Светлана Зорина - Царица

— Нет, Алима, — спокойно ответила Ариэна. — Она всего лишь обратила ко мне другой лик. Есть добро и зло. Если зло — обратная сторона медали, желающий постичь истину, должен увидеть и это. Чем больше видишь, тем лучше отличаешь одно от другого.

— По-моему, Феарен понял, что его подружка переигрывает, — сказал Тамран, когда они с Ариэной уединились в своём секретном кабинете. — Слишком уж явные намёки. Ведь пятьсот лет назад Нивена кричала, что беды на страну навлекли неугодные богине правители… «Зло! Зло!» — смешно закатив глаза, передразнил он Алиму. — «Зло должно уйти»! Да она просто маленькая дурочка. Ты и 6ез магии с ней разделаешься… Знаю, кое-кто продолжает ей верить, но сегодня она едва не испортила всю игру. Феарена это разозлило.

Оказалось, что гораздо больше Феарена разозлило другое. Ариэна в тот же день пробралась в покои Алимы, и ей наконец-то посчастливилось услышать действительно интересный разговор.

— Что-то слишком много звону об этом изгнаннике-избраннике! — Феарен просто кипел от ярости.

— А что? Побыть немного изгнанником — неплохой способ стать героем. Галиан не из тех, кто способен смириться с поражением…

— Я тоже! Что-то я не пойму… Из меня что — дурака делают? Решили мной попользоваться? Мной, моими воинами, а потом оставить меня с носом? Сколько я уже народу угробил, играя с вами в поддавки!

— Можно подумать, тебе жаль своих воинов! Детей всякой черни, которая плодится, как земляные мыши…

— Но это мои воины! Мои! Я слишком много их потерял, и мне сполна должны возместить все потери! Так, как договаривались. Обмана я не потерплю! Вы меня плохо знаете! Я получу то, что мне обещали…

— Да получишь, получишь, только тише, не ори. Чего ты разошёлся? В замке колдуньи и у стен могут быть уши.

— Ты же говорила, что высосала её, как яйцо…

— Да, но… Всё равно, надо быть осторожней, Феарен. Она непредсказуема. И не злись, пожалуйста. Ты получишь всё, что тебе обещали.

— Но Галиан…

— Он тоже. Каждый получит своё, успокойся. И звону о нём не больше, чем надо. Это игра по крупному, и мы должны задействовать все фигуры.

— Я бы предпочёл как можно больше их убрать.

— Чудовище, — нежно промурлыкала Алима. — Ну иди сюда…

Дальнейшее Ариэну не интересовало. Оставив этих двоих заниматься единственным делом, в котором они более или менее преуспели, она поспешила к Тамрану, чтобы обсудить услышанное.

— Такое впечатление, что этого Феарена и вправду держат за дурачка, — усмехнулся он. — Впрочем, за кого его ещё держать. Я догадывался, что это феф [2] Феф — в игре в лосты так называли фигуры, которые использовали для защиты главных фигур и потеря которых не имела особого значения. , который лишь прикрывает главную фигуру.

— Так может, и Алима то же самое? — предположила Ариэна. — Хотя, нет… Слишком много вокруг неё раздувают. Алима — фигура покрупней, хотя и не такая важная, какой себя воображает. А меня напугало то, что она сегодня говорила. О небесном огне… В этом мире всё повторяется, но я не хочу, чтобы повторили то представление с фейерверком, которое состоялось тут пятьсот лет назад. Роль Нивены теперь исполняет Алима. Девочка прилежно вызубрила роль и говорит то, чему её научили, но в её лживых предсказаниях таится вполне реальная угроза. И ладно бы только для нас…

— В таком случае, хорошо, что Алима здесь. Пока она наша гостья, небесный огонь на Фиолею не обрушится. Может, теперь, когда дар к тебе возвращается, ты сумеешь выяснить, что именно за всем за этим стоит. И как предотвратить беду.

— Тамран, сила возвращается, но гораздо медленней, чем мне бы хотелось. Не так-то просто помириться с богиней после того, как продемонстрировал ей своё малодушие.

Проверка печатных мастерских ничего не дала. Листовки продолжали появляться, и их содержание становилось всё более возмутительным. Клевета в адрес царской четы перемежалась с похвалами аранхиту-изгнаннику, из которого постепенно делали страдальца и героя.

Гости вели себя тихо. Алима прикидывалась отрешённой, а Феарен становился всё мрачней и мрачней. Этот юноша был весьма нетерпелив, а игра явно затягивалась. К тому же у него возникло подозрение, что его водят за нос.

Этим летом военные действия приостановились задолго до начала самого жаркого сезона. Ариэна знала, что это затишье перед бурей, и жалела, что её магическая сила восстанавливается так медленно. А ещё её очень беспокоила Каэна. 3а этот год старуха заметно сдала, а в последнее время угасала не по дням, а по часам. Иногда она сутками не вставала с постели. Ариэна приставила к ней ещё одну служанку — чтобы Каэна не оставалась без присмотра ни днём, ни ночью, и старалась проводить с ней как можно больше времени. Когда Каэна чувствовала се6я получше, они разговаривали.

— Я скоро уйду, — сказала однажды старуха. — Пора уже, мне ведь давно за восемьдесят. Не знаю, какое следующее полотно соткёт для меня богиня, но хотелось бы верить, что это его я теперь так часто вижу во сне. И не только во сне… Иногда стоит закрыть глаза — и передо мной появляется эта картина… Хотела бы я знать, где оно, это дивное место. Маленький храм, окружённый рощей. Я никогда не видела таких деревьев. Они похожи на огромные пылающие костры — как будто какой-то великий маг сделал деревья из огня. Земля там светлая, и всюду бегают маленькие ящерки, которые умеют менять окраску. Они не особенно боятся людей и забегают в святилище, где на алтаре из прозрачного камня горит огонь, а сквозь прозрачный потолок льются лучи света… Они падают прямо на статую бога. Он красив и страшен одновременно — как и огонь, который я так люблю. Это храм огня, а ящерки — священные звери. Они не боятся огня… Забираются на алтарь и становятся яркими, словно язычки пламени. Иногда мне кажется, что я в этом храме… Я смотрю на огонь, и прекрасный бог говорит со мной. А иногда я представляю, как сижу на ступеньках храма, а вокруг эти деревья. Их листва колышется на ветру, словно светлое пламя. Я смотрю на их вершины и сама становлюсь легче племени. Я улетаю вверх… Первый раз я увидела это, когда смотрела на дым и говорила с богиней. Уже не помню, что я спросила, но увидела этот храм. И рощу… Больше я ничего не вижу, когда развожу огонь. Богиня мне всё сказала. Но эту картину я вижу всегда, когда захочу. Почти всегда. И мне не страшно думать о том, что я скоро уйду.

— Зато мне об этом грустно думать, — вздохнула Ариэна. — Не хочу, чтобы ты уходила. Ты мне так помогла. Ты нужна мне.

— Нет, царица, я тебе не нужна. Ты всегда была достаточно сильна, чтобы идти своей дорогой. Ты всегда сама раз6иралась со своими врагами. Вот и недавно разделалась с очередным.