Лоис Буджолд - Паладин душ

— Вот видишь? Точно так же нам будут кланяться и Шалион, и Ибра, — голос Джоэн подрагивал от удовольствия. Иста видела носы её зелёных туфель, торчащих из-под платья, и начищенные до блеска сапоги Сордсо. Сапоги беспокойно топтались на месте. На некотором расстоянии, словно в тумане, Иста слышала низкие, сбивчивые, глухие всхлипывания Горама. Благодарение богам, крики раненой лошади прекратились; должно быть, кто-нибудь милосердный перерезал ей горло. Пусть найдётся ещё один милосердный человек и перережет горло мне.

— Должна признать, — голос княгини Джоэн доносился теперь сверху, — я не понимаю природу этого покойника… — туфли прошуршали по гравию в сторону Эриса. Иста поняла, что не в состоянии даже стонать. Она могла только моргать; капелька скатилась с ресницы и упала в грязь рядом с носом.

С верхней части склона вдруг донеслись крики. Голова Исты была повёрнута в противоположную сторону, — рейна могла видеть только край дороги и долину внизу. За спиной послышался топот солдатских сапог. Она слышала звон тетивы арбалетов, у неё перехватило дыхание от страха за Эриса. Цоканье копыт. Цоканье множества копыт лошадей, летящих, несущихся, скользящих по склону. Безумный боевой клич в исполнении знакомого дорогого голоса.

Сордсо резко выдохнул. Его сапоги захрустели по гравию; что-то бормоча, он извлёк обладательницу зелёных туфель из поля зрения. Сапоги снова пронеслись мимо лица Исты; рядом гальку скребло конское копыто. Иста умудрилась чуть-чуть повернуть голову. Княжеского коня, в седле которого расположилась Джоэн в окружении неудобных складок её шикарного платья, бегом уводил носильщик, поминутно с ужасом оглядывающийся на вершину холма.

Послышался удар. Невидимая тяжесть, словно ладонь придавившая Исту к земле, стала менее ощутимой. Звон меча, который Сордсо извлёк из ножен, так резанул Исте слух, что она дёрнулась и сумела повернуть голову в другую сторону. Кто-то из арбалетчиков оказался настолько безрассудным, что на секунду отвёл взгляд от Эриса, и теперь марч уже сцепился с ним. Несколько арбалетчиков, стоявших рядом, выпустили стрелы в воздух и теперь судорожно перезаряжали оружие. Эрис сдёрнул кинжал с пояса поверженного врага и взмахнул им как раз вовремя, чтобы принять удар Сордсо. Удар металла — да. В ладони у Сордсо начал собираться фиолетовый свет. Он метнул его вперёд.

Обжигающая фиолетовая молния прошла сквозь Эриса, но без видимого результата, и погасла, едва коснувшись земли. Сордсо удивлённо вскрикнул и резко метнулся в сторону, словно бы для того, чтобы отразить удар кинжала, который чуть не выбил меч у него из рук. И этот манёвр закончился бегством.

Лавина всадников смяла их. Джоконские стрелки были отброшены назад и повержены. Звенели мечи, кололи копья, направляемые кричащими воинами в серо-золотых плащах. Прямо перед лицом Исты откуда ни возьмись появилась четвёрка копыт, размером с обеденную тарелку, которые, гарцуя, остановились рядом. Три ноги коня были покрыты шелковистыми и белыми волосками, а четвёртая залита алой кровью.

— Вот конь, которого вы хотели, — раздался голос Иллвина сверху; он, видимо, хотел произнести фразу быстро, но из-за того, что запыхался, желаемого не достиг. Рядом с обеденными тарелками, скрежеща о гравий, появились ещё четыре копыта. На этот раз в интонациях Иллвина появились резкие нотки:

— Пятеро богов! Она ранена?

