Татьяна Морозова - Шестой Талисман

— Сегодняшний ужин должен быть особенным. Ты меня понял? Особенным, но исключительно для наших "гостей". Вспомни тот рецепт, который я дал тебе много лет назад.

Руки Главного Повара затряслись.

— Ваша милость имеет в виду, что я должен приготовить для них…

— Да-да! Это я и имею в виду. Ты приготовишь для них эстреадо! Но запомни, эти блюда будут подаваться только нашим дорогим гостям! И чтобы никто из тернанцев не вышел живым после ужина из-за стола. Иначе… ты знаешь, что иначе.

Серо-зелёное лицо Шеф-Повара стало бледно-жёлтое. Половник выскользнул из руки и с грохотом упал на пол.

— Вижу, что ты меня понял, — усмехнулся Верховный Жрец, развернулся и вышел.

Проводив его перепуганным взглядом, Шеф-Повар дрожащим голосом начал раздавать распоряжения своим помощникам. Песня кастрюль, ножей, сковородок больше не казалась ему сладкой музыкой. Старый фроглин понимал, какую роль отвёл для него Жрец: главный повар Луира должен стать убийцей.

Двумя часами позже тернянское войско, во главе с Князем, подошло к главным воротам города. Трижды ударив по ним мечом, Князь оповестил правителя Луира о своём прибытии. Под радостные крики тернян ворота открылись, пропуская победителей в город. Навстречу им шёл Верховный Жрец.

— Здравствуй, брат мой, — залебезил он, — входи в город с миром, будь гостем. Настало время прекратить войну.

Правители встали рядом. Картина получилась разительная: князь превосходил своего недавнего соперника на целую голову, а Жрец оказался толще его в полтора раза. Да что там говорить: на всей территории Гнилых Болот глава Тернана являлся самым высоким фроглином и к тому же писанным красавцем, конечно же по меркам фроглинов. Его нос не был таким крючковатым, как у Жреца, и глаза не так сильно выпирали на лице. К тому же Князь обладал очаровательной улыбкой, и приятным голосом.

Стоя рядом с ним, Жрец с огромным трудом гасил в себе ярость. Он прекрасно осознавал разницу между своей внешностью и внешностью Князя, понимал, как комично они выглядят со стороны. Верховный Жрец видел, как прячут глаза и улыбки тернянские воины, да и некоторые луирцы судорожно подёргивают плечами. Если бы не официальность встречи, никто бы из них не сносил головы! Только вот он не мог дать волю чувствам, как бы ему этого не хотелось. И только одна-единственная мысль помогала коварному фроглину держать себя в руках.

Верховный Жрец улыбнулся, насколько хватило сил, чуть наклонил голову и жестом пригласил Князя пройти во дворец. К великому сожалению, никто из тернян в ту секунду не заметил злобный блеск в его глазах. Окрылённые победой, они потеряли чувство опасности. Жрец жестом пригласил Князя следовать за ним. Армия победителей вошла в город.

На центральной улице, ведущей к дворцу, с обеих сторон плотной стеной толпились горожане и молчали. Тернянская армия шла в полной тишине, лишь изредка где-то в толпе срывался сухой кашель, да печальный вздох. Никто не нарушал указа Жреца, хотя почти всем хотелось закидать врага палками и комьями глины. Слыханное ли дело, чтобы те, с кем Луир ведёт вражду не первое столетие, вот так, безнаказанно топтал улицы их города?!

Во дворце Князя и его воинов встретили намного теплее. И не удивительно — Жрец лично предупредил всех, начиная с кабинета министров и заканчивая слугами, как вести себя в присутствии тернян. Он не хотел осложнений до того, как его план начнёт действовать. Только лишь Князь с Воеводой поднялись по ступеням дворца, как Главнокомандующий тут же отсалютовал им, а дворцовая стража прокричала трёхкратное "Кра". Слуги с почтением пригибали спины, придворные вежливо улыбались — никому из них не хотелось, чтобы на утро их головы украшали частокол на заднем дворе. Жрец вёл своих гостей запутанными коридорами к Пурпурному залу, где должна было состояться церемония передачи Вещи. Он оказался таким огромным, что всё тернянское войско с лёгкостью разместилось в нём, не говоря уже о придворных и министрах Луира. Жрец, Главнокомандующий и Князь с Воеводой, встали в центре.

Забили барабаны, луирские воины застучали мечами о щиты, и под этот грохот в зале появился Смотритель Вещи. Он шёл в окружении шести стражников, неся на вытянутых руках зелёную бархатную подушечку, на которой лежала Вещь. По рядам тернян прокатился шёпот — в отличие от луирцев, многие из них видели артефакт впервые. Когда процессия дошла до середины зала, всё смолкло. Жрец заговорил, обращаясь к Князю.

— Брат мой Князь, сегодня день, который войдёт в историю. Наши дети и внуки, правнуки, и их дети, будут отмечать этот знаменательный день — День Примирения. Сегодня, я торжественно передам тебе Вещь. Много лет она принадлежала Луиру, но всё в жизни меняется. День сменяет ночь, одни правители заменяют других, но только Вещь остаётся неизменной. Она была, есть и будет. Теперь же, она достанется великому по праву, перейдёт к нему по согласию.

Он бережно взял Вещь, и, подержав немного, словно прощаясь с ней, отдал Князю. Играя на свету полированными боками, она притягивала к себе взгляды присутствующих на церемонии, сотни пар глаз не мигая, смотрели на реликвию. Не веря в происходящее, слегка трясущимися от волнения руками, Князь взял Вещь и прикоснулся к ней губами. На долю секунды, правителю Тернана показалось, что Вещь словно вздрогнула, отвечая на это прикосновение. Не в силах больше сдерживать эмоции, терняне радостно закричали:

— Она теперь наша! Вещь у нас! Слава Великому Князю! Хвала Верховному Жрецу!

Верховный Жрец притворно улыбался. Он приложил руку к груди и, слегка склонив голову, повернулся вначале в левую сторону, а потом направо. Только приближённые знали, с каким трудом ему даётся эта улыбка. Он поднял руку, в знак того, что просит тишины. Шум стих.

— Друзья мои, — начал он, — мы все сейчас испытываем сильное душевное потрясение. День выдался крайне тяжёлым и волнительным. Чтобы отпраздновать столь величайшее событие, я приглашаю всех на торжественный ужин в зал Радости.

Хлопнув в ладоши два раза, Жрец дал сигнал церемониймейстеру. Тот что-то выкрикнул слугам, и двери, ведущие в соседний зал, широко распахнулись. По сравнению с ним, Пурпурный показался тернянам узкой комнатой. В замке Князя не существовало таких помещений, размеры которых сложно было бы определить с первого взгляда. Глава Тернана жил куда скромнее своего коллеги. Он считал, что по делам и поступкам судят о фроглине, а не по разм ахам его жилища.

Вдоль стен, убегающих куда-то в бесконечность, расположились столы, заставленные блюдами с разнообразными яствами, кувшины с винами. Луирцы, привыкшие к подобной роскоши, спокойно проследовали к отведённым для них местам, а терняне стояли на месте с выпученными глазами, не решаясь сделать шаг. В центре зала, на небольшом возвышении находился стол, предназначенный для правителей двух городов. И тут луирцы не обошлись без мании величия — за таким столом спокойно уселись бы не только два фроглина, а целый десяток. Князь чуть заметно качнул головой, привыкший использовать всё рационально, он не одобрял подобной роскоши. В самом центре стола находилась подставка для