Джон Норман - Гладиатор Гора

Она осторожно взглянула на меня.

— Откуда ты знаешь?

— Такие новости быстро распространяются в конюшнях, — объяснил я. — Если бы ты продала рабыню, я бы слышал об этом.

— Понимаю, — заметила леди Флоренс.

— Почему ты солгала?

— Я… я ревновала к ней, — сказала она, — я хотела, чтобы ты думал, что ее больше нет в имении.

— Но она все еще была в имении, не так ли?

— Да, ты прав.

— Что же с ней стало?

— Несомненно, ее захватили бандиты, когда ворвались в имение, — ответила она.

— Я так не думаю, — сказал я. — Я видел домашних рабынь и конюшенных девиц, привязанных к седлам разбойников, но все они мне знакомы. Там не было никакой новой рабыни.

— Я не знаю, что с ней стало! — прошептала, отвернувшись и дрожа, леди Флоренс.

— Но ты абсолютно уверена, что она была настоящей рабыней?

— О да, — уверила меня леди Флоренс, — та девица была настоящей рабыней.

— Ты бы сказала, она годится для ошейника?

— Да, Джейсон, — согласилась леди Флоренс.

— Интересно, увижу ли я когда-нибудь ее снова? — задумчиво произнес я.

— Ты бы никогда не узнал ее, если бы увидел, не так ли? — проговорила леди Флоренс — Ведь по моему приказу она служила тебе в полной темноте.

— Я мог бы ее узнать, — возразил я.

— Но как? — осторожно спросила леди Флоренс.

— По росту и весу, — сказал я, — она мало отличается от тебя.

Леди Флоренс сердито передернула плечами.

— Ее бедро было таким же гладким, как твое, — начал я, — и ее горло, как и твое, было свободно от жесткого ободка рабства. Без сомнения, отсутствие этих знаков необычно для рабыни.

— Да я просто не приказала надеть на нее ошейник и заклеймить, — объяснила леди Флоренс, — она была, в конце концов, новая рабыня.

— Но разве это не первое, что делают с женщиной, когда та становится рабыней? — поинтересовался я.

— Иногда, — пожала плечами леди Флоренс.

— Ее голос был похож на твой, — заметил я.

— На что ты намекаешь! — сердито потребовала ответа бывшая госпожа.

— А ее волосы, — проговорил я, — они были такие же, как твои?

— Нет, нет! Она была блондинка, чистая блондинка! — Леди Флоренс выпрямилась и улыбнулась.

— Значит, твои волосы совсем другие, — заговорил я.

— Да, — подтвердила она.

Я медленно подошел к леди Флоренс. Она, выпрямив спину, стояла на коленях.

— Твои волосы — золотисто-каштановые, — проговорил я.

— Да.

— Они довольно необычны, — заметил я.

— Мне нравятся мои волосы, — призналась она.

— И это понятно, — сказал я, — таким волосам станут завидовать многие рабыни.

— Ты не должен так говорить.

— Ты не знала, что каштановые волосы очень ценятся на невольничьих рынках?

— Я слышала об этом.

— Ой! — вскрикнула леди Флоренс, когда я дернул ее за волосы. Потом подошел к ней спереди и протянул прядь волос.

— Зачем ты сделал это? — спросила она.

— Это твои волосы? — не отвечая, задал я свой вопрос.

— Конечно. Зачем ты вырвал их у меня?

— Чтобы позже опознать тебя по ним, — объяснил я.

— Я не понимаю.

— Зачем ты солгала мне?

— О чем?

— О цвете волос новой рабыни.

— Я не лгала.

— Эти волосы кажутся тебе светлыми? — спросил я, показывая ей прядь волос, которую она только что признала своей.

— Нет, конечно нет.

— Это твои волосы, не так ли?

— Конечно, — согласилась леди Флоренс.

— Интересно.

— Что? — не поняла она.

