Сергей Садов - Князь Вольдемар Старинов

— Не понимаю, чего ты так торопишься умирать? Тебе жить скучно? — ухмыльнулся он.

— Мне? — Девочка растерянно глянула на Володю.

— Вот что, Кнопка, давай-ка пей таблетку и отдохни немного, а я что-нибудь постараюсь придумать.

— Правда? — В глазах девочки зажглась такая надежда… Володя с трудом выдержал этот взгляд и даже сумел твердо выйти из комнаты, но уже за дверью промчался вниз, едва не прыгая с лестницы.

Филипп отыскал князя на улице под крышей крыльца, где тот изучал небо. Солдат осторожно подошел.

— Господин, вы в порядке? — Филипп пристально вгляделся в лицо Володи, очевидно пытаясь разглядеть следы слез, но слезы уже давно были упрятаны очень глубоко в душе и не могли найти дорогу наружу.

Володя обернулся.

— В порядке? Наверное, да. Скажи, бог есть?

— Что? — Филипп растерялся.

— Скажи, если Бог, как нам говорили, добр, почему он допускает это? Почему должна была погибнуть моя семья? Почему? Почему я должен был остаться в живых? И почему теперь Аливия? Почему?

— Кхм… простите, милорд, я не теолог. Только… сдается мне, что Бог все же знает, что делает…

— Конечно, Филипп… Конечно… — Володя снова отвернулся.

— Значит… значит девочке нельзя помочь?

— Помочь? — голос сеньора донесся словно издалека. — У нее острый аппендицит… Можно ли ей помочь? Если бы мы были у меня дома… Господи, аппендицит… Эта операция уже настолько обыденная, что любой хирург в самом медвежьем углу сделает её с закрытыми глазами, и уже через неделю она здорова. Но здесь… Разлитие желчи… И это говорит лучший врач! И все лечение — снотворное зелье!

— Обычно от этой болезни поят не снотворным, — вздохнул Филипп. — Я видел, как люди умирали от этого… Единственный способ — облегчить муки. Солдаты, обычно, предпочитали меч…

Володя резко развернулся, в глазах словно пламя.

— Ты хочешь сказать…

— Вы же сами сказали, что вылечить нельзя…. А этих ваших… хи… хиругров тут нет.

Филипп испуганно замер, глядя на господина. Тот словно в камень превратился, но камень в праще, готовый в любое мгновение устремиться на врага. И кто будет этим врагом, лучше не думать.

— Милорд! Милорд, поверьте, это действительно лучший способ! По крайней мере, девочка не будет мучиться…

— Не отдам! — Филипп замолчал и глянул на господина. Тот уже не выглядел столь пугающим, готовым убивать всех и вся. — Еще раз пережить… лучше самому… нет! — Он вдруг выпрямился. — Филипп, будешь помогать.

— Что?

— Знаешь… наших хирургов тут нет, но… меня ведь тоже учили… Я никогда не делал операцию… на живых, но… Если я это не сделаю, она умрет. И умрет страшно. Идем!

Володя развернулся и ворвался в дом, заметил, где горит свет, и стремительно вошел в гостиную, где в данный момент сидела вся семья. На мальчика поглядели устало, но обреченно, как на стихийное бедствие, которое можно только терпеть.

— Ну что великий врач может сказать? — едко поинтересовался врач.

Володя отрешенно глянул на него, потом стал осматривать комнату, подергал стол. Тут его взгляд упал на Розалию. Нахмурился.

— Филипп, принеси мою сумку, я её, кажется, в комнате Аливии оставил. И успокой девочку, скажи, что я обещаю её научить мечом пользоваться… давно просила, но тогда я был против…

— Э-э… а зачем сейчас? — удивился Филипп.

— А чтобы она боролась. Так… Ты! — Володя ткнул пальцем в слугу, принесшего горячую воду.

— Что, ваша светлость? — испуганно вздрогнул тот.

