Яна Алексеева - ОХОТЯЩАЯСЯ В НОЧИ

Чужая сила резко ныряет вниз, и я наталкиваюсь на обжигающее заграждение, сквозь которое просачиваются все новые и новые ветры.

И возвращаюсь, судорожно хватая ртом воздух. Сколько прошло времени?! Сердце бешено стучало в груди, голова кружилась от нехватки воздуха, в висках будто швейные иглы засели. Глаза слезятся, на руках, с трудом отодранных от коры, где остались глубокие вдавленные следы ладоней, стремительно затягиваются ссадины. Облизнув губы, почувствовала солоноватый вкус собственной крови, тонкая струйка которой медленно сочится из носа.

Сжала кулаки, распарывая когтями ладони. Ненавижу лес!!!

Деревья шелестели недовольно. Взглянув вверх, поняла, что тучи, ранее медленно бредущие куда-то, стремительно несутся к незримой отсюда, снизу, точке. Там, в городе, творилось нечто… странное. Запрещенное, нехорошее, совершенно не нравящееся открывшему мне странную лазейку биоценозу.

Тьфу, гадость-то какая! Во рту после этого путешествия остался отчетливый привкус прелой листвы.

На дрожащих от напряжения ногах поспешила к дому. Грядут новости. И пренеприятные. Даже не надо дожидаться звонка от альва!

Ведомая тонким ароматом, прошла сквозь дом и вышла на утоптанную площадку позади гаража. И заворожено замерла на веранде, прислонившись спиной к столбу. Полуголый вампир, вооруженный двумя чуть изогнутыми клинками, отрабатывал атакующий комплекс. Восторженно следя за мелькающими лезвиями, мечтательно улыбнулась. Редкое зрелище. Павел нечасто берет в руки холодное оружие. От силы раз в неделю, только чтоб погонять меня по тренировочному залу.

Улыбка медленно сползла с лица, я оскалилась. Наверное эти из хранилищ Жерома, наши пропали вместе с домом… И за это тоже ответит неизвестный злодей.

Они из лучшей зачарованной стали, с посеребренными желобками для стока крови, простыми гардами, удачно прикрывающими руки. В особенно головоломные моменты они хищно высверкивают льдистой синевой магии и разбрасывают по поляне алые и солнечные блики. И вся эта роскошь не для меня… обидно. Ничего длиннее кинжала мне в лапы давать нельзя, заявил Павел в самом начале ученичества.

Век бы любовалась…

Ощутив мое присутствие, вампир замер, затем продолжил тренировку. А я не рискнула прервать… что бы там ни было, оно произойдет без нашего участия. Нам не успеть даже к развязке. Как противно ощущать свою беспомощность… А каково Павлу? Высшему из рода Пьющих кровь, из которого вычерпали до дна силу. Я бы скорее умерла, лишившись своей… А он… ходит, говорит, решает, указывает, хотя я постоянно ощущаю в нем сосущую пустоту, которая жадно тянет щупальца, желая взять над ним верх. Ученическая связь ведь никуда не делась! Она связана с его сутью, с его личной меткой, лежащей на моем разуме…

Раньше Охотник не нуждался в подручных средствах уничтожения. А теперь… что мы будем делать теперь?

Вздохнула, чувствуя, как кровь убыстряет движение по жилам. Головокружение прекратилось, и я выпрямилась. Гордая… да, гордая, а что мне еще остается? Сила, ум, красота, умения… м-да, куда это меня понесло?

Пьющий кровь замер, скрестив опущенные к земле клинки. Сосредоточенно кивнул, расплескав по спине отросшие волосы, и развернулся.

— Ты что-то хотела сказать?

Голос хриплый, усталый. Но в глазах сияет первозданная тьма, лицо дышит холодной уверенностью, гибкое тело вновь обрело грацию опасного хищника.

— Да, — вдыхая аромат отчаянной решимости, оставляющий на губах горчащий привкус морской соли, выдавила я. Мне не понравилась пустота, поселившаяся в неживой льдистой улыбке. — Происходит нечто странное. Очень странное. Посмотри.

Взмахнула рукой. Павел кинул взгляд на небо и пошел в дом, на ходу подбирая ножны. Я посторонилась.

— И что ты об этом думаешь?

— Я? — удивленно хмыкаю. — Ничего.

— Оч-чень плохо! Думай!

Я честно подумала. Потом плюнула и выдала в словесной интерпретации то, что видела во время полета…

— Над Москвой повысилась концентрация магии. Кто-то поймал ветер… большой мелкоячеистой сетью и воронкой. Как только он вырвется, будет шторм.

— И откуда ты все это знаешь? — подозрительно сощурившись, спросил Пьющий кровь, заталкивая меня в дом.

— Лес рассказал!

— Не верю…

Раздув ноздри, двинулась вперед, но замерла, уставившись на кончик меча, замерший между ключиц. Я! Не видела! Как он достал меч!

— Спокойнее, — а голос у него очень тихий.

Подалась назад и мотнула головой. Растянула губы в нервной улыбке.

— Извини… но это правда.

— Хорошо, расскажи подробнее.

Меч исчез в ножнах. Я вздохнула облегченно. Внезапно учитель усмехнулся, а окутавшая легким флером свежесть уверенного превосходства заставила закусить губу. Вот ведь… вампир! А я действительно испугалась, что пустота поглотила его. Рыкнув, бросила тело вперед, развернулась, пытаясь достать когтями грудь легко скользнувшего в сторону мужчины. Бес-сполезно! Он быстрее! Как это может быть?

— Так значит, — раздалось у меня над ухом, — сеть и воронка?

— Да! — разворачиваюсь на пятках и зло щурюсь в пустоту.

— Сложное плетение воздушной стихии… — полынный аромат коснулся ноздрей.

— Априори сфера Танцующих! — прыжок, и снова пустота.

— Танцующих? — сомнение в тихом шепоте. — Вряд ли.

Отступаю на шаг и упираюсь спиной точно в вампира. На миг замираю…

— Ты знаешь больше, — бросаю обвиняющее, и отскакиваю назад, чувствуя, как ярость неожиданно отступает, освобождая место… чему-то другому.

— Собирайся. Как только уляжется непогода, поедем в город.

Покосившись на замершего в дверях вампира, спросила себя, заметил ли он, что со мной творится. Хорошо, если нет… Но почему? Под первые удары разыгрывающейся бури прошла в глубину дома. Почему я вдруг потеряла то малое самообладание, мне свойственное? Раньше все же контролировала происходящие со мной пертурбации! Всегда! Стоп… стоп! Я застонала, падая на пол. Дура! Почему, смотря на небо вчера ночью, я не видела главного? Почти полной луны! Ночного светила, чьему влиянию подвержены все твари этого мира. И даже мы, Высшие из Охотящихся-в-ночи… особенно мы! В полнолуние легче творить чары, да. Это переломный момент месяца, символическая грань между жизнью и смертью, приливом и отливом, да и простая небесная механика добавляет сложностей в отношения между творящим чары и миром. А мы… точнее, я, ибо других Высших оборотней стараюсь всеми силами избегать, подвержена в этот и последующие дни вспышкам… желания. Ну, или сексуального влечения, или… да как его не назвать! Это становилось настолько невыносимым, что я готова была кинуться на любого мужчину и пуститься во все тяжкие. Спасалась тем, что запиралась в тренировочном зале и работала до изнеможения, хотя иногда хотелось плюнуть на глупейшие принципы и сходить на дискотеку или вечеринку, подцепить симпатичного человека и… ну, оставляю дальнейшее вашему грязному воображению.