Алексей Пехов - Ветер полыни

– А как называют народ Юми люди? – осторожно поинтересовался я.

– Такваже. Вейя. Не слышать?

– Нет.

– Юми говорить, что не удивляться. Он маленький народец. Жить, где гора встречать болото. Лес Видений вы его назвать. Слышать о такваком?

– Да.

Теперь мне стало более-менее понятно. Лес Видений находится на узкой полоске земли, тянущейся вдоль южной границы Блазгских болот и Самшитовых гор. Об этом месте многие слышали, но совсем немногие там смогли побывать. С одной стороны – отвесные пики, с другой – бесконечное болото. Гиблое место. Да и лесок, несмотря на то, что никогда не сравнится размерами с Сандоном, Улороном и Рейнварром, по слухам, населен такими тварями, что соваться в него чревато крупными неприятностями.

В общем, люди в лес Видений старались не лезть, так что, вполне возможно, там живут не только неизвестные мне вейи, но и любимая бабушка Бездны.

– Вейи там жить.

Голова кругом идет, а тут еще какие-то Юми.

– Ты знаешь, где мы находимся?

– Человеческвая квалетка. В большом доме.

– Что за дом?

– Я не знать. Большой человеква здесь жить.

– Проклятая?

– Вот так, собака! – пискнули из камеры Гбабака.

– Это Юми, – представил товарища блазг и несколько извиняющимся тоном закончил: – Мой друг плохо знать языква людей. Точнее он знать всего лишь про собакву. Твой не обижаться. Юми не дразнить твой.

– Вот так, собака, – подтвердил вейя.

– Он сказать, что здесь раньше Отравляющая болото не жить. Она придти после. Квагда мы уже сюда попасть. Раньше здесь жить большой человеква. Он разводить лошадей.

Так, похоже, это каземат поместья благородного, о котором поведал трактирщик. Значит, всего лишь в паре лиг от того злополучного перекрестка, где нас захватили.

– И за что вы сюда угодили?

Блазг неохотно ответил:

– Я хотеть есть. Съесть одну из лошадей того человеква.

Угу. Знаем. Проходили на Ктатаке. Блазги едят редко, но метко. Могут питаться раз в месяц, но так, что два десятка оголодавших солдат умрут от зависти.

– Целую лошадь? – осторожно спросил я, представляя какой удар должен был хватить конюхов, когда они не досчитались одного из племенных коней.

– Я не великван и стольква в жизни не жрать, – обиделся Гбабак. – Часть лошади. Малую.

– Обедал ты, конечно же, не предупредив хозяина конюшен.

– Квато же знать, что они чьи-то?! По полю сами бегать. Я думать, охота. Поймать.

– Лучше бы ты сайгураков ловил, – рассмеялся я. – И скольких ты отправил в Бездну, прежде чем вас с другом засунули в этот каменный мешок?

– Вот так, собака! – в голосе Юми послышалось искреннее возмущение.

– За кого твой меня принимать? – оскорбился Гбабак. – Я ци-вили-зо-ванное существо. Не дикварь. Понять, что совершить ошибку. Сдаться. Ждать, квагда люди понять, что я не хотеть таква поступать. Но прибыть Отравляющая болото, и о нас все забыть. Я плохо говорить на вашем языке. Лучше, чем Юми. Но все равно плохо. Твой меня понимать?

– Да.

– Хорошо. Очень хорошо, человече. Юми говорить, что опять идти сюда. Одна из змей.

У вейи оказался отличный слух. Засов лязгнул лишь через десять ун после того, как блазг сообщил о приближении гостя. На этот раз не было теплого света. Ему на смену пришел бледно-голубой. Мертвый.

Облаченный в белую мантию человек появился совершенно бесшумно. Я узнал его. Один из тех некромантов, что скрутили нас на дороге. Над его головой висел маленький сияющий шарик. Замок на решетке громко щелкнул. Дверь распахнулась.

– Выходи, – сухо сказали мне. – Тебя хотят видеть. Стоит мне тратить время на то, чтобы рассказывать, что с тобой будет, если начнутся глупости?

– Нет, – негромко ответил я.

Меня превратят в груду дымящихся костей. Причем оживших.

– Тогда иди вперед.

Я пошел. А что оставалось делать? Не бороться же с ним? У меня в открытом поединке против Белого никаких шансов.

В узилище оказалось всего четыре камеры. Моя и Гбабака были дальними. Две другие, сейчас пустые, находились рядом с массивной, но порядком пораженной ржавчиной дверью. Поднявшись по трем покрытым плесенью влажным ступеням, я оказался у выхода. Пригнулся, чтобы не удариться лбом о низкую притолоку, и попал в большую полутемную комнату. Здесь все было завалено ящиками, рассохшимися бочками и мешками.

– Не стой. Выходи.

На улице светило яркое солнце.

– Вперед…

Торцом к нам находилось крыло двухэтажного каменного дома. Мы пересекли пустой двор, обошли клумбу с засыхающими от недостатка влаги астрами и оказались у распахнутой двери.

– Вперед. По коридору. Теперь стой. Направо. Сюда.

В большом пустом зале прямо по центру стояла бадья с водой, от которой поднимался пар.

– Вымойся. От тебя воняет. И переоденься.

– Во что? – хмуро спросил я, бросив на него взгляд исподлобья. – Здесь ничего нет.

– Одежду принесут. Мойся. И не мешкай.

Угу. Ты мне спинку, может, для скорости еще потрешь, умник?

Он вышел, даже не удосужившись закрыть за собой дверь. Выругавшись, я сделал это за него.

Я как раз заканчивал плескаться в уже порядком остывшей воде, когда в комнате появилась тихая заплаканная служанка. Она оставила на полу одежду, полотенце и поспешно, едва ли не бегом, вышла. Дверь, конечно же, не закрылась.

Выбравшись из почерневшей воды, я вытерся и примерил то, что мне принесли. Почти то же самое, что я носил – штаны из оленьей кожи на шнуровке и рубашка. Правда, эта была сделана не из льна, а из настоящего тонкого хлопка. Все оказалось в пору. Словно мерки снимали.

Куртку и сапоги я оставил прежними и едва успел одеться, как в комнате появился Белый.

– Идем.

Мы прошли по пустым залам, увешанным охотничьими трофеями, и, к моему удивлению, миновали ведущую на второй этаж лестницу. Если я не ошибался – дальше должно начинаться крыло слуг.

Запахло свежей сдобой. Мы явно приближались к кухне. Впереди я увидел Шена, за которым неотрывно следовали трое мортов. На руках у Ходящего сверкали магические цепи. Если не считать начавшего желтеть синяка под глазом, Целитель был в полном порядке.

Заметив меня, мальчишка оживился.

– Лаэн? – односложно спросил я у него.

– Не видел. Меня держали отдельно. Надеюсь, с ней все хорошо. Цейра Асани была бы очень удивлена, если бы узнала, куда мы попали.

Я хмыкнул.

– Тебя где держали?

– Здесь. В доме. На втором этаже. А тебя?

– В подвале. В обществе очаровательного блазга и вейи.

– Кого? – удивился он.

– Блазга и вейи. Кто такой этот вейя – не спрашивай. Не знаю.

– Тебя по башке ничем твердым не били? – обеспокоился он.

– Стукнули, – не стал я отрицать. – И довольно ловко.

Лаэн пришла в сопровождении некроманта и женщины. Она была жива, здорова и, в отличие от Целителя, на ее руках не было кандалов.