— Думаю, она под воздействием магии, — выдохнул Эрис. Он опустился на колени рядом с Истой и принял её в прохладные, неживые, гостеприимные объятия. Марч поднялся на ноги и передал её выше в руки брату. Она с безвольным стоном опустилась вниз животом поперёк коленей Иллвина.

Иллвин выругался и крепко сжал её бедро, скрытое юбкой, чтобы не дать ей упасть. Через плечо он крикнул кому-то, но явно не Эрису:

— Забери Горама!

— Они перестраиваются! — сообщил Эрис. — Поехали! Звонкий хлопок по белому крупу коня едва ли был необходим для того, чтобы сдвинуть их; животное уже сорвалось с места. Они мчались вниз по склону, подальше от дороги.

Источник ужасающего алого потока тотчас был обнаружен: прямо под покачивающимся на скаку носом Исты на правом плече Пуха зиял багровый порез, из которого без перерыва сочилась кровь. Внизу головокружительно проносилась земля. Жеребец сбавил скорость, мышцы под шкурой набухли; Иллвин откинулся в седле, его ладонь теперь сжимала её бедро, словно тисками. Внезапно они заскользили вниз по крутому склону, поднимая брызги грязи и разбрасывая камни, передние ноги коня напряглись; он чуть было не сел на широкий круп. Иллвин снова крикнул. Кусты хлестали Исту по лицу и царапали щёки. Стоит только хоть ненадолго потерять равновесие, и они все трое покатятся кувырком вниз, кости превратятся в труху, а кишки в кашу…

Бесконечное скольжение завершилось не так страшно, как могло: они на всей скорости въехали в речку, протекавшую рядом с Порифорсом. Вокруг стали появляться другие всадники. Иллвин разжал железную хватку, который сжимал бедро Исты, а потом рассеянно и ободряюще погладил её по ягодице.

Иста обнаружила, что власть над собственным телом к ней возвращается, и выплюнула смесь крови, воды и грязи, забившуюся в рот. Что произошло с князем-магом? Очевидно, что его отвлекли от её персоны. На какую-то секунду. Но вместе с осознанием того, что тело снова принадлежит ей, появились и новые ощущения:

— Меня сейчас стошнит, — пробормотала она в красный бок коня.

На блаженную секунду они практически остановились. Иллвин наклонился и обнял её длинными руками, чтобы перевернуть и посадить вертикально перед собой. Она бессильно обхватила его скользкое от пота худое тело; грудь его постоянно вздымалась и опускалась. Рубаха вместе с вилами потерялась где-то по пути. На губах запеклась кровь. Его настоящее, живое тело было горячим от напряжения. Но серьёзных ран у него не было — это Иста проверила на ощупь.

Его трясущаяся рука дотронулась до её лица, нежно стирая безбожно налипшие на её щёки лошадиную кровь, пот и грязь:

— Милая Ис… рейна, вы ранены?

— Нет, это кровь вашего несчастного коня, — успокоила она его, предположив, что его испугала кровь. — Меня всего лишь немного потрясло.

— Немного. А. — Его брови выгнулись, губы расслабились, сложившись в улыбку.

— От этой поездки у меня на животе наверняка останутся синяки.

— Ох. — Его рука, лежащая поперёк её живота, неуклюже потёрла её ушибы. — Честное слово, мне очень жаль.

— Не нужно просить прощения. Что случилось с вашими губами? — Она пальцем коснулась израненного края.

— Удар древком копья.

— Ничего себе.

— Всё же лучше, чем острым концом, уж поверьте. — Они снова двинулись в путь. Иллвин оглянулся через плечо. Они находились на дороге поменьше, практически на тропинке, которая бежала вдоль реки в сторону, противоположную той, куда вела главная дорога. Теперь они ехали в окружении солдат в серо-золотых плащах. — Не стоит задерживаться снаружи. Джоконская колонна, которую мы встретили, как говорят разведчики, уже подходит к стенам замка. Но до этих пор в обозах осадных орудий замечено не было. Вы сможете держаться за меня, если мы поскачем лёгким галопом?