Елизавета Иващук - Радость отцовская

— В чем заключаются мои обязанности как игрушки? Я догадываюсь, но хотела бы знать точно. — Ну и вопрос… Если обязанности раба или слуги легко обозначить, с игрушкой сложнее, тем более что это не закрепленный юридически термин.

— Просто ты — игрушка. Я делаю с тобой все, что захочу, и так развлекаюсь. — Игрушка ведь не обязательно должна быть послушной, она может пытаться бороться с хозяином — это тоже весело и развлекает. Достаточно расплывчатое понятие, конечно, и все же каждому темному оно ясно. Но Нэйле ведь росла здесь. Впрочем, она, кажется, правильно поняла смысл определения «игрушка», и это ее успокоило. На самом деле странно, вспышка волнения или стремления к свободе была бы более ожидаемой.

— Ясно. — Моя игрушка чуть наклонила голову. Послушная. Но, к счастью, эмоциональная — иначе с ней было бы скучно. Рабы хороши, но с ними нельзя долго играть — надоедает спокойствие. Но Нэйле не станет настоящей рабыней, просто не сможет — ее дар тесно связан с эмоциями.

Одноклассники перестали избивать свою жертву и разбрелись по местам. Основательно избитая девочка тоже кое-как, почти ползком добралась до своего стола. Нэйле улыбалась. Это зрелище действительно радовало мою игрушку — да и меня тоже. Хотя такого торжества, как полукровка, я и не испытывала — не было повода. И все же страдания жертвы не могли не радовать, как и чувства остальных одноклассников.

Они вовремя прекратили избиение — вошел недожаренный учитель, и опять начал что-то бубнить. Я не слушала. Интереснее была с трудом удерживающаяся от плача Эрин — она боялась учителя. Девочка молча сжимала губы и даже пыталась писать. Это было смешно. Я с удовольствием наблюдала за ней. Нэйле тоже. Возможно, из нее выйдет весьма странная демоница — отец говорит, что детство это важный период в жизни, влияющий на становление личности. Но едва ли она останется полукровкой, не принадлежащей ни к хищным расам, ни к травоядным. Слишком много злости. И никакой жалости или сочувствия. Очень, очень интересная игрушка.

От утреннего плохого настроения ничего не осталось — история с кражей, затеянная Нэйле, пришлась очень кстати. Мне почему-то казалось, что на этом моя игрушка не захочет останавливаться. Точнее, не почему-то, то, что она хочет мстить, было видно невооруженным глазом. И я ей с удовольствием помогу — это будет очень интересное занятие, если судить по сегодняшнему дню. Только Нэйле придется делиться со мной своими планами, но это она наверняка сделает с радостью. Похоже, благодаря заклятию для нее нет ничего важнее меня, и такая точка зрения кажется мне совершенно правильной и весьма приятной.

— Нэйле, а ты собираешься еще устраивать что-либо в этом роде? — Я кивнула в сторону пострадавшей от побоев девочки.

— Да. Собиралась. — Она уже убедилась в том, что недожаренный учитель на наши разговоры не реагирует, потому что просто не слышит их, и это полукровку больше не беспокоило. Вот мое мнение ее волновало…

— Продолжай собираться. Только рассказывай про возможные варианты мне. — Моей игрушке нравилось то, что я одобрила ее затею, хотя опасаться она не перестала. Осторожная. Но так даже интереснее. Конечно, придется подождать, скорее всего, резкий рост преступности, несчастных случаев и подобных явлений окажется подозрительным.

Да, и нужно спросить Нэйле, какие последствия может повлечь хождение без формы. Она местная, ей лучше знать. Возможно, вред от подобного действия превысит пользу, хотя это и маловероятно.

— Хорошо. Но я еще не успела полностью продумать возможные варианты… — Медленно произнесла моя игрушка.

— Это совсем не срочно. Думай пока, я спрошу тебя позже.

И скажи, если я надену вместо формы одежду сходных цветов, к каким последствиям это приведет? — Между прочим, нужно узнать, готова ли форма для Нэйле. Сейчас на ней нечто хотя и не неприличное, но совершенно непотребное… Она моя игрушка, и должна выглядеть настолько хорошо, насколько это возможно. Если, конечно, мне вдруг не захочется противоположного — но такое может случится только ненадолго.

— Я не знаю. Подобных случаев еще не было. Но, думаю, если ты обратишься с просьбой к директору, она может согласиться. Семью твоей матери здесь очень уважают. И боятся ее.

Последствия, если действовать без разрешения, могут оказаться очень серьезными, вплоть до исключения. — Исключаться я не хотела. У матери дома наверняка будет не так весело, и неизвестно, удастся ли там найти жертв. К тому же могут возникнуть трудности с доставкой туда Нэйле. Терять такую интересную игрушку я не собиралась, да и ее дар представляет собой слишком большую ценность. Она, конечно, сама последует за мной куда угодно, но это почти не облегчит ситуацию.

— Спасибо, Нэйле. — Я легко, не показывая клыков, улыбнулась. Она чуть склонила голову. Очень изящное движение. Это хорошо — мне неуклюжая игрушка никогда не понравилась бы.

Если идти к директору, необходимо позаботиться и об одежде для нее — пусть привыкает. И смотреться в моих вещах будет определенно лучше, чем в форме, даже новой. Настолько дорогая одежда подходит всем, вот только позволить ее себе могут немногие.

Только хватит ли у меня черно-белых вещей? Нужно при случае просмотреть, что у меня вообще есть. Но это, конечно, не срочно.

— Флеан, у меня хватит вещей для того, что бы я и Нэйле могли одеться во что — то, напоминающее форму? — Вот это стоило выяснить уже сейчас.

— Хватит. — Немедленно отозвалась многоликая. Ну, вот и хорошо. Теперь нужно только согласие директора, и пусть попробует его не дать — через пять лет очень сильно пожалеет. А я ведь так и не узнала, кто это… Но ничего, Нэйле мне объяснит. Я возьму ее с собой — и для этого, и потому, что расставаться с хорошей игрушкой не хочется. Мне нравится ее общество.

До пяти часов я развлекалась, наблюдая за эмоциями окружающих. Конечно, новыми они уже не были, но все равно мне нравились. Сережки, помещенный Флеан в одну из сумок, так и не нашлись. Будет обидно, если я пропущу этот момент, но ходить хвостиком за какой-то одноклассницей не собираюсь в любом случае. Это, думаю, дурной тон. Развлечь себя можно и по-другому. В конце концов, Нэйле никуда от меня не денется.

— Задержитесь. — Недожаренный учитель должен бы был уже отпустить класс, но почему-то этого не сделал. Интересно. И ему, между прочим, тоже. Что же такое намечается? Одноклассники очень сильно нервничают, моя игрушка в предвкушении…

— Сейчас будет произведен обыск. Если не желаете попасть под суд, не оказывайте сопротивления. — Мне едва ли удалось бы попасть под суд, чем бы он ни был. Скорее всего, что-то, похожее на наших стражей. Но такой красивой формы у врагов точно нет, они в одежде совершенно не разбираются. Варвары, что еще можно сказать, кроме того, что они ведут себя глупо?