Инна Зинченко - Жизнь без правил

От ароматного пара почему — то закружилась голова. Ярик почувствовал усталость, невыносимо хотелось спать.

— Мне пора домой. — Сказал он и заснул, словно провалился в бездонную пропасть.

Анатолий Анатольевич аккуратно взял его на руки и положил на кровать, укрыл одеялом и задумался. Чёрный волк подошёл к нему, лизнул его руку и внимательно посмотрел ему в глаза, такие чёрные глаза, что становилось страшно любому, кто в них смотрел слишком долго.

— Он говорит, что смерть его отца была очень странной, Уп. По — моему, ничего странного — человек нечаянно перерезал себе горло. Разве такого не бывает?

Он закрыл глаза. Перед глазами возникла картина — красивый молодой человек бреется у зеркала. Течёт из крана вода. Вдруг его отражение в зеркале начинает меняться. Мужчина закрывает глаза. Когда он вновь их открыл, то увидел, что из серебряной глади на него смотрит чёрная волчья морда. А потом всё произошло слишком быстро, так быстро, что мужчина не успел ничего понять. Из зеркала метнулась когтистая лапа и ударила его по руке. Рука дрогнула, и острое лезвие полоснуло его по шее. Кровь брызнула фонтаном. Мужчина испугался и попытался выбраться из ванной, но дверь почему — то не открывалась.

— Ничего странного, — глухо сказал хозяин чёрного волка. — Нет, Упуат, я не стану его убивать. Я хочу понять, кто он такой. Согласись, ну куда он от меня денется?! И, возможно, он приведёт меня к другим. Он обязательно найдёт их!

А Ярослав спал, без сновидений, сон этот был похож на смерть, и лишь едва заметное дыхание говорило о том, что человек жив. Чай в чашке уже остыл. Анатолий Анатольевич, загадочный человек, вылил ароматный напиток в раковину.

— Хорош твой напиток, друг Морфей, но мне почему — то совсем не хочется его пить, — улыбаясь, сказал сам себе Анатолий Анатольевич. — Пусть отдохнёт, бедолага.

Чёрный волк устало вздохнул. В окно своими бессмысленными жёлтыми глазами уже заглядывали уличные фонари, а Ярик всё спал, и во сне лицо его было безмятежным, как у ребёнка. Хозяин сидел у окна, неподвижный, словно статуя. Он мог сидеть так часами, это его не утомляло. Он вообще не любил суетиться, всё в его жизни, было подчинено какому — то неведомому плану, всё в своё время — не раньше!

— Скоро он проснётся. — Сказал Анатолий Анатольевич. — Ему будет хорошо, и он даже не поймёт, что сегодня он должен был умереть. Но это всё у него ещё впереди. Странный он какой — то. С его отцом было гораздо проще. А вот что с ним не так? Откуда у него такая сила, а, Уп? Чья же это линия?

У него разболелась голова. Спящий парень стал его раздражать. Ему хотелось лечь, вытянуться на своей кровати, вытянуться и отключиться. Вот так же без сновидений, без забот и сомнений! А ведь раньше он никогда ни в чём не сомневался. Раньше всё было понятно. Что — то случилось. С чем же таким он встретился? Резкая боль пронзила висок. Он поморщился. Чёрный волк тихонечко зарычал, определённо ему не нравилось, что на хозяйской кровати спит посторонний, ему вообще не нравились посторонние, а посторонними он считал всех, кроме хозяина. Такой это был волк, непростой.

— Нам нужно открыть путь, Уп, нам нужно постоянно за ним следить, но в доме у этого типа нет ни одного зеркала! Интересно, как он бреется? Не будем же мы проникать в его дом, как какие- то пошлые взломщики — этого ещё не хватало! Да и все эти их скрытые камеры, «жучки — паучки» мне тоже не нравятся. Что делать будем?

Волк зевнул, давая понять, что хозяин всё слишком усложняет, что проблема решается просто — был человек, и нет его! Но хозяин почему — то не захотел прислушаться к голосу разума. Хозяин не хочет убивать этого парня. Такого с ним ещё никогда не было. Что он нашёл в этом мальчишке? Сильная линия? Да уж не сильней, чем у его хозяина!

Вот уже затихли за окнами все дневные звуки, а ничего не менялось.

— Скоро он проснётся, а я так ничего и не решил. — Признался Анатолий Анатольевич.

По стенам заскользила легкие тени, постоянно меняя свои очертания, становясь, всё плотнее и плотнее. Анатолий понял, что скоро его посетят гости. Он даже догадывался, кто именно заявится к нему в столь поздний час, и заранее злился. Гость этот вызывал у него раздражение, но деваться ему было некуда. Волк тоже почувствовал присутствие чужого и грозно зарычал, и лишь Ярик мирно спал, не подозревая о том, что происходило вокруг него. Внезапно из темноты коридора кто — то вышел, такой же тёмный и такой же мрачный, как сама эта ночь. Этот кто — то неслышно вошёл в комнату и внимательно осмотрелся. Увидел спящего Ярика и усмехнулся недоброй, кривой ухмылкой. В его лице, таком правильном и совершенном, было что — то, что пугало и настораживало, что — то, от чего мурашки бежали по спине, и во рту становилось сухо.

— Кто это? — Спросил он тихим, глухим голосом. — Я подозреваю, что это — наш клиент?

Анатолий с трудом сдержался, чтобы не выругаться. Его вечный соперник мог сейчас здорово ему навредить. Он мог бы сейчас просто уничтожить спящего парня и тогда тайна его рождения так и останется нераскрытой.

— Не наш, а мой! — поправил он гостя. — Это не твоё дело, ясно?!

— Ясно. Но почему он у тебя? Почему он до сих пор жив?

— Знаешь, Степан, это только ты можешь так — не разобравшись, что и как, убивать всех подряд. По — моему, тебе это просто доставляет удовольствие. Ты — маньяк, Стёпа.

— Нет, друг мой, я просто хорошо делаю свою работу.

Анатолий вспыхнул, что с ним бывало крайне редко.

— Интересно, когда это я стал твоим другом? — Зло спросил он.

Гость бесстрастно разглядывал Ярослава. Он чувствовал, что этим своим вниманием он раздражает хозяина, и тихо радовался.

— Интересный тип, — сказал он. — Кто такой? Почему он здесь? Что ты собираешься с ним делать?

— Слишком много вопросов, тебе не кажется? Это моя работа и тебя она не касается. Делай своё дело и не мешай другим.

Гость задумался. Он не мог понять поведение хозяина дома. Он слишком хорошо его знал — своего вечного врага и партнёра. Эмоции у него не часто брали верх над разумом. Тут что — то не так! Спящий парень напоминал двуликого Януса. У него тоже было два лица — красивое и безобразное. Кто это его так обработал? Да чего гадать, и так ясно, что без Толика не обошлось. Только непонятно другое — зачем он это сделал вместо того, чтобы просто его убить? Что это ещё за эксперименты?

— Мне кажется, — сказал он — ты становишься сентиментальным. Что с тобой случилось? Ты устал? Может быть, ты влюбился в кого- нибудь здесь? Хотя, это вряд ли. Не могу себе представить, чтобы ты мог кого — нибудь полюбить! И, тем более, что тебе кто — то мог бы ответить взаимностью.

Он рассмеялся, и Толику пришлось собрать все свои силы, чтобы не придушить его, а как хотелось!