного спасителя несколько расплылся и потускнел… возможно, потому, что голова неудержимо кружилась, а ноги уже почти не слушались.

Через пару минут Сев, наконец, вернулся — с миской теплой воды и чистым полотенцем в руках — и, не говоря ни слова, принялся внимательно осматривать еще раз мою голову, которой я так до сих пор и не занялась. Укоризненно покачав головой, он усадил меня на уцелевший табурет и так же молча принялся промывать рану. Я послушно подставляла саднящий лоб, удивляясь про себя тому, какими осторожными и бережными могут быть руки, способные при необходимости вышвырнуть в окно здоровенного пьяного мужика.

— Мне почему-то казалось, что ты целительница, — заметил он в конце концов, внимательно осматривая промытую ссадину на предмет заноз. — Разве ты не можешь залечить это каким-нибудь заклинанием?

— Для этого я сейчас слишком плохо себя чувствую, — слабым голосом ответила я, для пущей правдоподобности страдальчески закатывая глаза. — Не забудь, мне ведь пришлось еще и с чародеем сражаться. Так что я просто совершенно ослабела.

Это была почти чистая правда, чувствовала я себя и впрямь довольно неважно. Кроме того, Сев в качестве сестры милосердия меня более чем устраивал.

— Ну да, — пробормотал оборотень, накладывая повязку. — Я так и подумал…

Однако поглядывал он на меня при этом как-то странно.

Глава 8

Первая схватка

Верховая езда хороша в небольших количествах. Час-два утренней прогулки — несомненное удовольствие. Целый день трястись в седле по малолюдному тракту — нечто прямо противоположное. Так думала я утром следующего дня, когда Тилльх со всеми его яркими впечатлениями остался позади.

Вчерашняя шумная потасовка, к всеобщему нашему облегчению, никаких неприятных отголосков не имела, и потому, проведя спокойную ночь на постоялом дворе и залечив поутру ссадины, на рассвете мы без помех смогли двинуться дальше. Честно говоря, Сев мог бы дать нам и подольше поспать, о чем я ему так прямо и сказала, когда городские стены уже скрылись за ближайшим холмом. Оборотень, тем не менее, увильнул от прямого ответа. Как обычно.

— Я вот тут задаюсь вопросом, — вместо этого сказал он. — Что за чародея ты вчера так заботливо спеленала в трактире? Случайная жертва или давний знакомый?

— Адепт, — фыркнула я беззаботно. — Некромант. Подозреваю, что он просто обознался. Жаль, что не удалось проучить его как следует.

— Меня вот что интересует, — задумчиво проговорил дарг, явно что-то прикидывая в уме. — Вот ты, как студентка, скажи: не сумев обезвредить нечисть, побежишь жаловаться на нее руководству Школы или постараешься сохранить остатки собственного достоинства и замнешь эту историю, надеясь, что эту пакость найдет и обезвредит кто-нибудь другой?

Я честно задумалась. Вопрос был действительно сложный. Возможно, парень, возрадовавшись счастливому избавлению, просто осел в какой-нибудь другой пивной и там воздал себе по заслугам за доблестно выдержанный бой. И сейчас отсыпается где-нибудь на лавке в уголке. А может быть, совести в нем все-таки оказалось больше, чем самолюбия, и тогда он просто обязан был отправиться в городской магистрат и сообщить об обнаруженном активном экземпляре нежити, не подпадающей под общеизвестную классификацию. Если он отправился туда прямиком из трактира, то Магистериум в Ренвине получил бы его сообщение не позже, чем через пару-тройку часов. Еще пара часов на координирование действий Егерей, идущих пока (как мы надеялись) по ложному следу…

Я попыталась вспомнить в подробностях вчерашнего адепта и определить, к какому типу студентов он относится — к совестливому или не очень. Перед глазами всплыло худое бледное лицо с покрасневшими от частого недосыпа глазами. Отчего-то легче его было представить недосыпающим в окружении потрепанных книг, чем в теплой компании кувшина с вином и хорошей закуски.

Похоже, на юношеское разгильдяйство здесь рассчитывать особо не приходилось.

— Ты тоже думаешь, что мы уже пару часов живем взаймы? — Сев явно внимательно следил за выражением моего лица.

— Знаешь, я уже начинаю нервничать, когда ты оказываешься прав, — с чувством сказала я.

Оборотень даже не обиделся.

— А ну, прибавьте ходу, — бросил он своим товарищам, принуждая Георда перейти с рыси на галоп. Не слишком дружно, но быстро, мы все последовали его примеру.

И очень вовремя.

Солнце еще не достигло зенита, когда где-то позади нас в воздухе неожиданно возник и разнесся над трактом громкий скрежещущий звук. Словно кто-то медленно раздирал надвое кусок листового железа. Не сговариваясь, мы одновременно оглянулись.