Светлана Жданова - Невеста Демона

Но в Вольск ездите с завидным постоянством. Там ему всегда рады. За те два года к нему все как то привыкли. Папа не имел ничего против присутствия молодого парнишки за нашими шумными обедами и ужинами, а порой и за завтраками. Сестры относились к нему тоже очень тепло, братья провели не мало часов за своими мужскими делами и разговорами, в общем прибавление в семействе прошло мирно. Только мачеха поначалу относилась к происходящему весьма настороженно, но вскоре и она смирилась. Даже Консуэла вскоре перестала обращать внимания на нового ученика, который приблудился у нее в группе, и воспитывала и учила наравне с нами. В общем совместными усилиями мы вырастили великолепного придворно-боевого мага. Хотя бедному Вадьке пришлось не мало натерпеться от других учеников, а порой и преподавателей, Академии. Но пойти против таких сильных и весомых магов как Консуэла и Полуден никто в открытую несмел, а они оба активно нас поддерживали.

Так что когда год назад в очередной свой приезд, Вадик попросил у Филиппа одну из звезд, так дорогих мне при жизни, тот особенно не удивился. Брат знал, как мы оба дорожили нашей дружбой.

Остальные же семь были переведены в ранг семейной ценности, что защищало их от продажи, уложены на шелковую подушечку и выставлены в хранилище дворца под именем "Звезды Принцессы".

Бедный Филипп так и не смирился со смертью своих сестер. Наши комнаты были навечно закрыты, а башня запечатана. А еще он назвал свою старшую дочь Татьяной, те кто знал мое второе имя все понял. По словам Вадика старый дуб малышке явно приглянулся.

А мне на данный момент приглянулся большой постоялый двор с таверной. Туда то мы и направили.

От мысли, что сегодня я смогу спокойно спать я медленно млела. Ну что ж, посмотрим.

Поймай меня, любимый!

Ночь сегодня выдалась удивительно красивая. Небо в звездной дымке, легкий ласковый ветерок, серп луны с усмешкой смотрящей на землю. И чего некоторым не спится?

Он подошел к сидящему на самом краю другу и, приподняв брови, спросил:

- Ну и долго ты еще собираешься дуться?

- Сколько надо, - огрызнулся демон всеми клыками.

- Это глупо. Лучше бы что-нибудь сделал, чем сидеть на одном месте и попусту злиться.

- Я и не злюсь. Я думаю.

- И много надумал?

Асур совершенно хищно улыбнулся. Опасно, заметил его друг и брат.

- Много. Не волнуйся, так все я не оставлю. - Он хмыкнул, - Помнишь, Лилит как-то сказала "Если вас съел дракон, у вас есть, по крайней мере, два выхода. И тут еще надо подумать, что лучше - пощекотать зверю язычок, или вымазаться в… хм… вымазаться". Вот я сижу и думаю что предпочесть - гордость или вымазаться.

- А тут как не верти результат один, все равно к ней побежишь. Как миленький. Долго ты не выдержишь.

- Угу, - кивнул демон вставая, и раскрывая за спиной крылья. - Но все же немного подожду. Чего не сделаешь ради любимой женщины. Даже отпустишь, а потом начнешь ловить.

- Попались, прям как две дурочки, - вздохнула я. - Обидно то как!

Катинка просквозила меня далеко не ласковым взглядом.

Тяжко вздохнув, я попыталась поменять положение затекшего тела. Шипы ошейника тут же безжалостно врезались в кожу горла, повреждая начавшую засыхать корочку крови на старых ранках.

- Да не дергайся уж, - вздохнула подружка с жалостью и досадой смотря на меня.

- У меня скоро руки отвалятся. Ненавижу моррий. Эти гады его еще с алмазной крошкой смешали, чтоб побольней. Ну, я до них доберусь, заткну им эти камешки в такое место, что выкалупливать замучаются, оркские недоноски.

Скосив на меня глаза, Катинка вздохнула. Конечно, ей не понятно мое возмущение. Да только как это объяснишь, когда запирают твои магические силы. Опустошение, слабость, одиночество? Так чувствует себя птица, вернувшаяся в разоренное гнездо. Так чувствует себя воин, вернувшийся с полей сражения в сожженный вместе с семьей дом. Так чувствует себя феникс заточенный в теле человека.

Могу сравнить это с острым, граничащим с безумием чувством, когда после полета тебя ставят на землю. А за его спиной все так же реют воздушные крылья, уже недостижимые для тебя. И ты больше не можешь так смело смотреть в глубокие синие глаза…

- Ты на нее посмотри, - ядовито прошипела подруга-вреднюга. - Ее уж к стенке приковали как только могли, а она все сидит и о чем-то мечтает. Может лучше подумаешь, как нам отсюда выбраться?

Скосив на нее глаза, я усмехнулась, характер у Катинки оказался очень скверный. Наверное поэтому мы и сработались. Уже пять месяцев как птицы-неразлучники.

- Не дергайся. Все идет своим чередом.

- Каким чередом, - возмутилась девчонка.

- Помнишь я говорила, у меня бывают вещие сны. Не волнуйся, все под контролем.

- Вот… ведьма!

- Воровка! - привычно обменялись мы "комплиментами".

В коридоре послышались шаги, и в узкое смотровое окно кто-то глянул. Затем заскрипели засовы, и в камеру вошло трое. Катинку и меня начали отцеплять, попутно получив пару точных пинков от худощавой и на диво изворотливой воровки. Со мной в тот момент можно было делать что угодно, от боли пред глазами стояла лишь кровавая пелена.

В себя я пришла только в большом кабинете, заваленным какими то магическими штучками. Их происхождение пробивалось даже сквозь моррий, который улавливал и задерживал любое колдовство. За столом сидел тучный мужик в пестром наряде.

Нас поставили на колени, и сняли мой ошейник давая возможность хоть немного прийти в себя. На залитую кровью грудь и рубашку я старалась не смотреть.

- А вы не такие страшные как мне рассказывали, - усмехнулся мужик, рассматривая нас. - Говорили о злобных атаманшах, а я вижу просто двух глупых девок.

- А я лишь надутого индюка, - прошипела я. - Но они не разговаривают.

- Ты магичка! - понял он. Интересно долго думал.

- А ты разожравшийся боров, я же тебе на это не указываю.

Катинка с явным возмущением смотрела на меня. Конечно, она и раньше замечала, что со злости меня слегка заносит, но то, что со мной происходит от бессилия, даже не представляла.

Ничего ни поделаешь, результат неправильного воспитания на лицо. Хм, точнее на противоположное место.

- Что, думаешь если ты маг, то самая сильная, - усмехнулся сальный мужик. То, что он не прибил меня на месте, давало надежду, что мы ему еще зачем-то нужны. - Только на коленях то ты стоишь и кровью мараешь мой элерейский ковер.

- Тебя обманули. Это грубая подделка. Я бы такой ковер даже в уборной не постелила, - хмыкнула я, рассматривая "произведение искусства".

- Ах ты, тварь, - закричал доведенный толстяк и кинулся ко мне. Даже рукой замахнулся…

Я медленно подняла глаза. Уж не знаю, что такого "душевного" он там увидел, кроме искорок духа, но как-то сразу передумал меня бить. Даже за стол спрятался.