Елизавета Иващук - Радость отцовская

Когда полукровка получила все необходимое, мы оставили ее. Говорить о том, что рисунок нужен быстро, не было нужды. Она все поняла.

В столовой я не спешила. Но и сидеть там, уже закончив с едой, не стала. Поступать так ради игрушки — дурной тон. А я хорошо воспитана и помню о своем статусе.

— Как дела? — Полукровка сидела над листом бумаги. Почти чистым, был прорисован только силуэт. Женский. Женщина была мертва — обычно с головой, отделенной от тела, долго не живут. И еще на столе лежали два листа, покрытых красками. Я подошла ближе, сейчас не обращая особенного внимания на чужой страх.

Черный дракон… Драконица, слишком изящна для самца. Ночь. Всадник. Демон. Лицо освещено — огонь? Отец? Волосы и глаза не светятся. Но больше никаких различий. Знакомое лицо. Холодные глаза — так он смотрел на мертвых. Прошлое. Я почти не сомневалась. У отца когда — то была черная драконица — еще до того, как он создал свое государство. Она быстро погибла, еще очень молодой. Отец говорил, что она была лучшей в его жизни.

Видеть прошлое — почти всегда важнее, чем будущее. Я еще не была убеждена в том, что именно этим даром обладала полукровка, но до уверенности оставалось чуть-чуть. Не хватало только слов отца.

Я взяла второй рисунок. Поздний вечер. Кровь, мертвые тела, разрезанные, разорванные на куски. Тела демонов, невозможно было ошибиться. Двое — спиной к спине, хотя не видно больше живых противников. Отец — два тяжелых клинка, глаза светятся красным, сияющие пряди волос треплет ветер. И еще один демон. Странное оружие — похоже на пиломеч, но гораздо длиннее и массивнее. Оно должно быть, и раздирало противников на куски. Таким невозможно сделать ровный разрез. У этого демона были удивительные глаза. Идеально-черный цвет правого, и темно — коричневый, почему-то вызывающий в памяти слово «горечь» — левого. Красиво. И необыкновенно. Длинные волосы — чередование коричневых и черных прядей. Они должны были попадать в оружие, что привело бы к смерти хозяина. Но не попадали. И, похоже, этого до сих пор не произошло. Похоже, сцена относилась к догосударственному периоду, а тогда подобное оружие использовали только технодемоны, которые живы до сих пор. Я не знала, какой это брат — отец посоветовал мне не смотреть на фотографии и портреты, что бы не испортить впечатление. Скорее всего, Акарион, старший. Отец говорил, что он сильнее в бою, и сражался гораздо чаще. Предварительно запихав брата подальше. В те времена Ацерим в большинстве сражений только путался бы под ногами. Это сейчас он почти кого угодно легко убьет. Похоже, брат его в те времена правильно не пускал в битвы. Умри тогда Ацерим, кто бы создал и поддерживал шпионскую сеть?

А познакомиться с технодемонами я теперь хочу еще сильнее. Но только через пять лет. Пусть я не знаю точно, кто это, но он красивый… Лучше бы, конечно, Акарион. Он и сейчас сильнее, хотя влияние всех древних демонов примерно одинаково.

Мечты — это хорошо, но сейчас есть еще и реальность. А в реальности есть новая игрушка, которая, похоже, весьма ценна. К тому же замечательно поднимает настроение. И не успела закончить еще один рисунок. Но уходить ради этого я не буду. Пусть заканчивает его при мне.

— Не беспокойся, дорисовывай. Я не буду тебе мешать. — А страх, конечно, помешает, но ведь не я его создаю. И, если ее пугают сны об отце, причина боязни в нашем родстве, или только во внешнем сходстве. Забавно. Я, в отличии от отца, еще ни одного демона или союзника не убивала. Только врагов, хотя полукровку могли напугать и такие мелочи. Но мои охоты ей, похоже, не снились. Значит, дело не в них.

Она нервничала, и иногда ей приходилось стирать уже нарисованное. И все же рисунок был готов.

Дом. Незнакомый мне, и непохожий на родной замок — слишком много мелких украшений, мебели, ковров… В небольшой комнате, изображенной на рисунке, этого хватало.

На белом когда-то ковре, вытянувшись, лежала девушка в светлом платье, определить точный цвет которого мешала кровь. Демоница. Тело покрывали неглубокие порезы. Голова, как оригинальное украшение, стояла на высоком, но узком шкафу. Недавно — кровь еще стекала на ковер. Длинные, светло-светло красные, почти розовые волосы касались пола.

Отец стоял неподалеку, в тени. Волосы и глаза еще не светились. Руки были скрещены на груди, и ни капли крови на одежде. Он спокойно смотрел в широко раскрытые мертвые глаза, похожие на его собственные.

У отца когда-то была сестра… Я знала, что он убил ее. Она никогда не мешала отцу, но однажды могла это сделать. Он предпочел избавится от возможного источника опасности. Сейчас отец может позволить себе не уничтожать все, несущее хотя бы тень опасности. Тогда — не мог.

Теперь узнать о том, правдивы ли сны полукровки, будет легко. У отца хорошая память, и сестру в любом случае убиваешь не каждый день — я бы запомнила такое событие, будь у меня сестра. И отец тоже так поступил. Он ведь сам рассказывал мне об этом убийстве.

— Умница. Ты боишься меня, потому что я похожа на этого демона? — Хотелось добавить «совершенно случайно» — в конце концов, в некотором смысле это так и было. Отец не планировал мое появление на свет, как и мать. Случайность. Для меня и отца — счастливая, а мнение остальных значения не имеет. Но я все же не произнесла ничего подобного.

— А вы похожи? Я не поэтому… — Действительно, она меня от страха даже разглядеть толком не смогла. Значит, интуитивно что-то чувствует. Нужно рассказать отцу.

— Хорошо. Делай, что хочешь, только тихо. — Я взяла еще вчера прикрытую иллюзией банку с эльфийскими ушами, книгу и занялась чтением. Под страх и эльфятинку читалось хорошо.

В этом месте не могли обеспечить хорошую развлекательную программу — пришлось выкручиваться самостоятельно. Не слишком успешно, к сожалению. Но мне не дали даже покоя — в дверь снова кто-то ломился. Это уже надоело. Смертельно, потому что очень хотелось убивать. Я не отец, и вырезать народы почти полностью мне не придется. Но иногда хочется просто убить всех людей, наплевав на экологию.

Многоликая открыла дверь. Хотя из-за отсутствия замка враги могли бы войти и сами. Точнее, враг. Человек, взрослый и достаточно крупный, был один. Неплохая особь, из такого многое можно приготовить.

— Церелис — к директору. Одну. — Как будто я знаю, что это за существо, директор, и где его искать. Реагировать на настолько туманное требование я не стала, и продолжила чтение.

— У нее все в порядке со слухом? — Слух у меня был хороший. Но не для туманных вражьих утверждений.

— Да. Просто вы не уточнили, где находится директор. — А так же, кто это. Хотя последнее не настолько важно.

— Она еще и дура? Хорошее сочетание. — А дневник — очень полезная вещь. Называть любого демона глупым, не являясь другом и не аргументировав, смертельно опасно. А в моем случае следует учитывать и отца. Этому человеку мы особенно хорошо отомстим. Незнание не избавляет от наказания, оно только отягощает вину. Между прочим, один из важнейших пунктов свода законов. К не оформленным юридически традициям он тоже имеет непосредственное отношение.