Морган Хауэлл - Дочь клана

За аркой начинался короткий коридор, а за ним находилась круглая комната с очагом в середине и медным дымоходом, поднимающимся к потолку. Наружная стена комнаты была изрезана арками. Большинство из них служили входами в соседние комнаты, но три арки представляли собой окна, в которые был вставлен песчаный лед. Окна так поразили Дар, что она не сразу заметила мать, сидящую на резном деревянном табурете, а заметила только тогда, когда та заговорила.

— Приветствую тебя, — проговорила мать на языке людей, — меня зовут Зор-ят. Зна-ят — мой сын.

Дар поклонилась.

— Мер нав Даргу, — сказала она, — мер пахав Памути. («Меня зовут Даргу. Я говорю по-оркски».)

— Ты говоришь хорошо, — сказала Зор-ят по-оркски и добавила на том же языке: — Я слышала, что ты спасла моего сына.

— Хай. Думаю, такова была воля Мут ла.

— Наверное да, — сказала Зор-ят, — однако это было твое деяние, — она поклонилась Дар, — для тебя всегда найдется место здесь.

Дар поклонилась низко — ниже, чем Зор-ят поклонилась ей.

— Шашав, Мать.

Зор-ят кивком указала на сестру Зна-ята.

— Это Нир-ят, она еще не благословлена. Она устроит тебя в палате.

То, что старшая мутури представила Дар свою дочь, по всей видимости, было знаком для той увести Дар из ханмути, и Дар пошла за Нир-ят. Сестра Зна-ята вывела ее из ханмути через одну из арочных дверей и провела по длинному коридору в небольшую пустую комнату. В комнате имелось одно окно, похожее на окна в ханмути, но поменьше.

— Мы будем делить с тобой эту комнату, — сказала Нир-ят.

Дар показалось, что сестра Зна-ята не очень этому рада.

— Тут так красиво, — сказала Дар, стараясь вести себя как можно более приветливо. Комната находилась далеко от очага, и здесь было прохладно, несмотря на струящийся в окно солнечный свет. У Дар возникло искушение прикрыть грудь одной из двух накидок. Но Нир-ят грудь не прикрывала, и Дар удержалась. Она продолжала хвалить комнату, — я никогда не видела такого пола, — сказала она, указывая на украшавшую каменный пол мозаику, с помощью которой здесь были обозначены «Объятия Мут ла», — словно ступаешь по цветам.

Дар подошла к окну, чтобы лучше его рассмотреть, и тут в комнату вошли двое сыновей. Один из них держал под мышкой деревянный сундук. Второй принес свернутый в рулон коврик и железный куб с дырчатыми стенками, металлическими ножками и деревянной ручкой наверху. Внутри куба краснели горячие угли. Дар догадалась, что это приспособление предназначено для обогрева комнаты.

— Мутури говорит, что вашавоки спят лежа, — сказала Нир-ят, — она велела изготовить для тебя то, что называется «постель». Я приду к ночи.

— Твоя мутури мудра и щедра, — сказала Дар.

— Быть может, теперь ты желаешь выкупаться?

Дар едва удержалась от улыбки. Намек Нир-ят был более чем прозрачен.

«Бедняжка, — подумала Дар, — ей предстоит спать в одной комнате с вонючей вашавоки».

— Хай. Мне бы очень этого хотелось.

Пока Дар купалась, Зор-ят вела разговор с сыном.

— Ты ушел, чтобы убивать вашавоки, — сказала она, — а теперь привел вашавоки в нашу палату. Почему?

Зна-ят был высокого роста, но под ее взглядом, полным упрека, он чувствовал себя маленьким.

— Она здесь по воле Мут ла.

— По воле Мут ла! Что ты можешь знать о таких делах!

— Дважды я пытался убить Даргу. Однажды я столкнул ее в реку и стал смотреть, как она тонет. Но дерево вытащило ее из воды.

— Не всякое дерево — Мут ла.

