Джон Норман - Гладиатор Гора

— Здесь только покупательницы и этот раб, да еще наши мужчины. Делай, как я сказала, — проговорила леди Тайма.

Леди Тендрайт неуверенно взглянула на нее.

— Ты по-прежнему хочешь работать у меня? — поинтересовалась леди Тайма.

Леди Тендрайт улыбнулась и отбросила белую мантию, застегнутую серебряной пряжкой у шеи. Та повисла сзади, как пелерина. Она стояла на сцене в та-теере и была великолепно красива. Горианские женщины, сидевшие в ярусах, казались захваченными врасплох. Затем, одна за другой, они принялись бить себя по левому плечу.

— Она прекрасна, — восхитились многие из них.

Я увидел, как покупательницы рассматривают леди Тендрайт, затаив дыхание, завороженные ее очарованием. Тогда я понял, как гениальна была моя хозяйка. Женщины в ярусах, переполненные возбуждением, ассоциировали себя с леди Тендрайт. Хотя на сцене стояла она, женщины в своем воображении примеряли бесстыдную та-тееру, стоя на подиуме.

Леди Тендрайт улыбнулась и подняла руку к толпе. Возможно, именно тогда она поняла, что красота этой особы была неслучайна при выборе ее на работу леди Таймой.

— Сними мантию и надень ошейник, — велела леди Тайма.

— Да, леди Тайма, — ответила леди Тендрайт, расстегнула пряжку и сбросила мантию. Затем, взяв из рук помощника отданный ему раньше ошейник, она встала перед толпой, держа его в руке.

Толпа была сосредоточена и решительна. Леди Тендрайт, улыбаясь, надела ошейник на горло. Звук щелчка был хорошо слышен. У женщин перехватило дыхание. Затем раздался крик удовольствия, а потом — аплодисменты. Она стояла перед ними, как девушка-рабыня с ошейником. Аплодисменты были бурными.

Женщины в ярусах, несомненно, отождествляли себя с леди Тендрайт и ее красотой. Леди Тайма затронула и использовала нечто глубинное в женщинах, о чем она как работорговец хорошо знала. А именно — всеобъемлющее желание, весьма сильное в женщинах: быть рабыней сильного мужчины, иметь хозяина и подчиняться. Я не знаю, понимало ли большинство женщин, что происходит на подиуме. Возможно, многие только чувствовали, что они по непонятным причинам возбуждены и взволнованы. Их возбуждение и волнение были невинны, потому что, во-первых, это не они, а леди Тендрайт стояла на подиуме, и также потому, что она не являлась настоящей рабыней, а только притворялась ею. Насколько пугающей стала бы ситуация, застегнись ошейник по-настоящему!

— Мои поздравления прекрасной актрисе, леди Тендрайт! — воскликнула леди Тайма.

Раздались еще более бурные аплодисменты. Я не сомневался, что, стоя позади леди Тендрайт, большой и сильный, я способствовал впечатлению от сцены, придуманной леди Таймой. Она была такой миниатюрной по сравнению со мной!

— Приласкай раба, — приказала леди Тайма. Леди Тендрайт подошла ближе ко мне и подняла на меня глаза. Она была изысканно красивой. Ее грудь, едва прикрытая трогательными лохмотьями та-тееры, заставила меня подавить крик наслаждения.

— Пожалуйста, не трогайте меня! — взмолился я, закричав от стыда и унижения.

— Десять тарсков!

— Десять и пять!

— Можешь теперь снять ошейник и взять плеть у помощника, — велела леди Тайма. — Потом своим кнутом покажи все, что ты захочешь.

Торги продолжались. Когда леди Тендрайт вернулась, уже без ошейника, с плетью в руке, ставки выросли до одиннадцати и шести.

Подчиняясь голосу леди Тендрайт и молчаливому прикосновению ее плети, я предстал перед толпой. В моих глазах стояли слезы. Потом меня заставили встать на колени.

— Четырнадцать тарсков! — услышал я.

— Джейсон, — обратилась ко мне леди Тайма. — Ты пытался убежать.

— Да, госпожа, — ответил я, содрогаясь.

