Игорь Байкалов - Полёт Ястреба

— Всё-таки сделаем вторую попытку? — спросил Ренор. — Капитан?

— Я не против, — поддержал Фаррел.

— И я буду участвовать! — твёрдо ответил Белоусов.

— Я тоже! — вырвалось из меня. И не знаю, что послужило тому причиной: безудержное любопытство или бортинженер у меня за спиной.

— Зачем? — спросил меня Ренор, а потом сам себе ответил. — В принципе, это может быть полезным.

— Это же искусственный интеллект, — кивнул ему я.

— У тебя есть опыт выхода в открытый космос?

— Да, — самым бессовестным образом соврал я, за что мне тут же стало стыдно, хотя сделал это скорее автоматически, нежели обдуманно.

— Решено, — подвёл итог капитан. На этот раз он был немногословен. Голографическое изображение передавало его напряжение. — Александр Николаевич, Геннадий Алексеевич, вы берёте на себя ответственность за возможные последствия?

Повисло молчание. Отказываться никто не хотел, но и лишний раз брать на себя ответственность тоже. Тем не менее, все услышали то, что и ожидали: Радненко и Белоусов взяли ответственность на себя, а я же оказался в уникальном положении, граничащим с туристическим.

— Давайте начнём немедленно, — произнёс Белоусов.

— Нужно будет сблизить наши боты, — донёсся голос Северина. — Готовьтесь к выходу…

Пока корабли совершали манёвр сближения и шли к одной точке, мне предстояло облачиться в скафандр. Задание не столь простое, как кажется на первый взгляд. Да, раньше вообще нельзя было обойтись без посторонней помощи, и хотя сейчас, конечно, технологии ушли далеко вперёд, я не стал строить из себя чемпиона по полётам в безвоздушном пространстве и не отказываться от предложенной капитаном помощи.

Я и Северин спустились вниз и остановились около шлюза, где нас принял Манулов.

— Руслан, — обратился к нему капитан, — дай оболочку Мирослава. Должно подойти по размеру.

Пока бортинженер открывал контейнер, в котором хранился скафандр пилота, мне подумалось спросить о причине вечной хмурости техника, но я промолчал, посчитав, что излишне много думаю об этом: все мы разные и у всех свои странности. Кто знает, может он лицом к лицу встречался с каргонцами. Тогда такое поведение неудивительно. Я мысленно вздохнул, подумав о бессмысленности нашего противостояния с Каргоном…

— Связь будете держать через стандартные устройства, — отвлёк меня от размышлений голос капитана. — Когда наденешь, проверим.

Манулов тем временем выложил скафандр. По размеру он мне подошёл идеально и весил относительно немного, всего около десяти килограмм. Когда перед лицом захлопнулось забрало, Северин постучал пальцем по его стеклу.

— Удобно?

— Вполне, — ответил я. Голоса извне звучали слегка приглушённо. Это почему-то меня позабавило.

— Глаз, включай связь.

— Выполнено, — ответил искин. — Проверка скафандра завершена. Функциональность подтверждена.

— Как меня слышно? — услышал я капитана одновременно из двух точек.

— Работает.

Северин и Манулов ещё раз проверили герметичность, после чего прочитали мне короткую лекцию на тему как пользоваться скафандром. Я жадно слушал их, впитывая каждое слово. В принципе, всей аппаратурой управлял искин «Глаза». Моя задача сводилась к заданию приоритетов и управлении двумя реактивными двигателями, закреплёнными на спине — для этого имелось два джойстика, выступающих на «подлокотниках». Выхлоп, как мне пояснили, они давали слабый, что сказывалось на тяге, но оно и понятно: не ставить же на скафандр двигатели от истребителей. После того, как я повторил всё слово в слово, капитан сказал:

— Отлично, давай в шлюз.

Я сделал первые шаги. Было неудобно из-за тяжёлых подошв, но идти мне совсем немного, поэтому я даже не стал думать об этом. Я пребывал в приподнятом настроении, но одновременно с этим понимал, какая ответственная задача лежит на мне. Когда двери шлюза сомкнулись, я почувствовал, насколько всё серьёзно. Нет, не то, чтобы я не осознавал это раньше, но чувство пришло именно сейчас, когда я услышал звук насоса, выкачивающего воздух. Я вытащил крючок фала из стены и закрепил его на скобу своего скафандра — стандартная мера предосторожности, много раз спасавшая жизни людей.

Наконец, створки двери стали расступаться, и вдалеке я увидел второй разведчик. Выглядел он так же как и наш, невероятно грациозный и красивый. Взгляд буквально приковался к едва уловимому силуэту, пробудив во мне спящего эстета. По полу прокатилась волна, передав звук механизмов шлюза. Теперь можно было выходить.

Я сделал шаг, затем второй и вдруг понял, что стою на краю бесконечной во все стороны пропасти. Страх на мгновение сковал меня.

— Всё нормально, Юра, — услышал я голос Северина. — Это у всех бывает. Нужно перебороть себя. Сделай это так же, как ты делал раньше.

Вот тут-то я и пожалел, что соврал. Правду говорят те, кто утверждает, что ложь наказывается. Вот оно моё наказание: чёрная бездна космоса, завораживающая и пугающая. Мой страх чётко фиксировала хитрая аппаратура скафандра и предательски передавала на пульт. И тут я подумал: почему я позволяю организму обманывать себя? Ведь знаю, что как только переступлю границу, гравитация исчезнет и не будет никакого падения. Собрав волю в кулак, я заставил себя прыгнуть и почувствовал, как тело стало невесомым. Руки непроизвольно дёрнулись, пытаясь ухватиться за пустоту, но я тут же вернул контроль.

— Бывает, — сказал капитан. — Это реакция на перепад гравитации. У некоторых это и не проходит.

— Да, понял, — ответил я, чувствуя, что мгновенно вспотел. — Белоусов уже вышел?

— Нет, готовится к выходу. Попробуй передвигаться с помощью двигателей. Работал с ними?

— Пока нет, — ответил я и схватил джойстики. Рукоятки ходили легко, и двигатели слушались хорошо, обеспечивая плавный ход. Главное при этом было не закружиться или не пережечь фал. И хотя тот сделан из огнеупорного материала, подумалось, что необходимо следить ещё и за этим. Сначала кажется всё таким простым, а при приближении обнаруживается множество мелких проблем, о которых и не догадывался.

Двери шлюза второго разведчика разошлись и выпустили маленькую фигурку. Очевидно, это Белоусов. Я наблюдал за его движением и с белой завистью понял, насколько хорошо он управляет движением: никаких рывков и лишних поворотов.

— Что у нас с объектом? — услышал я голос археолога, но спрашивал он не меня. Общий канал связи так и оставался открытым.

— Пока ничего нового, — ответил Ренор.

— Степанов, следуй за мной, — на этот раз учёный обратил на меня внимание. — Торопиться не будем, сначала просто приблизимся на двадцать метров.

— Если что-нибудь заметите опасное, сразу возвращайтесь, — снова напомнил о себе руководитель Научной Группы.