Павел Блинников - Семь Толстых Ткачей

Рооми встал.

— Теперь надо разобраться, что делать с этим Димой, — сказал Рооми губами японца.

— Нам надо заключить с ним союз? — спросил Арооми.

— Если это тот, кто я думаю, нам надлежит убить его, как можно скорее. Если он новый эмиссар, то не менее опасен, чем Толстые Ткачи.

Одиннадцать слепых костюмов кивнули и пошли к выходу. В иллюминаторе над ними, испуганное лицо смотрело на безжизненное тело Якомы. Ученик японца понял, что станет с ним через пять лет. Или почти понял…

Дима

Дима шел на встречу. Он вернулся в Гонконг по приглашению Чана старшего. Правда, Дима никогда не приехал бы, если не одна интересная деталь. Вчера, где-то в районе обеда, зазвонил его мобильник. А Дима лишь позавчера подключился к новому оператору, причем на подставное имя, и звонить ему, вроде бы, не должны. Но телефон пиликал, а на экране зависло слово "Чан" — так Дима записал продюсера полгода назад. А это значило — его, наконец, нашли. И слава Ей — не те, о ком он написал книгу.

— Ало? — сказал Дима в телефон.

— Только не вещайте трубку Дмитрий, — послышался старческий голос. — Я хочу поговорить с вами о Семи Толстых Ткачах.

— Вы говорите о книге, или…

— Или. О настоящих Ткачах. О тех, кто уже выписал лицензию на ваше устранение, любыми способами.

— Я внимательно слушаю.

— Не по телефону…

Далее, они договорились встретиться в головном офисе "Кахома корп.", и Дима полетел в Гонконг. Сейчас он повторял тот же путь, что некогда мастер разговора Ким. И даже спутник у него соответствовал. Джек, привычно провел его к лифту по пути пытаясь заговорить, но Дима оставался сухо-молчаливым. На глазах солнцезащитные очки и еще, как будто от него веяло холодом. В автоматизированном лифте, даже включился климат-контроль.

Когда двери расползлись, Дима увидел перед собой стол с китайцем. Тот смотрел на него, скалясь отличными вставными зубами. Но Диму теперь практически невозможно обмануть. И улыбка и показное радушие искусственны, как книги плагиатора.

— Дима! Я смотрю, вы не теряете время даром! За полгода стали одним из известнейших людей в мире!

— Я бы не сказал. — Голос Димы эхом отразился от стен кабинета и Чан вздрогнул.

— Я имею в виду — в некоторых кругах.

— Мне не нравятся круги.

Дима подошел к столу, сел в стоящее напротив кресло, а Чан нервничал. Причина беспокойства? Он чувствовал, что молодой мужчина изменился. Пока не понял, как, почему и насколько, но изменился.

— А что же вам нравится? — Джек стоял за спинкой Димы и Чан видел, как его рука полезла за отворот пиджака. Там, как кобра в корзине, спряталась, почти однокоренная, кобура. Джек посмотрел Чану в глаза, но тот покачал головой, и рука достала не пистолет, а миролюбивый платок.

— Геометрические фигуры вроде квадратов. Или пиктограмм, ну или семиугольников.

— Хорошо сказано Дима. Однако у нас есть дела.

— Да. Вы сказали, что меня хотят убить персонажи моей последней книги. Почему и кто они?

— Ответ на ваш вопрос дать можно, но нужно ли? Вы и так завязли в этом деле, а если узнаете всю правду, придется выбирать.

— Что выбирать?

— Жизнь. Борьбу или трусливое прятанье. Может даже способ смерти.

— Я люблю выбирать. Это хорошо когда выбираешь сам, а не тебя.

— Ну и славно. — Улыбнулся Чан и кивнул Джеку. — Включай.

Джек подошел к экрану огромного телевизора, взял пульт, навел на широкое стекло и нажал на кнопку. На экране зависла снежная буря. Уголки Диминых губ на миллиметр ушли вверх, но продолжалось это секунду.

— Прежде чем мы начнем, я хотел бы спросить: откуда ты знаешь о них? — сказал Джек.

— Кое-что услышал на съемочной площадке, об остальном догадался.

— Как?

Но ответа Джек не удостоился. Дима перевел линзы очков на экран, посчитав, что сказано достаточно. "Самодовольный ублюдок!" — подумал Джек. Однако Чан требовательно смотрел на него, и Джек нажал на другую кнопку. На экране повисла фотография Вольта. Толстая рожа отличалась от нынешнего оригинала, но к середине зимы, Вольт станет таким как в телевизоре.

— Наверное, ты слышал о Вольте, так что с него мы и начнем, — сказал Джек. — И на его примере я расскажу о Толстых Ткачах вообще. Я не знаю, понял ты или нет, но эти жирные мужчины управляют миром. Не планетой, а людьми, которые на ней живут. Пожалуй, единственное, что обойдено их интересами — это политика. Толстые Ткачи не вмешиваются в нее напрямую, предпочитая действовать тоньше. Они определяют жизнь людей, говоря им что делать. Но если человеку сказать делай это, а вот этого не делай — результат будет ноль. И Ткачи показывают им, что делать. По средствам фильмов, интернета, радио, моды, музыки, личным примером, но по большей части, книгами. Они гениальные писатели, собственно этим они и занимаются — пишут книги. Ты тоже писатель и достаточно правдиво обрисовал, как можно управлять страной, с помощью лишь одной силы слова. Но у Толстых Ткачей круг интересов побольше.

Итак, Вольт. Он, как ты уже догадался, отвечает за кинематограф. Кино, радио, телепрограммы, образовательные фильмы, ток шоу, сериалы, музыкальные клипы — все это, работа Вольта. Ты смотришь те фильмы, которые он тебе говорит, и действуешь сообразно тому, как ведут себя их герои. Та же белиберда происходит, когда ты смотришь все остальное. Вольт контролирует девяносто процентов медиа-пространства мира. Но пойдем дальше. Фарит. Фарит отвечает за моду. То во что ты одеваешься, определяет Фарит. Сначала модели одежды показывают на подиумах, потом они копируются, и попадают в бутики и так дальше, пока не доходят до потребителя. Фарит активно работает с Вольтом, и в кино мы видим одежду, созданную первым модником планеты. Следующий Ткач — Болт. Это технологии. Компьютеры, машины, самолеты, телефоны, часы, фены, миксеры и прочие гаджеты — это область Болта. Его конструкторские бюро находятся в десятках стран, и он лично проектирует сотни изобретений в год. Микроволновка, собственно компьютеры и интернет, ракетостроение, спутники — так или иначе, к этому приложил руку Болт. Или придумал сам, или подал идею, или еще как-нибудь…

Пока Джек говорил, лица на экране менялись. Хотя менялись — сказано очень сильно. Лица принадлежали разным людям, но в целом очень похожим. Толстые щеки, изогнутые вниз уголки губ, маленькие глазки. Почти как братья близнецы. Джек нажал на кнопку, лицо поменялось, и он продолжил.

— Марит — это деньги. Благодаря Болту, Марит построил по всему миру такое количество печатных станков, что может обрушить экономику любой страны в миг. Что он периодически и делает…

— Например, финансовый кризис дело его рук, как и подъем Китая, — встрял Чан. Но Дима даже не повернулся. Глаза, скрытые под очками и контактными линзами, зарисовывали в голове образы семи мужчин.