Гарри Тертлдав - Лис и империя

— И покажу. — Джерин похлопал Дагрефа по плечу. — Ну же, давай. Сделай это.

— Ладно, — сказал Дагреф. — А чем ты готов расплатиться, если у меня все получится?

— Да чем угодно, разумеется, — ответил Джерин, насмешливо передразнив сына.

— Хмм. — Дагреф глянул вверх на Фердулфа, продолжавшего парить над ними и несусветно вопить. — Знаешь, сейчас ты разозлишь моего отца гораздо сильнее, если умолкнешь, чем если будешь продолжать весь этот балаган.

Тишина.

Через минуту-другую ее нарушил громоподобный хохот Вэна. Джерин бросил сердитый взгляд на Фердулфа, висевшего в воздухе теперь уже молча, но с отвратительными гримасами. Обычное человеческое лицо не могло так растягиваться и сжиматься. Но ведь обычные люди и не порхают, как пташки.

— Я выиграл пари, отец? — спросил Дагреф.

— Йо, выиграл, — ответил Джерин в мрачном предчувствии. — И чего ты потребуешь от меня?

Он пообещал слишком многое. Он знал это. Теперь придется держать слово. Если Дагреф вдруг скажет: «Объяви меня своим наследником», то его незадачливому родителю вряд ли удастся от этого отвертеться. Сбить Дагрефа с мысли, втемяшившейся ему в голову, весьма и весьма нелегко.

Он не видел лица сына: тот сосредоточился на управлении колесницей. Тишина длилась и длилась. Джерин знал, что это означает. Дагреф обдумывает варианты. Он редко говорил что-либо, не подумав. И в этом в точности походил на отца. Джерин нарушил собственное правило, а за подобные нарушения надо платить.

— Я пока не знаю, — ответил наконец после долгого размышления Дагреф. — Когда решу, скажу.

— Хорошо, — сказал Джерин. — Тебе виднее. Но что бы ты ни решил, убедись сперва, что тебе это действительно нужно и будет нужно и дальше.

— Угу. — Дагреф молчал еще какое-то время, затем сказал: — Ты ведь потом не заявишь, что пошутил?

Если бы они заспорили с глазу на глаз, Джерин именно так и попытался бы выкрутиться. Однако, имея в свидетелях полубога, безопаснее соблюсти условия спора.

— Нет, ничего такого я не скажу. Я лишь рассчитываю на твое благоразумие.

Вэн ткнул его в бок. Лис скривился. Чужеземец гнусненько ухмылялся. Лис знал, о чем он думает. В возрасте Дагрефа с благоразумием туговато. Если бы речь шла о каком-либо другом юнце, а не о его рассудительном отпрыске, Лис тоже вряд ли надеялся бы на благополучный исход дела. Но в данных обстоятельствах небольшая надежда все-таки оставалась.

Дагреф сказал:

— Хорошо, отец. — Его смешок был мрачным, очень похожим на тот, что издал бы в подобной ситуации Лис. — Мне вряд ли когда-нибудь еще раз удастся заполучить от тебя столь же щедрое обещание, верно?

— Мне вообще не следовало ничего тебе обещать, — ответил Джерин. — Ты схитрил, заставив Фердулфа пойти против меня.

— Я научился этому у тебя, — заявил Дагреф. — Вот уже много лет ты натравливаешь своих врагов друг на друга. Иногда они даже замечают, как ты это делаешь, но всегда слишком поздно.

Он говорил очень буднично, хорошо зная, о чем ведет речь. Но то, что враги Лиса (сплошь, кстати, взрослые люди) не замечали расставленных сетей вплоть до последнего непоправимого мига, было их бедой, а не Лиса. Ограниченность всегда губительна, многим неплохо бы это понять.

Тут королевскую колесницу окружил эскадрон всадников во главе с Райвином, и Лис с удовольствием воззрился на них, отвлекаясь от мыслей о Дагрефе и Фердулфе. Всадники в свою очередь глазели на полубога, слышались восхищенные восклицания. Отнюдь не избалованный таким вниманием Фердулф ответил серией воздушных кульбитов, от которых и у орла закружилась бы голова. Наездники хлопали в ладоши и улюлюкали. На лице Фердулфа красовалась самодовольная усмешка. Как и Маврикс, он был очень тщеславен.

Но Дагреф, умело использовавший Фердулфа, чтобы выиграть спор с отцом, уже не смотрел на выверты маленького проказника. Он тоже смотрел на всадников. Джерин его понимал: большинство из них были молоды, как и он, может, чуть старше. Джерин не видел такого множества гладких щек и подбородков со времен своего пребывания в городе Элабон, где брились все.

Даже бородачи среди конников также казались Лису невероятно молоденькими. Один из них, хотя и очень заросший, был явно одних с Дагрефом лет. Лис покачал головой. В последнее время он все чаще ловил себя на мысли о том, что мир вокруг выглядит чертовски юным.

Увидев, что и Дагреф разглядывает того же юнца, Лис сказал:

— Сынок, знаешь, верховая езда вскоре распространится повсюду. Ты вовсе не обречен всю свою жизнь управлять колесницей. Уверен, что после недолгого обучения ты сможешь прекрасно держаться в седле.

Дагреф отвел взгляд от наездника.

— Э-э? — промычал он с довольно глупым видом, словно все его мысли витали где-то вдали.

На него это было совсем не похоже. Впрочем, сын тут же с привычной серьезностью обдумал сказанное отцом.

— О, все в порядке. Я уже могу ездить верхом. Райвин нас этому обучил. Маеву, меня и некоторых из своих незаконнорожденных детей, когда они к нам приезжали. Правда, я еще не сражался, сидя на лошади, но это вообще мало кто умеет.

— Ты прав, — согласился Лис. — Однако думаю, что вскоре все переменится. Как только мы разделаемся с Араджисом, слава конницы прогремит на весь северный край. Через год каждый барон захочет иметь собственных верховых. А я помогу обучить их.

— Hу-ну, — сказал Дагреф. — Но тут возникает интересный вопрос. Ты сможешь даже извлечь какую-то выгоду, предоставляя своим соседям наставников для формирования боевых конных отрядов. Но тем самым ты вручишь им еще один вид оружия против себя. Полагаешь, оно того стоит?

— Йо, это и впрямь интересно, — признал Джерин. — Следует ли давать человеку топор, которым он может отрубить тебе голову? Кому-то да, а кому-то нет. Пожалуй, придется рассматривать каждый случай отдельно, а не вводить какое-то общее правило. Некоторым, думаю, я смогу довериться. Других, недостойных, всегда смогу одолеть. А некоторым, вероятно, мне вообще не захочется помогать.

— Понятно. — Дагреф обдумал его слова и кивнул. — Ты хочешь сказать, что установить правило — это все равно что дать клятву? Что как только слово сказано, нужно его придерживаться, даже если тебе это уже неприятно? — Он кашлянул, а затем добавил: — Жаль, что ты раньше не говорил мне об этом.

С серьезным лицом Джерин ответил:

— Я понятия не имею, о чем ты.

Дагреф обернулся и сердито посмотрел на него. В следующую секунду оба рассмеялись.

Наступил вечер, а войско Лиса по-прежнему находилось на землях, какими из поколения в поколение владел его род. Крестьяне, жившие вдоль дороги, пришли, чтобы продать воинам овец, свиней и кур. Адиатанус с большим изумлением наблюдал за этой торговлей.