Инна Зинченко - Эдем в подарок

Я стряхнул с груди жирную многоножку, упавшую с дерева и выругался. Лес становился всё гуще и гуще, теперь каждый метр давался с трудом. Что-то Эдем не очень-то хочет, чтобы мы наши этих пришельцев. И тут же в ответ на мои мысли, ветви деревьев, колючий кустарник и длинные зелёные плети, свисающих до земли, лиан, зашевелились и перед нами появилась хоть и узкая, но вполне проходимая тропа. Несколько секунд я удивлённо разглядывал это чудо, хотя и ожидал чего-то подобного. Но чудеса на то и чудеса, что к ним никогда невозможно привыкнуть.

Вдруг в голову невесть откуда прокралась мысль, которая не имела никакого отношения к нашему делу — вспомнился наш разговор о бессмертии. Я даже остановился от неожиданности.

— Вирка, а Нида человек? — Спросил я ошарашено.

— А кто же ещё? — Не понял моего вопроса зелёный попугай.

— А, может быть, она тоже вирус? Каким образом она вдруг стала бессмертной? Только не рассказывай мне сказки про духов и прочую нечисть.

Мой пернатый друг хрипло рассмеялся, услышав это, я даже подумал, что птица сейчас захлебнётся от смеха, но вовремя вспомнил, что ничего ей не грозит и сердито потребовал объяснений.

— Давай, колись, как такое может быть?!

— Видишь ли, — Вирка решил начать издалека, — технология бессмертия давно известна сородичам Белька, но никогда не используется. Это не так уж сложно.

Я остолбенел. Вирус поразил меня своим ответом. Бессмертие — это просто?! И при этом они не пользуются такими возможностями?! Не верю и никогда не поверю!

— Мне кажется, что ты сейчас врёшь.

— Нисколечко. Видишь ли, уже давно мои создатели научились синтезировать теломеразу. Теперь они могут сделать так, чтобы их теломеры не укорачивались, плюс к этому они смогли нейтрализовать ген «P16», который отвечает за старение, но при этом защищает организм от раковых заболеваний, а это значит, что они могут они жить вечно, но почему-то не хотят. — Он немного подумал и заявил. — Правильно, что не пользуются этим проклятым даром!

Всё это для меня прозвучало, как бред сумасшедшего, я даже разозлился. Попытался найти ответ у бактерий, но на этот раз они решили играть со мной в молчанку. Не сдержавшись, я схватил птицу, поднёс к лицу и, стараясь, чтобы мой голос звучал, как можно убедительнее, сказал:

— А теперь объясни нормальным языком, чтобы я мог понять, иначе придушу, хотя вреда тебе от этого не будет, но хоть душу отведу!

Вирка нахохлился и старательно, как ученик на экзамене, начал свою лекцию:

— Вот и зачем тебе это нужно? Это так уж важно? Хорошо, объясняю: теломеры — это такие хвосты хромосом, толку от них никакого, но именно они отвечают за продолжительность жизни и процессы старения. Каждый раз после определённого количества делений клетки теломеры сокращаются и, когда они исчезают совсем, клетка умирает. Ясно объяснил?

Я кивнул, ожидая дальнейших объяснений и вирус продолжил:

— Так вот, есть такой фермент, теломераза называется, этот фермент помогает достраивать эти самые теломеры. Объяснить, как это делается? Думаю, что не стоит. А ещё есть ген старения, P-16 он называется… — Тут он что-то вспомнил и поспешил меня «обрадовать». — Кстати, тем раковым клеткам, что сейчас живут в твоём организме, именно теломераза даёт бессмертие. Ты хоть знаешь, что раковые клетки бессмертны?

Это я знал. Теперь весь механизм бессмертия стал мне более-менее понятен. Но многое всё ещё оставалось в тумане. Что за ген такой он назвал?

— Лёлик, друг, а тебе не приходило в голову, что все эти библейские мифы о том, что когда-то люди были бессмертными не так уж абсурдны, а онкологические заболевания — вовсе и не болезнь?

— Ага, не болезнь, — ехидно согласился я, — подарок от дедушки Мороза, да? От рака умирают! Что же это, по-твоему?

— Отголоски того времени, когда вы, люди, были бессмертными, так сказать, бессмертная отрыжка.

Да уж, поэт из него никогда бы не получился — слишком уж у него малопривлекательные образы рождаются, но в его словах что-то есть, хотя сейчас нет ни времени, ни желания думать об этом. Оставался ещё один вопрос и я его задал:

— А почему они считают бессмертие проклятием? Это же здорово жить вечно!

Попугай повертел головой из стороны в сторону, будто разыскивал того, кто смог бы мне всё разъяснить и, не обнаружив рядом никого, кроме Адама, устало заявил:

— А, что в этом хорошего? Лёлик, ты даже представить себе не можешь, насколько отличается бессмертный человек от смертного и не в лучшую сторону! Только представь: полностью меняется представление о морали, исчезает инстинкт продолжения рода и вскоре цивилизация бессмертных просто деградирует, потому что нет смены поколений, нет стимулов для реализации себя, как личности… Зачем, ведь у них впереди целая вечность?! Именно это и стало началом легенды о том, что с появлением бессмертного существа придёт конец света. Таким образом, обеспокоенные Бельковы сородичи хотели раз и навсегда избавить свой вид от этого кошмара, — птица кашлянула и добавила чуть погодя. — А первые бессмертные всё ещё живут, но взаперти, подальше от человеческих глаз, чтобы не искушать остальных.

Я готов был поспорить на этот счёт, но сдержался. Хорошо или плохо быть бессмертным — об этом не мне судить, потому что не знаю, что это такое. Нида знает, но я не заметил, чтобы она была в восторге от этого дара, а значит, в словах вируса есть доля правды.

— Лекция окончена, — объявил Вирка, — теперь пора поговорить о том, как ты собираешься без мордобоя и убийств добыть чужого? Первая попытка общения с ними оказалась не очень-то удачной. Неужели ты думаешь, что за столь короткий срок они изменят свое отношение к нам?

Услышав этот вопрос, я тут же задумался о том, о чём думать не хотелось, а именно: что же я собираюсь делать с этими крутыми ребятами, которые стреляют, не разбираясь, что и как, если они так не согласятся пообщаться со мной мирно? А то, что они не согласятся, в этом я нисколько не сомневался. Второе, что меня волновало — насколько надёжен мой нынешний скафандр, сможет ли он защитить от оружия пришельцев?

— Если не станешь подходить к ним слишком близко, то сможет, — развеял мои сомнения вирус.

Нормальная тема, ничего не скажешь! Как я смогу провернуть это дело, не приближаясь к ним? Да эти ребята даже рот мне не дадут открыть, сразу же прожгут во мне большую дыру и не одну! Чем дольше я об этом думал, тем более нереальным казалось мне это задание. Я вспомнил свой побег с пиратского корабля и у меня появилась маленькая надежда.

— Вир, а ты мог бы их усыпить? — Спросил я осторожно.

— Лёлик, ответила мне птица устало, — я не золотая рыбка и не волшебная палочка, я — всего лишь вирус. Надо было тебе взять с собой Ниду, у неё эти фокусы получались лучше, но ты ведь сам решил, что курица — не птица, а баба — не человек…