— Эти волосы, которые ты только что признала своими, я вырвал несколько дней назад с головы загадочной «новой рабыни».

— Ты вырвал их у меня только что, — возразила моя бывшая госпожа.

— Нет, — я открыл левую ладонь, — вот прядка волос, которую я только что вырвал. Другую, спрятанную в тунике, я носил с собой несколько дней. Я достал ее оттуда, когда стоял за твоей спиной.

Я протянул ей обе прядки.

— Посмотри, они одинаковы.

Леди Флоренс побледнела.

— Приветствую тебя, новая рабыня, — сказал я.

— Приветствую тебя, — пробормотала она, испуганно глядя на меня.

— Приветствую — что?

— Приветствую, господин, — произнесла леди Флоренс.

Я повалил ее спиной на траву. Трава была высокой и скрывала нас.

— Что ты собираешься делать со мной?

— Взять тебя силой, как рабыню, — ответил я.

— Я только притворялась рабыней, — заплакала она.

— С этим притворством будет быстро покончено в лагере Теналиона, когда раскаленное железо прижмут к твоему бедру и когда ошейник сомкнётся на твоем горле, — заверил я.

— Убери руки! Что ты делаешь?

— Я готовлю тебя к рабству.

— Освободи меня!

Я ртом прижался к ее рту и ощутил ее губы, полные, влажные, на своих губах.

— Ни за что, — ответил я.

Через несколько мгновений она, содрогаясь, встала на колени и опустила голову к моим ногам.

— Ты обошелся со мной как с рабыней.

— Ты — рабыня, — ответил я, — за исключением нескольких формальностей, которые скоро будут выполнены.

— Нет, — заплакала леди Флоренс, — нет!

— Начиная с этого времени и до того момента, как мы прибудем в лагерь Теналиона, — сказал я, — ты будешь вести себя как настоящая клейменая рабыня. Это поможет тебе привыкнуть к своему будущему положению. На самом деле это сможет спасти твою жизнь.

— Пожалей меня, Джейсон, — попросила леди Флоренс.

Я приподнял ее голову за волосы и присел рядом с ней.

— О! — воскликнула она.

Я дважды ударил ее.

— Разве рабыня смеет обращаться к своему господину по имени?

— Нет! — со слезами на глазах ответила моя бывшая хозяйка.

— Что нет?

— Нет, господин, — проговорила она.

Я отпустил ее волосы и встал.

— Боюсь, я никогда не буду в состоянии совершить переход от свободной женщины к рабыне.

Я рассмеялся над ее словами, и она сердито посмотрела на меня.

— На самом деле нет никакого перехода, который надо совершать, — заверил я ее.

— Почему? — удивилась леди Флоренс.

— Потому что ты — женщина. Поднимайся, — приказал я.

Полная ярости, со связанными руками, она встала на ноги.

— Повернись!

Она выполнила приказ.

— Ты считаешь, что необходим поводок? — спросила она. — Значит, меня поведут на рынок на ремне, как животное на привязи?

— Я использую поводок, когда стемнеет, — ответил я.

Использование поводков среди хозяев бывает разным. В некоторых случаях он нечто большее, чем простая привязь. Поводки часто используются для гордых, непокорных и непослушных девушек, чтобы прилюдно унизить их. После применения поводка бывшая упрямица часто сама просит хозяина разрешить ей следовать за ним по пятам, занимая четко положенное ей место.

Поводки обычно используются в городах. В этом случае непривязанная рабыня может доставлять неудобства. Также их употребляют в холмистых или покрытых лесом местностях, где рабыня, не будучи привязанной, может попытаться убежать. Не лишним оказывается использование поводка в местах, где девушку могут похитить. Следует заметить, что поводок, кроме своего удобства в отношении контроля за рабыней, является и хорошим учебным пособием, особенно если его использовать в качестве удавки. Многие инструкторы применяют его одновременно с плетью.