Элдон Томпсон - Алый меч

Командующий устал от творящейся неразберихи. В данный момент он желал лишь получить остаток платы и возвратиться домой с королевским выкупом. И этого не произойдет, пока жалкое сопротивление Олсона не будет раздавлено, включая червей, что собрались теперь под крепостными стенами. Окончательная победа, казалось, была практически у них в руках, несмотря на безучастность колдуна, и командующему не терпелось протянуть к ней руки. Но Траск, бывалый солдат, знал, что поспешность коварно подстерегает самого благоразумного. Колдун не потерпит ошибок. Если враг окажется столь же хитрым, сколь и упрямым…

— Не стоит торопиться, — заключил Траск. — Похоже, это ловушка. Приготовить два кавалерийских батальона и ждать моего сигнала.

— Да, сэр.

Невик плечом к плечу стоял рядом с отцом, сжимая в руке булаву. На противоположном фланге держался капитан Имз, бледный как смерть, но готовый с достоинством принять любой поворот судьбы. Возвышаясь среди соратников, словно вековой дуб. Нор поднял огромный боевой топор и хмурым взглядом приветствовал тройку всадников, остановившихся перед ним. Один из прибывших двигался на полкорпуса впереди остальных. Саталлион с величественным видом снял шлем и продемонстрировал свою неизменную ухмылку.

— Приветствую, мой друг барон. Как идет битва?

Барон Дракмара молчал. Невик взглянул на отца, грудь которого медленно и угрожающе поднималась, как у быка, приготовившегося к нападению.

— Зачем ты пришел, Саталлион? — с усилием спросил Имз.

— Кажется, капитан не в настроении?

— Вы сражаетесь с нами или против нас? — потребовал ответа Имз.

Холодный ветер пронесся над полем битвы. В ожидании смертного приговора Невик разглядывал верховного лорда Палладура, ища в его лице хоть малейшую подсказку.

Пришло время Саталлиона нахмуриться при виде страшной бойни — изуродованных тел, тлеющих башен и окровавленной земли. Взгляд его обратился к рядам вражеских солдат, выстроившихся на стенах Кринуолла.

— Я сражаюсь за собственную жизнь и жизни своих подданных, — ответил лорд Палладура.

Соперники-бароны, Нор и Саталлион, встретились взглядами. За спиною каждого несколько сотен солдат напряженно и нетерпеливо ожидали знака от своего лорда.

— Глупец, — в конце концов прохрипел Нор.

— Я могу принять судьбу моей земли. Ты — нет.

— Сегодня ты умрешь, — прорычал Нор, проведя пальцем по щербатому лезвию топора. — Я собственной рукой сполна отплачу тебе за предательство.

Усмехнувшись, Саталлион вырвал меч из ножен. Когда меч опустился, войско его с боевым кличем ринулось на противника.

Теперь командующий Траск увидел все воочию. Битва под стенами Кринуолла — не уловка. Вновь прибывшее войско настроено враждебно и с появлением подкрепления положит конец осаде. Ради какой цели, оставалось только догадываться. Вероятнее всего, это попытка одного из олсонских баронов добиться расположения захватчика, потому что, насколько было известно Траску, союзников у колдуна не имелось. Траск улыбнулся. Если так, то оставалось только поблагодарить предводителя вновь прибывшей армии за желание уцелеть любой ценой.

Когда одинокий луч солнца пробился сквозь густую пелену облаков, командующий наемного войска колдуна подал сигнал. Главные ворота Кринуолла растворились, и волна всадников устремилась на поле боя. Улыбка командующего расплылась еще шире. Скоро, пересчитав денежки, он отправится домой.

У противника не осталось ни малейшего шанса.

Неспешным шагом друзья направлялись на восток, скрываясь от палящих солнечных лучей под густым занавесом ветвей. Тропинки, на которые лишь изредка забредал человек, то и дело тонули в подлеске. Беззаботный ветерок перешептывался с листвой, собирая ароматы кедра, сосны и бесчисленных трав в неповторимый букет. Шорохи и звуки движений невидимых зверей окружали путников. Но сами лесные жители лишь иногда поглядывали издали на невиданных существ, беспрепятственно забредших в дикое царство. Под их взглядами Джером ощущал себя лишь случайным путником, шагающим по чудесной нетронутой земле. Узкая призрачная тропа петляла среди вековых сосен и елей, тысячи лет царствовавших в северном Кальмире. Вечнозеленые гиганты безмолвно наблюдали за мимолетными и незначительными стремлениями и противостояниями людей.

Несмотря на веру в существование Меча и решимость, рожденную удивительными и странными снами, решение отправиться на восток далось нелегко. И Джером, и Эллайен, уверенные в том, что колдун преследует их, тревожились за близких и знакомых, оставшихся дома. Левеллинский гонец не вернулся из Дилна до их отъезда. Друзья долго спорили, не должны ли они ненадолго вернуться домой. В итоге они все же решили, что возвращение несвоевременно. Приспешники колдуна, вероятно, и не подозревали о существовании селения Дилн. Если же Эллибе выдала Джерома, по своей воле или нет, значит, она рассказала и о его плане отправиться на юг Куурии. В таком случае, нет смысла нападать на Дилн в поисках Джерома. Если самое страшное все же произошло и деревня подверглась вторжению захватчиков, ничего уже нельзя изменить. Нет причин полагать, что колдун станет чинить в Дилне расправу из чувства мести. Скорее всего жители попадут в плен, и поимка Джерома не освободит их. В конце концов, сельчане могли скрыться еще до прихода вражеских солдат. Если же опасность пока дело будущего, гонец из Феверрута заблаговременно предупредит совет старейшин.

Доводы в поддержку Джерома, хотя и с горьким привкусом вины и предательства, не были лишены здравого смысла.

Последним аргументом стало то, что друзья зашли слишком далеко. Оставалось лишь продолжить начатый путь, доверившись старейшинам, которые смогут обезопасить народ и продержаться до возвращения Джерома. Он вернется и освободит тех, кто пострадал по его вине, или же отомстит за них. Оглядываясь назад, Джером понимал, что выбор был сделан в тот момент, когда он повернул на восток в поисках Уитлока. С последствиями этого решения ему придется столкнуться позже. Но до поры до времени тревоги и заботы, словно тяжелые якоря, не давали двинуться с места, а он отчаянно рвался вперед.

И все-таки перемена обстановки взбодрила путешественников. Впервые Джерома не преследовало ощущение, что он единственный тащит на своих плечах всю тяжесть предприятия. Даже после случая в Аспадельских горах, когда Эллайен согласился отправиться на поиски развалин Трак-Симбоза, Джерому казалось, что он все делает в одиночку. С появлением Килака все переменилось. Паренек с искренней радостью встретил этот вызов, и его воодушевление благотворно сказалось на отношении Эллайена к экспедиции. Вместе они поддержали Джерома, когда страх и вина почти заставили его поверить, что нужно повернуть назад. С искусным проводником и верным другом решимость Джерома крепла, и он начинал верить, что не только пройдет до конца трудный путь, но и достигнет заветной цели.