Галина Бахмайер - Огонь джинна

Мохаммед улыбнулся своим мыслям, потом посерьезнел.

— Постоянно нося при себе палочку, тебе придется стать более сдержанной в эмоциях. Мне бы не хотелось каждые несколько месяцев получать голубей из Эль-Муфди со списками того, что им пришлось из-за тебя реставрировать.

Халифа наморщила носик.

— Я постараюсь. Интересно, мне позволят взять с собой Зуми?

Зуми был удавом, которого ей подарили шесть лет назад совсем крохой. Теперь он вымахал в двухметровое «бревнышко», и тихо обожал свою хозяйку. Ел, спал рядом и понимал с полуслова.

— Боюсь, им придется позволить. Он тут просто зачахнет без тебя.

— Пойду-ка я и его обрадую!

Над опустевшей площадкой качались тихонько мерцающие фонарики. Праздник давно закончился, и надвигающаяся ночь медленно укрывала землю. На берегу пруда стояла одинокая тоненькая фигурка.

Глядя на неподвижную воду, Халифа все еще слышала тихо тающие отзвуки музыки, ноги ныли от непрерывных танцев. А на душе почему-то скребли кошки.

Легкий шорох вывел ее из задумчивости. Подле ее ног засветились два желтых глаза.

Неразличимый в сумраке див терпеливо ждал, чтобы проводить девочку в спальню.

— Кур, ты умеешь гадать? Я знаю, дивы гадают по воде. Погадай мне.

Див печально покачал головой.

— Ну, пожалуйста.

Слуга не ответил.

— Я приказываю! — Халифа топнула ножкой.

— Моя маленькая ханым не устала танцевать? — в скрипучем голоске дива послышалась ирония.

Халифа удивилась.

— Ты не хочешь гадать? Почему?

— Ты можешь услышать совсем не то, что ожидаешь.

— А, так ты уже гадал мне? Ну-ка, говори!

Див отступил к воде. Потом поманил ее.

— Ты увидишь сама. Посмотри вниз.

Девочка послушно наклонилась. Водяное зеркало было абсолютно черным. Див коснулся лапкой неподвижной, как стекло, поверхности, и по ней побежали круги — первый, второй… десятый… двадцатый… — не затихая и не останавливаясь.

Халифа удивилась, но тут в центре, колеблясь, стали возникать смутные образы.

Лица… Огни… Тени… И вдруг замелькало со страшной скоростью… девочке стало страшно и она отскочила назад.

— Еще не все. Ты испугалась?

— Да. Что это было? Я ничего не поняла.

Горящие глазки дива насмешливо прищурились.

— Маленькая ханым нетерпелива. Она не хочет смотреть сердцем. Она хочет услышать ту слащавую чепуху, которой забивают головы девушек бродячие цыганки.

— Перестань так говорить со мной!

— Твое будущее тебе не открылось. Только страх овладел сердцем.

— Кур, я… буду несчастна?

Див помолчал.

— Все будет, — наконец, еле слышно изрек он. — И радости, и горести…

— Так всегда говорят. Это у всех есть. Говори по делу.

— А что ты хочешь знать? — див фыркнул. — Имя жениха?

Девочка засмеялась. Нашел, чем удивить! Халифа Дасэби с самого рождения была помолвлена с Селимом Баранди, отпрыском еще одного древнего колдовского рода.

Вообще-то они были дальними-предальними родственниками, но Халифа еще ни разу не видела своего жениха, который был старше ее всего на три месяца. Ее порадовала новость, что он тоже будет учиться в Эль-Муфди и, возможно, ей даже удастся посмотреть на него до свадьбы.

— Это я и так знаю, глупый.

Слуга усмехнулся.

— Ты уверена?

— Кур, хватит. Давай, говори серьезно.

Див внимательно посмотрел в большие темные глаза девочки, и монотонно забубнил:

— Жизнь твоя будет спокойной, последовательной и невозмутимой в течение пяти лет.

