Гарри Тертлдав - Лис и империя

— С какими еще милыми? — огрызнулся Фердулф. — Я вижу лишь горстку элабонских зазнаек, считающих себя умнее, чем они есть на деле, а на деле они — слабоумные олухи.

Словно его густого баритона было недостаточно, чтобы насторожить южан и дать им понять, что он не такой, как другие, Фердулф поднялся над землей и прошелся по воздуху. Эфилнет смотрел на него, раскрыв рот. Маг тоже смотрел, хотя и по-другому — более пристально и внимательно.

— Кто ты такой? — потребовал он ответа, а через секунду добавил: — Или что ты такое?

Вместо ответа Фердулф высунул язык. Неправдоподобно далеко, как всегда. Его кончик на мгновение затрепетал, как у змеи. Затем он втянул свой огромный язык обратно в рот. С влажным шлепком и с неприятной ухмылкой.

Все так же ласково Джерин продолжил:

— Господин Эфилнет, господин чародей…

— Зовите меня Кэффер, — сказал маг.

Лис знал, что это не настоящее его имя. Чародеи скрывали свои истинные имена, чтобы враги не могли использовать их в заклинаниях.

— Итак, господин Эфилнет, господин Кэффер, — снова заговорил Джерин, — позвольте мне представить вам Фердулфа, сына Маврикса, который, когда не сопровождает меня, проживает в деревне рядом с моей родовой крепостью.

— Это сын владыки сладкого винограда? — воскликнул Эфилнет. — Невозможно!

— Нет, вовсе нет, — сказал Кэффер. — Это правда.

Он повернулся и вновь принялся что-то втолковывать послу империи, на этот раз с большей настойчивостью.

Джерин надеялся, что эмиссары Элабона сочтут, что Фердулф, хотя бы в какой-то мере, ему подчиняется. Фердулф, однако, ничем этого не подтвердил, походя бросив:

— Ужасно скучная деревушка.

— Покоритесь империи, ее могуществу, заплатите дань, которую вы давно нам должны, и мы забудем о незаконном захвате власти и полномочий, — объявил Эфилнет. Он явно считал свое предложение истинно щедрым. — Возвращайтесь в ваши баронские поместья, оставьте все эти ложные притязания на господство над вашими соседями и живите в лучах благодетельного сияния Кребига, справедливо прозванного Великолепным.

— Заплатить дань за двадцать лет? — Джерин покачал головой. — Вряд ли мы это сделаем, учитывая, что Элабонская империя не присутствовала здесь и дня из всех этих лет.

— Да, дань за двадцать лет, — сказал Эфилнет, — плюс то, что вы недоплатили до этого. Наши записи свидетельствуют о том, что вы, северные бароны, поразительно небрежно вели с нами расчеты еще до того, как мы временно потеряли связь с вами.

— Весьма интересная формулировка, — проворчал Джерин. — Вы хотите сказать, до того, как вы о нас забыли? До того, как к нам хлынули трокмуа? До того, как мы без какой-либо помощи изнемогали в борьбе с чудовищами и гради? Возможно, вам представляется, что нам следует вам заплатить и за то, что вашей ноги никогда тут не будет?

Игнорируя этот крайне саркастический выпад, Эфилнет сказал:

— Как я уже говорил, задолженности, имевшие место до потери контакта, не аннулированы — их следует погасить.

Пожав плечами, Джерин сказал:

— Все зависит от того, как посмотреть на проблему. Я ни разу не видел, чтобы солдаты империи помогали мне сдерживать нападки лесных разбойников, то и дело переправлявшихся через Ниффет. И когда у нас бывал недород, я ни разу не видел, чтобы из-за Хай Керс поступало зерно, дабы мы могли пережить голодную зиму. Не знаю, как вы, Эфилнет, или ваш император Кребиг, но я не привык платить за то, чего не было.

— Но… Кребиг — ваш император, точно так же, как наш!

Эфилнет, казалось, был глубоко потрясен тем, что Джерин осмеливается думать иначе.

Тут в разговор вмешался Кэффер:

— Господин барон, расскажите-ка нам о гради. Мы за Хай Керс знаем о них меньше, чем нам хотелось бы.

— Лорд Лис, — король, как и я, — сказал Араджис. — Советую вам не забывать об этом, а то он может принять вашу обмолвку за оскорбление и, чего доброго, решит вас за нее покарать.

Оскорбляться по таким мелочам было скорее свойственно самому Араджису, нежели Джерину. Он даже хотел заявить, что не чувствует себя оскорбленным, но передумал. Почему бы не дать имперским хлыщам еще один повод для беспокойства? Поэтому он лишь презрительно рассмеялся.

— Я отвечу, — сказал он. — Гради — это представители некоего захватнически настроенного народа, которые сочли, будто могут управлять этим краем, даже не удосужившись разобраться, кто его населяет.

— А потом они временно потеряли с нами связь, вот и все, — добавил Дагреф.

Он выбрал подходящий момент и взял нужный тон. Даже не презрительный, нет. Выходило, что посол империи, равно как приставленный к нему маг, заслуживают лишь удивленного пренебрежения.

Кроме того, его слова попали в цель. Уже более учтиво, чем раньше, Эфилнет спросил:

— Господин барон, так вы покоритесь императору Кребигу и попросите у него прощения за то самоуправство, которое вы здесь чинили?

— Одним словом — нет, — ответил Джерин. — Похоже, вам это слово плохо известно, поскольку ваш сотоварищ уже слышал его от Араджиса, но, видимо, не понял его значения.

Зевок Фердулфа был издевательским и столь же анатомически неестественным, как и длина его чересчур часто выскакивавшего изо рта языка.

— Убирайтесь, вы, остолопы, — сказал он. — Ваше занудство уже всех достало. — И тут же, без всякого перехода, из его насмешливого тона исчезла всякая мягкость. — Исчезните с этой земли. У вас нет на нее никаких прав. Это я заявляю — сын бога!

Эфилнет вздрогнул. Джерин тоже вздрогнул бы, если бы на него рыкнул рассерженный полубог. Но послу империи нельзя было отказать в присутствии духа.

— Боги Элабона считают иначе, а я служу им и императору.

— Как ты думаешь, что же на самом деле считают элабонские боги, отец? — прошептал Дагреф Джерину. — Этот Эфилнет и его прихвостни — элабонцы, но ведь и мы с тобой тоже. Как богам сделать выбор между ними и нами?

— Полагаю, они его и не делают, — прошептал Лис в ответ.

Насколько он знал, элабонские боги вообще старались как можно меньше соваться в мирские дела. Большей частью его это вполне устраиваю. Но в борьбе с гради, чьи боги были так же воинственны, как и их подопечные, Лис не раз пожалел, что элабонский пантеон столь инертен. Сейчас же он бы опять предпочел, чтобы все оставалось по-старому.

Пока они с Дагрефом переговаривались, Эфилнет и Кэффер тоже о чем-то совещались между собой. Лис не мог слышать, что говорит элабонский посол, но, что бы он там ни говорил, Кэффер явно был с ним согласен. Маг кивнул несколько раз, причем каждый последующий кивок был более энергичным, чем прежний.

— Эй, пустомели, хватит болтать! — рявкнул Фердулф на южан. — Я ведь уже велел вам убираться отсюда. Повторяю еще раз. Уходите, пока одежды на вас, и тогда вам повезет больше, чем предыдущему имперскому посланцу.