— Я тоже так подумал, — ответил Зна-ят, — поэтому вновь пытался убить ее. Но Даргу провидела мою гибель и не дала этому случиться. Она убила нескольких вашавоки, чтобы я мог остаться в живых.

— Он убил своих сородичей?

— Она, мутури. Мутури, прошу тебя, не говори про Даргу «он». Она укусила мою шею.

— Почему ты мне раньше не сказал об этом?

— Потому что я могу служить и ей, и тебе. Она нам не враг.

— Неужели ты ничего не узнал о вашавоки?

— Даргу другая. Мут ла посылает ей видения. Я думаю, Даргу была послана, чтобы помочь нам. Она уже успела провести сыновей через многие опасности и рисковала жизнью ради нас. И еще она говорила с Веласа-па и входила во тьму, чтобы принести весть для Мут-па.

При упоминании о Веласа-па Зор-ят изумленно раскрыла глаза, но успела быстро совладать с собой, не дав сыну заметить ее изумление.

— То что она принесла вести для Мут-па, ничего не значит. Тот клан потерян, таким он и останется.

— Из-за Даргу они стали жить по-новому, — возразил Зна-ят, — разве это не знак того, что Мут ла руководит Даргу?

— Ты говоришь о вещах, в которых ничего не понимаешь. Лучше молчи, чтобы от твоих глупых россказней не случилось беды.

Зна-ят покорно склонил голову.

— Все, о чем ты говоришь, удивляет меня, — призналась Зор-ят, задумалась и только потом сказала сыну о своем решении, — возможно, ты повел себя мудро. Эта вашавоки укусила твою шею, поэтому я готова почтить твое поклонение ей. Но я пока не знаю, какой чести достойна эта Даргу. Быть может, и никакой.

— Она достойна большой чести, — сказал Зна-ят.

Зор-ят растянула губы в улыбке.

— Ты стал дерзок, защищая ее, — сказала она и одарила сына понимающим взглядом, — ты уже что-то от меня скрываешь.

Зна-ят отвел глаза.

— Скоро я познакомлю Даргу с моей сестрой, — сказала Зор-ят, — потом мы решим судьбу этой вашавоки.

Понимая, что сделал для Дар все, что только мог, Зна-ят поклонился своей мутури и вышел из ханмути.

Дар молча смотрела в окно своей комнаты и гадала, каково будет ее место в сообществе за стенами этой комнаты.

«Если мне суждено будет занять здесь какое-то место», — с тоской подумала она.

Дар знала только одно: тот, кто принимает решение, тянет время. Дар ждала уже два дня.

Нир-ят прервала раздумья Дар очередным вопросом:

— Как ты выучила речь матерей?

— Один сын обучил меня ей.

— Почему?

— Потому что я его об этом попросила.

— Но почему он согласился?

— Думаю, я показалась ему забавной, — ответила Дар и улыбнулась, — он говорил, что я свирепая.

Выражение лица Нир-ят немного изменилось.

— Кто был этот сын?

— Это был кто-то из другого клана, — сказала Дар, подозревая, что исходящий от нее запах выдает ее чувства, — мы расстались.

Нир-ят не стала расспрашивать дальше, но Дар боялась, что и так уже наговорила слишком много.

— Что со мной будет? — спросила она.

— Я не знаю. Мут-ят решит.

— А ты не знаешь, когда это случится?

— Как только она будет готова. Пока я побуду с тобой.

«Чтобы выведать все, что только можно», — подумала Дар.

Она быстро догадалась, что Нир-ят приставлена к ней в качестве шпионки. Но вот только шпионка из Нир-ят получилась неумелая. Как большинство орков, которые встречались Дар, юная мать задавала вопросы прямо, без уверток, и Дар казалось, что Нир-ят не стала бы отрицать, что получает от нее ответы на все свои вопросы. Положение Дар осложнялось тем, что узнать что-либо сама она могла только от Нир-ят, потому что они жили отдельно от всех других. Обычно спальни примыкали к ханмути, и на трапезы собирались все вместе, но Дар и Нир-ят редко покидали свою комнату. Даже купаясь, они пользовались ванной, а не ходили к общему пруду.