Ольга Романовская - Ледяное сердце

Успокоившись, девушка осторожно спустилась к подъезду рыжего двухэтажного дома в шесть окон по фасаду и позвонила в дверной колокольчик. С ней сила Эйфейи, у нее должно получиться.

Ей долго не открывали, и Зара уже начала беспокоиться по поводу того, дома ли хозяин, когда, наконец, послышались шаги, и дверь отворилась.

Слуга. Так даже лучше, не придется ничего объяснять на пороге.

— Я к сеньору Аидаре. Он дома?

— Дома, госпожа, проходите.

Какая, все же, удача, застать его! Наверное, с кем-то занимается, он ведь в свободное время дает уроки магии.

Зара последовала за слугой через маленький холл в гостиную и, удобно устроившись на диванчике, изучая фамильные портреты на стенах, обитых синими обоями, принялась дожидаться хозяина. План в ее голове окончательно созрел, новая встреча не должна была вызвать тягостного смущения.

Тем не менее, она предпочла отвернуться от двери, чтобы не встретиться с его взглядом раньше времени. Реакцию на свое появление девушка предвидела, зачем же огорчать себя?

— Сеньорита Рандрин? — послышался позади нее удивленный голос Меллона.

Теперь она была двойне рада тому, что проявила благоразумие: сердце откликнулось на его слова не так, как следовало, что, несомненно, на миг отразилось на ее лице.

— Признаться, не ожидал Вас увидеть…

— Добрый день, Меллон, — Зара обернулась, улыбнулась и поднялась ему навстречу. — Я пришла, чтобы извиниться.

— Извиниться за что?

— За свое чудовищное поведение. Поверьте, мне очень стыдно за то, что я сделала и наговорила Вам. Надеюсь, Вы на меня не сердитесь? — снова обворожительная улыбка.

— Разумеется, нет, — он был обескуражен и по выражению ее лица пытался определить, искренна ли она.

— Замечательно, я рада это слышать. Меллон, у меня к Вам одна просьба… Вашими стараниями я уже зачислена на пятый курс, у меня уйма свободного времени, которое мне нечем занять, и я подумала, что мне не помешало бы брать уроки боевой магии. Совсем простенькой, чтобы не спасовать перед лицом опасности. Соотская практика доказала, что в этом аспекте я совершенно беспомощна, — вздохнула она. — Отец занят, я не смею отвлекать его от государственных дел, а в школе мне посоветовали Вас. Безусловно, я буду платить за уроки…

— Вот еще, я не стану брать с Вас денег! — возмутился маг.

— Но это же несправедливо, всякий труд должен оплачиваться.

— Я могу позволить себе учить бесплатно, тем более, столь знатную и талантливую особу, как Вы.

— Но Вы ведь ничего не имеете против небольшого подарка? Поймите, Меллон, совесть не позволит мне так безбожно пользоваться Вашей добротой.

Через полчаса препирательств они пришли к взаимовыгодному соглашению: Аидара учит Зару магии, а она, в свою очередь, дарит ему одну очень редкую книгу. Тем же вечером Зара зашла к отцу и спросила, где можно достать нужный раритет. Тот, разумеется, спросил, зачем ей, школьнице, понадобился сборник Аластерна, девушка уклончиво ответила, что для подарка. Рандрин усмехнулся, искоса посмотрел на нее, будто зная, о чем она не договаривает, но обещал поискать.

— Твой маг будет доволен, — с улыбкой покачав головой, заключил он.

— Какой еще мой?

— Тебе виднее.

На следующий же день в назначенное время Зара явилась в дом к наставнику. Каждая деталь ее скромного туалета была тщательно продумана, чтобы, с одной стороны, не мешать и не выглядеть вызывающей, с другой стороны, привлекать внимание к достоинствам фигуры владелицы.

Но Меллон Аидара упорно не желал ничего замечать, терпеливо разучивая с ней начальные заклинания.

Вечерами Зара кусала губы, с тревогой думая о том, что время работает против нее.

Единственная радость — Эйдан вернулся. И, по своему обыкновению, напугал, возникнув за спиной в самом неподходящем месте, за что на собственной шкуре испытал один из боевых приемов. Правильнее было бы сказать болевых, потому что даже вампир согнулся в три погибели.

— Совсем с ума сошла! — прошипел он, буравя ее своими болотными глазами.

— А ты не хватай меня за шею. Лучше скажи, где тебя носило, я ждала тебя еще на прошлой неделе.

— Я вольный вампир, охочусь, где хочу. Скажи спасибо, что вообще пришел.

— Не дождешься! Эйдан, у меня к тебе просьба, — Зара отошла вглубь сада, поманив за собой клыкастого собеседника — на дворе, конечно, сумерки, но даже в них можно разглядеть, с кем она разговаривает, а этого очень бы не хотелось.

— Ты уж определись, что ты делаешь: просишь или приказываешь.

— Могу и то, и другое, на твой выбор.

— Как я посмотрю, ты совсем взрослая стала, настоящая магиня! Только вот незадача — я магов на дух не переношу и им не подчиняюсь.

— Вот, значит, как! А кто называл себя моим другом? Лживый вы, неблагодарный народ! Ну, что стоишь, уходи, тебе же магини не нравятся.

— За исключением тебя. Ну, чего хотела?

— В городе живет одна женщина, она не чародейка, так что проблем у тебя не будет. Зовут Сабина. К сожалению, у меня нет ни одной ее вещи, чтобы дать тебе, но я тебе ее опишу и покажу дом, где она живет. Ты должен будешь следить за ней.

— Сама знаешь, я не могу разгуливать по улицам днем, разве что пасмурно будет, да и то небезопасно.

— Меня интересуют вечера и ночи, что она делает, где их проводит, особенно с кем. Смотри, запоминаний и, вот еще что, если в темное время суток эта особа приблизиться к улице, на которой стоит храм Эйфейи, напугай ее, чтобы дорогу туда забыла! Захочет послушать соловья в ночной тиши сада у Дворца заседаний в компании молодого мага — сделай так, чтобы всю ночь заснуть не могла.

— Чем же она тебе насолила? — прищурился Эйдан. — Парня отбила?

— Взяла чужое. Сделаешь?

Вампир улыбнулся:

— Пугать молоденьких девушек — мое любимое занятие. Если что, укусить можно?

— Пока нет, потом посмотрим.

Из-под зоркого ока Эйдана не сбежать, днем Меллон занят, с утра, вроде, тоже — совсем не остается времени у Сабины Менах на матримониальные планы.

Может, она со страха сбежит в свой провинциальный домик, так всем было бы легче.

Глава 27.

Как обычно, собрав волосы атласной лентой, такой яркой, искрящейся на солнце, невольно привлекающей взгляд, Зара положила в небольшую сумочку из подходящего к платью материала свои записи и вышла из дома на залитые горячим летним солнцем улицы Айши. Она была сама естественность и скромность: никаких декольте, духов, румян и пудры, даже серьги не надела; из украшений — только лазоревый пояс, будто зеркальное отражение ее глаз.

Девушка шла медленно, степенно, даже не шла, а плыла над каменной мостовой, обмениваясь приветливыми улыбками со знакомыми и сокурсниками, оставшимися на лето в городе. Теперь, с обретением нового статуса, круг желающих перемолвиться с ней парой слов значительно вырос; она не возражала и принимала всех с холодной отстраненной доброжелательностью. Кивок головы, улыбка, мимолетный взгляд ничего не значат и ни к чему не обязывают, но помогают завязать узелки крепкого будущего.