— Громче! — приказала она.

— Да, госпожа, — проговорил я.

— Также по крайней мере один раз сегодня ты заговорил без разрешения.

— Да, госпожа, — сказал я громко, зная, что меня должны слышать на ярусах.

— Ты умоляешь, чтобы тебя били плетью? — спросила она.

— Да, госпожа, — ответил я. — Пожалуйста, накажите меня плетью.

В отчаянии я опустил голову. Леди Тайма жестом подозвала помощника, который встал за моей спиной и взмахнул плетью для рабов.

— Высеки его, — приказала она.

Я содрогнулся, когда плеть ударила меня.

Торги продолжались, пока меня избивали. Я был продан за шестнадцать серебряных тарсков и не знал, кто купил меня. Я был закован по рукам и ногам.

В какой-то момент я осознал, что меня прекратили избивать и стащили, окровавленного, со сцены. Я помню, как услышал звук гонга. Перед покупателями предстал новый раб.

— Как он прелестно выглядит у вашего стремени, леди Флоренс, — сказала дама в вуали, выглядывая из носилок, поднимаемых специальной командой рабов-носильщиков.

— Длинные волосы, белая лента, связывающая их сзади, и шелковая туника существенно меняют дело, леди Мелпомена, — ответила леди Флоренс.

— Я вижу, вы больше не заковываете его, — заметила леди Мелпомена.

— Я поняла, что в этом нет необходимости.

Я не поднимал головы.

— Я завидую, что у вас такой прелестный раб, — продолжала леди Мелпомена.

— Как мило, что вы только завидуете, а не огорчаетесь, — язвительно сказала леди Флоренс.

Я держал поводья ее тарлариона. Он был небольшой. Стремя доходило мне до правого плеча.

— Вы еще не заклеймили его?

— Нет, я оставляю своих мужчин-рабов с чистыми бедрами.

— Интересно, — отозвалась леди Мелпомена.

Леди Флоренс пожала плечами.

— Он хорош на кушетке?

— Я использую его, когда хочу удовольствий, — ответила леди Флоренс.

— Конечно, — отреагировала леди Мелпомена.

— Как жаль, что ваши средства на последних торгах были ограничены, иначе вы могли обойти меня, — сказала леди Флоренс.

— Я не стеснена в средствах.

— Ходят сплетни, что ваше состояние близко к краху.

— Эти слухи злонамеренны и фальшивы, — отрезала леди Мелпомена.

— Я так и думала, — ответила леди Флоренс доброжелательно. — Жаль, что этих слухов так много.

— Я была недостаточно заинтересована в этом рабе, чтобы платить шестнадцать тарсков, — сказала леди Мелпомена.

— Конечно, — не возражала леди Флоренс.

— Вы давно делаете покупки в Аре? — задала вопрос леди Мелпомена.

— Около четырех дней, — ответила леди Флоренс. — Мы покинули наш дом в Вонде месяц назад, уехав на виллу.

Вилла леди Флоренс находилась примерно в четырех пасангах на юго-запад от Бонда. Вонд — один из четырех городов Салерианской конфедерации. Другие города конфедерации называются Тай, Порт-Олни и Лара. Все эти города расположены вдоль берега Олни, притока реки Воск. Тай находится дальше всех от места слияния рек. Ниже по реке стоит Порт-Олни. Именно эти два города первыми образовали союз, предназначенный для контроля за речными пиратами и защиты внутреннего судоходства. Позже к ним присоединились Вонд и Лара, лежащие вниз по течению реки Олни в месте слияния Олни и Воск. В результате река Олни была освобождена от пиратов. Клятвы союзу и первые договора, касающиеся его правления, были принесены и подписаны в луговине Салериус, на северном берегу реки Олни, между Порт-Олни и Вондом. Именно благодаря этому факту союз известен под названием Салерианская конфедерация. Главным городом конфедерации стал Тай — самый большой и многонаселенный. Там же расположились и власти конфедерации, главным руководителем которой является человек по имени Эбулий Гай Кассий из касты Воинов. Одновременно Эбулий Гай Кассий считается главой города или штата Тай.