Игорь Байкалов - Полёт Ястреба

— Наши Вселенные связаны между собой. Именно потому мне удалось привести вас сюда, но наш Универсум гораздо старше и почти растворился сам в себе. Звёзды расположены на расстоянии миллионов световых лет друг от друга, а некогда бурлившие жизнью галактики превратились в кладбища. Таких звёздных островов больше не существует.

— Как грустно, — сказал Мирослав.

— Это как посмотреть.

— Я — пилот. Мне без новых миров никак.

— Всё меняется. Как старая трава умирает, давая жизнь молодым росткам, так и миры сменяют друг друга. Физический мир выполнил свое предназначение. Это уже пустая квартира, из которой выехали жильцы, переселившись в иные дома. Как я уже сказала, все солнца почти погасли, но мы научились обманывать время, замыкая его на самом себе. Таким образом, создаётся подобие петли Мебиуса, только большей мерности. Вы меня понимаете?

— Ну, в общем, да, — ответил я, пытаясь вспомнить, что из себя представляет эта петля.

— Получилось несколько вложенных слоёв реальности. Это было сделано для усиления эффекта.

— Но как? — спросил Белоусов.

— Мы поддерживаем этот мир, позволяя ему существовать, ответила Молния. — Здесь существует договор двух разных систем: нас и этой планеты. Мы сокрыли от неё время, а она изменила условия на своей поверхности, распределив энергию таким образом, что нет ни холода, ни жары.

— Но всё-таки, как? — не унимался учёный.

— О, взрослые очень любят цифры. Им почему-то кажется, что они так лучше воспринимают мир.

Некоторые дети засмеялись, другие просто улыбнулись. Отчего-то слова показались мне знакомыми, только я никак не мог вспомнить, откуда они.

— Сент Экзюпери, — ответила девочка, та самая, которая назвала нас смешными.

— Откуда вы?.. — только и смог произнести я, поражённый услышанным.

— Мы знаем всё, что было до нас, — сказал Яоа. — Все мы части одно целого. Единство во множестве и множество во единстве — таков первый базовый принцип Природы. Весь мир — одно живое существо.

— И откуда ты это знаешь? — с недоверием спросил Белоусов.

— С рождения. Каждый рождается с нужным ему набором знаний, — ответил мальчик.

— Яоа самый старший. Он уже почти всему научился, — пояснила Молния. Археолог кивнул и спросил у мальчика:

— А в чём состоит ваше обучение, кроме поддержания огня?

— Всё начинается с малого. Сначала нужно научиться терпению, отвечать за свои поступки, осознать причину и следствие каждого действия. Растительный мир как нельзя лучше подходит для этого. Мы лечим растения, помогаем им расти, располагаем их в самых удобных местах. И только от тебя зависит, как будет развиваться цветок.

— Но как возможен лес без насекомых и зверей? — удивился Белоусов.

— Это как мы для детей заводим животных, — понял я. — Только здесь весь мир…

Дальше было больше. Мальчик снова заговорил. Кроме нас его слушали и самые младшие. Как он сказал, этот мир является их материнским. Миллиарды лет назад они начали свой путь с этого шарика, осваивали космос, двигались от него вглубь галактики. Как и любые разумные существа, они обладали волей и желанием познавать. Они узнавали мир, но сами для себя оставались загадкой, сложной и многомерной. Изучив строение своего тела, их предки научились лечить все болезни, но всё равно умирали и от голода, и от тех же самых болезней потому, что не могли наладить свою жизнь должным образом. Не хватало чего-то, где-то была ошибка. Они сотни лет совершенствовали знания о себе, пока, наконец, не сделали прорыв, осознав, что всё вокруг, наша реальность, не является закреплённой, статичной, её законы можно менять на самом глубоком уровне, перестраивать и надстраивать. Как вода запоминает информацию, принимая структуру, так и мир запоминает указания любых существ, обладающих самосознанием. «Теперь вам ясно, как мы меняли мир?»— спросила Молния.

«Неужели именно там скрыта вся её сила и сверхвозможности, которые недоступны для нас?»— подумал я. — «И необходимо осознать своё этот самый закон Природы? Единство во множестве и множество в единстве. Но будет ли это достаточным условием?» Ответа я не знал, хотя и подозревал, что нет. Думаю, Молния слышала мои мысли, почему-то оставив их без внимания, и продолжила.

— Осознание факта возможности влияния на мир в последствие привело к простой истине: тело, оболочка существа — лишь иллюзия, как и весь мир. Таким образом, гонка накопления материальных средств стала очевидным для всех безумием и невежеством, как коллекционирование воздуха доступного всем. Тогда-то и стало возможным построение идеального общества с вашей точки зрения. Думали ли вы об этом, Бернар, взрывая склад? — спросила Молния, обращаясь к Проговскому.

— Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает, — ответил он.

«Грустно осознавать, — подумал я, — но наш разум ещё не готов сделать следующий шаг».

— Но у всего есть две стороны: вместе со взлётом расы началось её медленное угасание, а затем пришло время и реальности. Эта реальность завершала свой цикл. Тогда мы избрали свою прародину своим последним прибежищем, окутав от времени незримой, но явной сферой.

— Что же будет, когда погаснет последняя звезда, когда пройдёт фаза распада и Вселенная завершит свой бег?

— Ничего страшного, — спокойно ответила Молния. — Помутнеет только зеркало, в котором все мы отражаемся. Поскольку видимая часть Вселенной, которую мы воспринимаем как физический мир, лишь отражение ещё одного слоя, в котором все мы действительно находимся, великая игра под названием Жизнь продолжится. Вселенная сама познаёт себя через феномен Разума и видоизменяет сама себя через него. Именно от разумных зависит, что будет с миром дальше. Разве вы будете с этим спорить? На любом уровне развития, это очевидно.

Нет, мы не спорили. Такой взгляд на вещи казался нам совершенно новым, а потому червячок сомнений копошился где-то глубоко внутри.

— Теперь вы понимаете, почему мы хотим предотвратить гибель ваших миров? — спросила Молния.

— И вы в это верите? — спросил Манулов. — Это ваша религия

— Религия? — удивилась она. — Нет, конечно же, нет… А видеть — это тоже ваша религия?

— Какое это имеет отношение? — не понял Руслан. Я заметил, что дети с интересом и недоумением наблюдают за ним. Как только я это подумал, некоторые переключились и на меня.

— Умение видеть даёт умение понимать. Как может быть понимание религией? Если только в переносном смысле. У нас ни пророков, ни богов кроме нас самих и наших предков, которые накопили для нас такой опыт, в котором ваши миры лишь небольшие частички. Нет ничего кроме опыта и понимания, ничего кроме нас, как единого целого. Это естественно для бесконечной игры под названием жизнь. Это сама суть гармонии.