Ольга Романовская - Перстень Мериада

Граф, кивком головы приветствовав пару дворян, привставших при его появлении, провёл принцессу в один из отдельных кабинетов и заказал самый лучший обед из тех, которые могли предложить в «Серебряном олене». Стелла догадывалась, что всё это великолепие из дымящихся горшочков, тарелочек с румяными сочными фруктами, изысканных салатов, мясных деликатесов и прочих вкусностей влетит её спутнику в круглую сумму. Но графа это нисколько не заботило, его кошелёк не могла опустошить даже дюжина кулинарных набегов в подобные заведения.

Она млела от еды, вина, возможности есть и не подсчитывать стоимость съеденного и его восхищённых взглядов, умело завуалированных под случайные. Теперь в Стелле не осталось и тени сомнения, что, выполняя поручение Вильэнары, Суррар Миларт сам попался на крючок и был теперь в ее полном распоряжении. Он был не опасен, он был просто влюблен.

Но тут посреди этой мирной обильной трапезы произошло кое-что, что нарушило непринуждённый характер обеда, внесло в него некую напряжённость.

— Милый граф, какими судьбами? Как же давно я Вас не видела! — Дама в изящной шапочке с фазаньим пером, радостно улыбаясь, стояла в дверях кабинета. Эта улыбка произвела на Суррара странное действие — он нахмурился и отвернулся.

— Милый граф, я здесь! Может быть, я не вовремя, — «Конечно, не вовремя!» — со злобой подумал граф, — но мне так хотелось вновь Вас увидеть, поздороваться с Вами.

— Поздоровалась — и ступай отсюда! — чуть слышно пробормотал он.

Стелла этой фразы не слышала, но и без этого поняла, в чем тут дело. Девушка сочувствовала этой женщине, с поникшей улыбкой мявшейся на пороге. Она надеялась встретить радушный приём, хотя бы вежливый ответ — а её с ног до головы обдали волной холода и презрения.

— Граф, обернитесь! С Вами поздоровались.

— Неужели? А я и не заметил.

Недовольно поджав губы, он обернулся и коротко кивнул знакомой. Она попятилась и в расстроенных чувствах прошептала:

— Простите, я не думала… Ведь в последнюю нашу встречу… Что ж, счастливо отобедать!

— А вот и итог всех его романов, — мысленно подметила принцесса. — Поиграет и бросит.

Над пышно накрытым столом повисло молчание. По-прежнему не разжимая губ, то скрещивая, то разгибая пальцы, граф о чём-то думал, казалось, напрочь забыв о содержимом своей тарелки. Стелла ещё пыталась жевать, но от этого тягостного молчания кусок не лез в горло. Чтобы как-то разрядить ситуацию, принцесса решилась заговорить на нейтральную тему.

— Граф, Вы очень заняты собой?

— Что? — Суррар вздрогнул и машинально положил запястья на край стола — «Как школьник», — подумала девушка.

— Я Вам не мешаю? Может, мне лучше уйти?

— Что Вы, Ваше высочество! Чем Вы можете мне помешать? Наоборот, Вы оказали мне такую честь… — Он не договорил.

— В таком случае, рискуя показаться излишне любопытной, я хочу задать Вам пару вопросов.

— Что ж, спрашивайте, я Вас внимательно слушаю.

— Я хотела бы поговорить об Их величествах, если, конечно, это разрешено.

— Разрешено, но в умеренных пределах.

— И где же кончаются эти пределы?

— Я не сомневаюсь, что Вы с Вашим тактом их не перейдёте.

— В таком случае, вот мой первый вопрос: как получилось, что правят обе сестры?

— Очень просто: так было написано в завещании покойного короля. Честно говоря, он был необычным человеком, некоторые даже утверждали, что он балансирует на грани безумия, но я так не думаю. Покойная королева умерла родами, произведя на свет двух дочерей. Его величество души в них не чаял и никак не мог решить, кому из дочерей передать права на престол. Её величество Филаси была его любимицей, а Её величество Финари напоминала покойную супругу. В итоге король так и не смог выбрать и перед смертью вписал в завещание обеих дочерей.

— И они не ссорятся?

— Всякое бывает.

— Если не секрет, сколько им лет?

— У женщин не принято спрашивать о возрасте, — улыбнулся Суррар.

— Согласна, вопрос бестактный. Они старше меня?

— Пожалуй. Во всяком случае, Правящий совет ждёт не дождётся, когда они выйдут замуж.

— И кого же прочат в принцы-консорты?

— Это дело Правящего совета.

— После замужества власть по-прежнему будет поделена между ними?

— Да. Но трон унаследует сын одной из них — тот, кто родится первым.

— А что любят Их величества?

— Бездельничать и заставлять работать других, — Похоже, к графу вернулось прежнее расположение духа. — А ещё танцевать, щеголять друг перед другом нарядами и играть в томную любовь с заморскими принцами. Напыщенные избалованные особы, которые полагают, что очень умны и хорошо играют на клавесине.

— Спасибо. Теперь я всё о них знаю.

Разговор зашёл о каких-то пустяках, приятных женскому сердцу мелочах, в которых Суррар знал толк. С основными блюдами было покончено, и, время от времени кивая и вставляя реплики, принцесса ела мороженое. Ощущение тепла, охватившее её при входе в «Серебряный олень», теперь усилилось и разлилось по всему телу. Ей было приятно говорить с графом, смотреть на него, сидеть, откинувшись на спинку стула, и есть это холодное мороженое, вкус которого ассоциировался у неё с безоблачным детством.

Ленивая послеобеденная идиллия была нарушена появлением грандванца в форменном сером сюртуке с красным шитьём. Принцесса сразу поняла, что мороженое она будет доедать одна. Что ж, удовольствия, в конце концов, кончаются, пора к этому привыкать. Но можно подойти к этому и с другой стороны: любое удовольствие рано или поздно перестаёт быть удовольствием, и, кто знает, может, через час она пресытится беседой с графом.

— Сеньор граф, я к Вам, — сказал человек в сером.

— Хорошо, Эдгар. Заходите, не стойте на пороге. — Суррар поднялся ему навстречу.

— У меня к Вам дело, Суррар, очень важное дело. — Похоже, грандванец был близко знаком с Милартом: после скупого обмена любезностями от первоначальной сухой вежливости не осталось и следа.

— Дело? — Граф в нерешительности обернулся к Стелле, словно спрашивая у неё, что ему ответить.

— Я Вас не держу и сама доберусь до Эсфераса, — улыбнулась принцесса. — Можете не представлять меня Вашему знакомому.

— Как пожелаете. — Суррар слегка поклонился. Немного помедлив, он добавил: — Прошу, не ограничивайте себя ни в чём: я переговорю с хозяином, и он потом пришлёт мне счёт.

— Благодарю. — Стелла протянула графу руку для поцелуя.

— Извините, но, боюсь, я действительно вынужден буду Вас покинуть. — Суррар с удовольствием выполнил требования этикета. — У дверей «Серебряного оленя» Вас будут ожидать двое моих слуг.

— Граф, Ваш ждут! — напомнила девушка. — Не тратьте на меня драгоценное время Вашего друга.