Гарри Тертлдав - Владыка Севера

— Кто заявился в Домгради?

Как и в тот раз, когда Джерин был здесь с Мавриксом, на первой поляне стоял свирепый бог Лавтриг — первый страж Волдар, охранявший обитель богов гради от нежелательных вторжений.

Бейверс выставил вперед палец. Сквозь снег под ногами Лавтрига пробились зеленые ростки. Бог гради смотрел на них с чувством, близким к ужасу. Маврикс развлекался, взращивая в этой мрачной местности пышные цветы. Бейверс использовал плодородие как оружие.

Лавтриг с грохотом двинулся на него, топча ростки на своем пути. Он поднял громадную дубину, явно намереваясь с ее помощью стереть элабонского бога с лица земли. Бейверс направил на нее палец. Она превратилась в листья и разлетелась от внезапного дуновения теплого ветра. Лавтриг в ярости зарычал и вытащил из ножен бронзовый меч с острым блестящим лезвием. Над металлом Бейверс был не властен.

Но тот бог монстров, что состоял из одних мускулов и когтей, выскочил вперед и бросился на Лавтрига. Бог гради ударил его. Монстр тоже не остался в долгу.

— Отличная битва! — вскричал он, ликуя.

Джерин мысленно обратился к Бейверсу:

— Может, нам отправиться дальше, прихватив остальных? Кажется, этот нашел, что искал.

И они двинулись дальше. Лавтриг, хотя и не побежденный, был слишком занят, чтобы им помешать. С обеих сторон тропы за Бейверсом и подземными силами продолжали наблюдать волки. Однако они не стали вступать в схватку, а наоборот, помчались с воем прочь в сосновый лес, трубя тревогу по всем направлениям.

— Они созывают остальных богов гради, — пояснил Бейверс.

В его голосе, как показалось Джерину, слышалось беспокойство. Если боги чудовищ и разделяли его тревогу, то никак этого не показывали.

— Мы хотим встретиться с ними, — заголосили они нестройным хором. — Мы разорвем их плоть и обгложем их кости.

На следующей поляне высился Стрибог, отец всех бурь. Он закричал, то ли разъяренный, то ли испуганный тем, что им охраняемый подступ к Домугради опять подвергается нападению. Не давая возможности своим врагам выйти из леса, он обрушил на них леденящий дождь.

Бейверс широко развел руки.

— Благодарю тебя за то, что ты даровал нам воду, — сказал он богу гради, — я превращу ее в благословенный ячмень.

Стрибог вновь закричал, на этот раз явно гневно.

— Убирайтесь прочь! — проревел он с угрозой. — Ты и твоя шайка обречены. Бегите, пока не поздно.

Дождь сменился мокрым снегом, а затем градом, летевшим в головы незваных гостей, словно камни, пущенные из пращи.

Тут из рядов выступил светящийся бог чудовищ. Его мерцание было бледным и тусклым. Джерину оно напоминало блеклое свечение светлячков, или плесени, или определенного вида грибов. Но тут облик подземного божества неожиданно изменился. Он стал краснеть и покраснел, как огонь, как обод жерла, из какого в горах исторгается лава, чтобы течь потом во все стороны по земле. Кроме того, он накалился и стал горячим, как лава.

— Свет, — тихо, нараспев произнесли остальные подземные силы. — Драгоценный свет!

Лис вдруг осознал, что для них любые лучики света, исходящие ли от гнили или от подземных жерл, исторгавших потоки расплавленных скальных пород, представляют собой нечто неоценимое и ни с чем не сравнимое по своей мощи.

Между тем несущий свет бог погнал волну огненного жара к Стрибогу. Град начал таять, дождь превратился в пар, а снег под ногами властелина погоды закипел и взмыл вверх в виде столба испарений. Стрибог зарычал от гнева и боли и нанес ответный удар небывалым зимним бураном. Он в неистовстве накинулся на бога монстров. У того от светящейся кожи повалил пар — снег и лед угрожали потушить пламя. Но подземный исполин, в свою очередь, удвоил усилия.

И вновь Джерин сказал:

— Мне кажется, все остальные могут двигаться дальше. И вновь Бейверс и боги чудовищ пошли дальше через поляну. Как и Лавтриг, Стрибог был слишком занят, чтобы преградить им путь. Когда они вышли на следующую тропу, Лис предупредил:

— Там впереди поляна, где обитает Ничто. Будьте с ним осторожны, оно опасно.

Бейверс, проявив благоразумие, остановился на опушке поляны. Джерин мысленно вздохнул про себя. Неизвестно, удастся ли ему в этот раз определить, играет ли с ними Ничто в свои игры. Он сумел это сделать, когда был здесь с Мавриксом, но вполне возможно, что бог гради пустит в ход совсем иные уловки.

Хотя и прежняя тоже была весьма жестока.

Пара подземных богов, быть может, преисполнившись презрения к трусости Бейверса, а может, просто в поисках драки, где бы она ни затевалась, выскочили на поляну, свирепо рыча, и принялись озираться по сторонам, ища врага.

Выскочили, зарычали… исчезли.

И не просто исчезли, а так, будто их никогда не было и в помине. Джерину понадобилось сделать определенное умственное усилие, чтобы удержать в памяти то, что они только что составляли часть рыскающей в поисках добычи шайки подземных богов, сопровождающих элабонского Бейверса.

Что касается Бейверса, то он сказал:

— Ты прав, смертный. С этой силой нельзя не считаться.

— Маврикс не сумел ее победить, — ответил Джерин. — Но ему удалось отвлечь ее, и этого оказалось достаточно, чтобы проскочить мимо.

— У Маврикса полно развлечений, — сказал Бейверс. — Это единственное, в чем он преуспевает. Иногда мне кажется, что они и составляют его суть.

Боги чудовищ кружили за спиной элабонского божества, о чем-то переговариваясь между собой. Через секунду один из них в обличье монстра, но абсолютно непроницаемо черный, прошел мимо Бейверса и приблизился к самому краю опушки.

— Ничто! — крикнул он голосом, словно бы усиленным эхом, катящимся по бесчисленным подземным ходам.

— Я здесь, — ответило Ничто. Его голос, напротив, был тихим, безжизненным. — Я везде, но более всего здесь.

— Верни мне моих товарищей, — сказал бог чудовищ.

— Это невозможно, — ответило Ничто.

— Верни их, или тебя не станет, — предупредил бог чудовищ.

— Это невозможно, — повторило Ничто.

— Возможно, — возразил подземный бог, — так как я — Кромешный Мрак.

Он поднял руки, и поляна погрузилась в абсолютную темноту, такую же, какая охватила Джерина, когда боги чудовищ откликнулись на его призыв в подземельях святилища Байтона. Мрак продолжал:

— Эй, Ничто, теперь никто не узнает, здесь ты или нет. Никому не будет до этого дела. Тебя позабудут, никто не станет скучать по тебе.

— Как и по тебе, — парировало Ничто, и на мгновение чернота посерела, вернее, стала абсолютно бесцветной, то есть максимально приближенной к жидко-серым земным оттенкам.

— Думаю, нам лучше последовать дальше, пока эти двое выясняют, кто из них главней, — сказал Джерин.

— Это верно, ты прав, — откликнулся Бейверс, и нестройный грубый гомон подземных богов изобразил что-то вроде согласия.