Ты будешь постигать мудрость. Потом придет в твой дом беда…

— Беда? — ахнула Халифа.

— Злой человек… Он принесет с собой страх. Ты будешь прятаться, но он все равно найдет тебя.

Девочка притихла.

— Он причинит много зла. Будут слезы, много слез… Ты увидишь смерть.

Халифа охнула.

— Интриги и козни ждут тебя… Обманутые надежды и разочарования… — бормотал див. — Печаль и одиночество…

— О, Аллах! За что мне это?

— Глаза… глаза… Злые глаза в темноте… Жадные в сумраке…

— Хватит! — не выдержала Халифа. — Ты накликаешь беду!

— Мне не дано изменить твою судьбу больше, чем мне предначертано, — терпеливо возразил див. — Но трудности закалят твой дух. Ночь не вечна, и в судьбе моей маленькой ханым взойдет солнце.

— Да, да, говори! — обрадовано поторопила его девочка.

— Ты увидишь свет. И под ним — свое счастье.

— Какой еще свет? — нетерпеливо воскликнула она.

— Ты увидишь свет, — повторил он. — Ты все сама увидишь. И с того момента твое счастье будет в твоих руках. Появятся новые силы, и ты сама изменишь свою жизнь.

— Говори конкретнее!

— Конкретнее некуда, — ворчливо отозвался слуга. — Не отвернись от света.

— Глупый див! — Халифа сердито топнула ножкой.

Тот хитро оскалился:

— Старый Кур все видит. Кур не доживет до счастья маленькой ханым, но он видит его на одной из дорог.

Халифа замерла, распахнув глаза.

— Кур…

— Не бойся, маленькая ханым, я покину тебя еще не скоро. Пять лет живи без печали. Постигай мудрость…

Девочка обняла старого дива и прижала к себе, точно куклу.

— Не печалься, — эхом звучал его голос. — Все предначертано…

Утром первого сентября во дворце Дасэби царила суматоха. Сегодня в Эль-Муфди отправлялись сразу четверо: Фарух — на седьмой курс, Сарина — на третий, Халдун, старший сын Зухры, второй жены Мохаммеда — на четвертый, и Халифа — на первый.

Собранные сундуки и чемоданы погрузили на большие ковры и наступил черед прощания с домашними, последних напутствий, украдкой вытираемых слез, традиционных причитаний дивов… и вот молодежь уже летит в пасмурном небе высоко над землей, внутри наколдованного облака. Добираться маггловским транспортом такой толпой и с таким количеством багажа было весьма хлопотно.

Сарина, например, взяла почти весь свой гардероб. Одних только разноцветных хиджабов два чемодана.

— Ты что, собираешься переодеваться по три раза на дню? — засмеялась Халифа.

— Подожди, — многозначительно кивая, ответила Сарина. — Еще увидишь.

Оказавшись в Анкаре, они взяли сразу три такси и поехали в аэропорт. От волнения Халифа не видела почти ничего вокруг. Город мелькал за окном, одновременно знакомый и чужой. Грохочущий аэровокзал совершенно сбил девочку с толку, и она обрадовалась, что не одна.

Мама взяла ее за руку.

— Идем быстрее.

Они миновали огромный вестибюль, толкая перед собой тележки с вещами, и направились в один из крытых наземных тоннелей, ведущих в смежное здание. Халифа заметила таблички-указатели «Буфет», «Почта», «WC» и прочее в этом духе. "Зачем нам сюда? — подумала она. — Мы же торопимся".

Неожиданно вся группа притормозила и свернула направо, к двери с табличкой "Служебное помещение". Быстро оглянувшись — в тоннеле, кроме них, никого не было — все зашли внутрь. Халифа увидела составленную к стене старую мебель, разбитую вывеску, лежащую на полу и несколько швабр. Помещение походило на большой и полупустой чулан. В дальнем углу находилась еще одна дверь — обшарпанная, запертая на тяжелый висячий замок.