Иван Мак - Ина Вири Калли

− А почему?

− Так бывает, Ина.

− Я не хочу так.

− Почему?

− Потому что я тогда все путаю. Почему мама сказала, что плакали, а подумала, что не плакали? Я не понимаю. Плакали или не плакали?

− Это про что? − Спросил Марек.

− Про то как умерла моя другая мама.

− Ты ей сказала, Кори?!

− А что мне было говорить? Врать что ли?

− Врать плохо. − Сказала Ина.

− Откуда ты это знаешь? − Спросила Кори.

− Это плохо, потому что плохо. Не может быть так, что бы плакали и не плакали. Это не правда!

− Ты хочешь знать правду? − Спросила Кори.

− Да.

− Твою маму никто не любил, поэтому никто не плакал, когда она умерла.

− Я ее любила! − Заплакала Ина. − Моя мама умерла, а никто не плакал!

− Тогда ты сама плакала, Ина. − Сказал Марек.

− Когда?

− Когда умерла твоя мама. Ты этого не помнишь, потому что была совсем маленькой. И ты плакала. А сейчас не надо плакать.

Ина действительно восприняла все довольно легко. Вскоре она уже забыла об этом и все стало на свои места. Если кто-то говорил и думал по разному она уже не обижалась, а просто говорила про вранье.

− Ну и шустрая же ты. − Сказал Марек, когда она вот так же подловила его на мелком вранье. − Ничего от тебя не скроешь.

− А почему я слышу вранье, а ты не слышишь? − Спросила она.

− Потому что ты такая уродилась, что слышишь вранье. − Ответил Марек.

− Уродилась уродиной?

− Нет. Ты не уродина. Ты красивая. Только не все это видят.

− А почему?

− Потому что люди видят красоту по разному. Одному нравится одно, другому другое.

Марек сидел с бумагой и ручкой.

− А что ты делаешь? − Спросила Ина.

− Я пишу.

− Что значит, пишу.

− Пишу слова на бумаге. Ты слышишь слова, которые люди говорят про себя, а я вижу слова, которые люди могут оставлять на бумаге.

− Как это? − Удивилась Ина.

− Вот так. − Ответил Марек. − Смотри. − Он написал крупными буквами имя Ины. − Это слово «Ина».

− Это, значит, я? Да?!

− Да.

− Значит, я тоже могу видеть слова на бумаге?

− Можешь. Тебе надо учиться.

− Я хочу! − Воскликнула она.

Марек стал ей объяснять как пишутся буквы и слова, как из слов составлять буквы и как их читать.

Он учил ее несколько дней и на четвертый день понял, что она научилась читать.

− Просто удивительно. − Сказал он. − Два с половиной года и она умеет читать.

− Может, она в десять уже будет взрослой. − Сказала Кори.

− Нет. Она будет взрослой в двадцать два. Она ратион.

− Что такое ратион? − Спросила Ина.

− Это ты.

− Я Ина.

− Ты Ина и ты ратион.

− Почему?

− Так называется твой вид.

− А твой вид как называется?

− Мой − человек.

− Почему? − Удивилась Ина. − Человек называется человек?

− Да. Потому все и говорят, что он человек, она человек. Это такой вид. А у собаки другой вид.

− Какой?

− Собака.

− А кошка это кошка?

− Да. − Ответил Марек.

− Теперь я поняла.

Вновь шли дни. Ина играла с Лапиком, а затем пришла к Мареку.

− А Лапик не хочет учиться. − сказала она.

− Лапик еще маленький. − ответил Марек.

− Почему? − Удивилась Ина. − Он больше меня.

− Он больше тебя, но он еще маленький для человека.

− Значит, я уже не маленькая для ратиона?

− Нет, ты еще маленькая.

− Почему? Я же умею читать.

− Что бы стать большой тебе надо еще долго расти. Тебе будет двадцать два года, когда ты станешь большой.

− А это сколько?

− Вот столько, еще столько и еще два. − Ответил Марек, показывая пальцами сколько.

− А почему у меня когтей не столько, сколько у тебя пальцев?

− Потому что у тебя такой вид.

− Ратион?

− Да. У всех ратионов столько же когтей, сколько у тебя.

− А что ты пишешь? − Спросила Ина.

− Я пишу про тебя.

− А почему?

− Потому что люди хотят про тебя знать.

− А они не знают?

− Знают, но не все. Я пишу, и они это узнают, когда прочитают.

− А почему ты им не скажешь сам?

− Я не могу говорить все всем. Людей очень много. Если я буду им все говорить, меня все время не будет дома. А так я написал и отдал бумагу. Все кто хочет, может прочитать.

− А я тоже могу прочитать?

− Ты же все знаешь про себя.

− И вправду. − Проговорила Ина. − Пойду, Лапику скажу, что ты пишешь.

Она ушла, а Марек продолжал писать.

Подходил к концу третий год. Видимо от постоянной болтовни Ины Лапик стал не плохо говорить. Сама Ина стала больше похожей на семилетнюю по меркам людей. Она уже хорошо читала и не редко сидела с книжками вместе с Лапиком и читала ему сказки.

− Я думаю, сейчас нет никаких оснований для беспокойства на счет нашей Ины. − Сказал Марек, выступая на комиссии. − Она не проявляет агрессивности. Ее инстинкты охотника проявляются только в лесу, когда она встречается с каким нибудь зверем. Она легко управляется с ними. Ей было достаточно одного раза сказать, что нельзя нападать на кошек и собак. Она легко прошла через понятие, что она не человек, а ратион. Практически без проблем она узнала о смерти своей настоящей матери. В ее три года она имеет интеллектуальное развитие примерно равное семилетнему человеку. Я считаю, что все идет как нельзя лучше. Если же еще вспомнить прошлогоднюю детскую эпидемию и то как с ней справились с помощью слюны ратиона, то она вполне заслужила свое место среди людей.

− Но ведь еще не все пройдено. − Сказал Председатель. − Ей только три, а что будет, когда ей будет тринадцать? И что будет, когда она станет взрослой и поймет все до самого конца? Вы должны подумать как ей объявить о том кто она в действительности.

− Я думаю, что сумею это сделать.

− Вам следует поторопиться. Она уже умеет читать и может легко прочитать в книгах что-то, что может перевернуть ее сознание.

− Я это предвидел и все книги с подобной информацией надежно закрыты. А у нее есть достаточно книг, которые предназначены для детей. Сейчас я думаю еще об одном деле. Она должна узнать что такое город. Увидеть его. Увидеть многих людей.

− То есть вам нужно разрешение на прогулки по городу.

− Я не думаю, что они опаснее, чем прогулки некоторых людей с крупными собаками. Ина в этом смысле не такая большая.

− Хорошо. Мы подумаем и сообщим…

Разрешение было получено. Первая прогулка Ины была на машине, и она раскрыв глаза смотрела на все. Спрашивала, спрашивала, спрашивала. Они выехали на прогулку всей семьей и вышли из машины на церковную площадь.

Теперь к вопросам Ины добавлялись и вопросы Лапика, на которые отвечали и Кори, и Марек, и даже Ина.

Ина вышла из машины, прошла немного на четырех лапах и поднялась на две. Она немного поколебалась, а затем взглянула на Лапика и пошла на двух.

− Ба-а, какие у нас успехи! − Воскликнул Марек.

− А почему все люди ходят на двух ногах, а не на четырех? − Спросила Ина.