Вера Сёмина - Крылья ангела или И вся королевская рать...

— Да как ты смеешь! — взвился «хозяин» являя себя перед моей рассерженной светлостью. Труп выглядел довольно привлекательно, если не знать того, что он труп и что за мерзость скрывается внутри.

— Малышка это оно» — спросила я у Аллы, на всякий случай. Может тут каждый второй монстр в человечьей шкуре. Девочка кивнула.

— Ты умрёшь за нанесенное оскорбление, — жутким, холодным и безличным голосом сказало это.

— Грозен рак да в сраке очи! — фыркнула я. — Хотя чего еще ожидать от того, кто привык сражаться с женщинами и детьми.

— И ты беглая преступница, хочешь меня в чем-то обвинить» — презрительно сморщилось это.

— Конечно. Раз никто больше не способен это сделать. Обвиняю в том, что насильник и убийца. В том, что ты бесчестный трус и интриган.

— У тебя нет доказательств, — скривилось это.

— Я всё помню и у меня есть доказательства, — сказала малышка, легко выскользнув из под моей защиты и застыв в нескольких шагах впереди. — Я помню всё.

— Что ж… — вздохнуло это существо и…

Все следующие за этим события произошли в жалкие доли секунды. Эта падаль кинула в ребенка странное и незнакомее мне заклятье, от которого тут же волосы на загривке встали дыбом. Я в ужасе несколько мгновений смотрела, как смертоносное заклятье несется к сердцу моей малышки. А потом весь мир как-то странно сместился, и я закрыла своими крыльями дорогое и любимое дитя. Разве Ангел мог бы поступить иначе»

Гроумрес сум Труо дродр.

Науврит весь день чувствовал себя законченным дураком и не мог понять, как же всё так вышло и он преступницу мало того, что не арестовал при появлении в своей комнате, так ещё и, судя по всему уснул, обнимая её, при том, что оба были одеты и она вообще не пила. Если бы он хоть что-то помнил из произошедшего в его спальне, но увы, полное отсутствие хоть каких-то воспоминаний. Сколько же он вчера выпил и самое интересное чего» Не мог же он опустошить половину всех своих запасов!… Или мог»

Мучаясь головной болью и пугая своих подчиненных до заикания безукоризненной вежливостью, Труо провел свой день. Только из-за огромного не желания возвращаться в свои апартаменты дродр отправился на королевский бал и думал, что хоть там перестанет размышлять о человечке. Труо даже смог немного расслабиться, но…

В бальный зал влетела преступница, и всё встало с ног на голову. Она обвинила главнокомандующего Радужного королевства.

— У тебя нет доказательств, — человек и тут вперёд вышла малышка, что оберегала человечка и сказала едва дрогнувшим голосом.

— Я всё помню и у меня есть доказательства. Я помню всё, — сказала дитя чудовищные слова, от которых замер весь зал.

— Что ж… — вздохнул тот, кого считали опорой королевства и почитали за благородство и ум и кинул в ребёнка Проклятье Вечных Мук способное не просто убить, а уничтожить душу ребёнка. Мгновение и на пути проклятья встала преграда в виде странных пушистых крыльев, словно созданных из нежного белого сияния. Черная масса проклятья легко стекла на пол и исчезла. Было непонятно, что за существо спасло дитя, заодно спрятав и преступницу. Стряхнув с крыльев остатки проклятья, существо явило свой истинный облик. По залу прокатился восторженный вздох.

Едва касаясь ногами земли, в воздухе парило прекраснейшее создание с рубиново- серебряными волосами, с совершенными, но при этом удивительно живыми чертами лица, фигурой богини и огромными крыльями которые она сложила за спиной готовясь напасть на врага. Сердце Труо ухнуло в пропасть, когда он заглянул в глаза этому удивительному существу, в знакомые золотые глаза преступницы.

Эн'риол'рел Кирелит Элмей светлый лорд Страж Изумрудного Леса.

Кирелит и Проклятый Музыкант сидели и пили вино, мирно беседуя, посреди разрушенных гостевых комнат. Никто и нечто ни рисковало появиться перед глазами едва успокоившихся воинов.

— И все-таки Маргарита обхитрила, нас обоих, только мне не ясно, как ты светлый лорд смог её упустить, — сделав глоток розового вина, спросил Саргон.

— Отвлекла внимание и вывела из строя меня с целым отрядом, — грустно вздохнул Кирелит.

— И как же она смогла отвлечь столько эльфов одновременно и так, чтобы никто не успел оказать сопротивления» — удивленно вскинул брови Проклятый музыкант.

— Она просто божественно танцует… — смущенно ответил светлый лорд.

— Любопытно… — протянул сильфит.

Марго

Гнев и ярость кипят в сердце, превращая меня в проснувшийся вулкан, мою кровь — в огонь, а разум в оружие. Рубикон пройден, и я уже не буду давать этому чудовищу шанс осознать свои ошибки, но убить будет слишком милосердно с моей стороны. Я бы могла отдать его судьбу в руки других людей, но они не способны заставить чудовище понять свои ошибки. Отдать на суд богов» Нет, не хочу. Его причинившего столько боли другим, буду судить я. Не потому что хочу отомстить, не потому что он чудовище, а потому что посмел напасть на Аллу, зная, что ребёнок не способен противостоять его магии.

— Ты сам выбрал свою судьбу.

— И что ты демон можешь мне сделать» — усмехнулся человек и принял свой истинный облик. И мне надо бояться это жалкое отражение Тьмы, продавшееся за иллюзию силы» Да сама Тьма его не примет из простой брезгливости! Я рассмеялась, и резко оборвав смех, сказала:

— Еще одна ошибка.

— Никто даже боги и Великие не способны убить меня, — гордо сказало это чудовище.

— Ну и что» Мне-то до этого дела нет, — я пожала плечами. — Я достаточно увидела и услышала. Осталось только озвучить приговор.

— Ты блефуешь, — презрительно скривился человек.

— Отныне твоя истинная суть не будет скрыта человеческим обликом, ты не сможешь умереть и переродиться, пока тебя не простит Алла. Отныне боль малышки и твоя боль, а её слово закон для тебя. Пусть мир признает мой суд, — с моих крыльев стекает Белое Пламя и касаясь земли, начинает менять свой цвет и до застывшего в животном ужасе чудовища доплывает уже даже не Темное Пламя, а первородная Тьма. Я аккуратно обнимаю крылом малышку, не давая ей видеть, как Тьма изменяет человека. Жаль только, что мне придется смотреть на это от начала и до конца, осудила, будь добра понимать на что. Через пелену тьмы, прорывается еще человеческий крик с просьбой о помощи, но я глуха к мольбам чудовища, он сам выбрал свою судьбу, зачем мне спасать его»