— Сколько слуг в доме?

— Пятеро, ваша светлость.

— Чем заняты?

— Ольва у молодой госпожи, остальные своими делами занимаются…

— Так… Ольву не трогать, остальным собрать самую большую посуду в доме, наполнить водой и поставить на плиту. Мне надо как можно больше кипяченой воды. Так… Теперь ты, — Володя развернулся к Розалии. — Почему до сих пор в мокром? Мало одной больной в доме? Еще не хватало, чтобы ты заработала воспаление легких. — Володя выбрал одну кружку, достал из принесенной сумки упаковку с растворимым аспирином, вытащил таблетку и бросил в нее, налил горячей воды, которую до этого принес слуга. Все ошарашенно стали наблюдать за шипящей таблеткой.

Володя не стал ждать, когда она полностью растворится и сунул кружку Розалии.

— К себе марш! Переодеться в сухое, выпить это и в постель до утра! Накрыться теплым одеялом, чтобы пропотеть. Что я скажу Аливии, если вы заболеете из-за нее?

— Из-за нее? — Розалия удивленно посмотрела сначала на стакан, потом на Володю.

— Здрасте! А не по её ли просьбе вы бросились в дождь на мои поиски? Кстати, я себе тоже не прощу, если вы заболеете. Потому будьте умненькой девочкой и в постель. И не забыть лекарство выпить.

Розалия, несмотря на все, не смогла сдержать улыбку.

— Девочкой?

— Да-да, сейчас вы скажете, что не мне это говорить… Марш в постель!

— Что это за лекарство?! — Вдруг возмущенно завопил врач, вскакивая. — Господин Осторн, я бы, на вашем месте, с осторожностью относился бы к рекомендациям этого… врача… который обещает невозможное!

— Невозможное? — развернулся к нему Володя. — Что именно?

— Вы обещаете, что девочка выздоровеет! Никто не сможет её спасти!

— Никто? А я постараюсь. Возможно, у меня не получится, но я сделаю все, чтобы она жила. Вы кроме яда можете что предложить?

Купец вздрогнул и спрятал лицо в руках, хотя до этого явно был на стороне врача.

— Я…

— Нет? Я так и думал. Скажите, кто-нибудь может спасти Аливию?

— Нет! — твердо ответил врач.

— Тогда какой вред будет, если я попытаюсь?

— Вы подаете ложную надежду…

— В том числе и себе. Если Аливия умрет… Я не уверен, что на этот раз смогу вернуться оттуда… Эта девочка однажды вытащила меня из… Впрочем, вы вряд ли поймете. Так вот… — Володя снова повернулся к Розалии. — Аливия мне верит, вы мне поверите?

Розалия несколько секунд всматривалась в лицо этого странного юноши, потом медленно кивнула.

— В таком случае, позвольте мне позаботиться об Аливии, а вы, будьте добры, сделайте то, что я просил. Еще один больной человек в доме не нужен.

Розалия кивнула, поднялась, приняла протянутую кружку, в которой аспирин уже растворился, и направилась к себе в комнату. Осторн поспешно вскочил и бросился следом, но у Володи затормозил, посмотрел ему в глаза… потом опустил голову и вышел.

Володя огляделся.

— Так, Филипп, помогай. И вы тоже, раз врач. Со стола все убрать и выдвинуть в центр комнаты. Эй, есть кто?!

На крик прибежал еще один слуга.

— Воду поставили?

— Как раз носят, — отчитался слуга. — Плиту уже разожгли.

— Хорошо. Несите сюда самые чистые ткани, какие найдете. Желательно белые и не грубые.

Володя ходил по комнате и что-то оценивающе разглядывал, пока остальные носились, выполняя его распоряжения, и ни у кого даже мысли не возникло оспорить их. Стол моментально очистили от тарелок и еды, выдвинули в центр, служанка притащила ворох тканей, и Володя моментально зарылся в них. Выбрал подходящие, сунул служанке.