Мария Орлова - Меж двух миров

— Но здесь, правда, спальню лучше, — виновато сказала девушка.

— Назови мне хотя бы пару причин почему? — потребовал Петр.

— Здесь энергия такая. Мне сложно объяснить, просто я это чувствую.

— Ты что, экстрасенс? — скептически усмехнувшись, спросил дизайнер.

— Бери выше, — улыбнулся Иван. — Она ведьма.

— Да брось ты! Нет, что, серьезно? Вань, ты, что, не шутишь? Он не шутит? — спросил он у Топаз. — Что прямо вот настоящая ведьма? С метлой и прочими причиндалами? Опупеть! А сколько тебе лет на самом деле? Лет триста?

— Я что, так плохо выгляжу? — удивилась девушка.

— Нет, выглядишь ты потрясающе. Просто ведьмы обычно меняют внешность. И чего ты ржешь? Вань, перестань ржать. Что я такого смешного сказал? Вы меня разыграли?

— Нет, — вытирая выступившие от смеха слезы, сказал Иван. — Топаз, действительно, волшебница. Помнишь, я тебе рассказывал, что был в другом мире, так вот Топаз оттуда.

— Я думал, ты выдумываешь, — ошалело ответил Петр. — Я думал, ты очередной сюжет мне рассказываешь. Господи, так что, другие миры правда есть? Опупеть! Ладно, сделаю тебе здесь спальню, а кабинет там. А ты на самом деле ведьма? — спросил он у Топаз.

— На самом деле, — ответила девушка. — Только доказывать не просите, ладно?

— Ладно, — согласно кивнул Петр. — И давай на "ты". Опупеть, настоящая ведьма и я с ней на "ты". Господи, я уже забыл, что предложить хотел.

— Пошли, доедим. Может, вспомнишь, — предложил Иван, и все трое вернулись доедать свой остывший ужин. Потом Иван мыл посуду, а Петр потащил Топаз по квартире.

— Слушай, мы все придумали, получится не квартирка, а конфетка.

— В чем подлянка? — поинтересовался Иван.

— Ну почему сразу подлянка? — возмутился Петр.

— Так в чем?

— Стены надо ломать. Совсем немножко, — тут же поспешно добавил он. — Ну, ты посмотри, прежде чем отказываться.

— Нет, — твердо сказал Царевич. — Никаких сломанных стен. Обои переклеивай, ковролин меняй, потолок хоть звездочками разрисуй, но стены не трогай.

— Потолок звездочками, хорошая идея, — Петр принялся что-то помечать в своем альбоме.

— Да, кстати, — вспомнил он. — Тайник из спальни переносить? Там же теперь гостевая будет.

— Тайник, — радостно хлопнул себя по лбу Иван и скрылся где-то в недрах квартиры. Топаз и Петр удивленно переглянулись. — Идите сюда, — раздалось откуда-то из района спальни.

— Смотрите, что я нашел, — как ребенок радовался Иван. — Загранпаспорт, диплом, доверенность на машину и украшения. Ну, все, теперь она мне все вернет, до последней дощечки.

— Не нужно все, пусть вернет итальянскую гостиную и столик антикварный, который я тебе в прошлом году подарил, а все остальное обновим, — попросил Петр.

— Хорошо, вот сейчас позвоню ей и все выскажу. Странно, что она до сих пор сама не объявилась.

— По-моему, она появлялась, — робко сказала Топаз. — Я не уверена, но кажется, я с ней по телефону говорила. Она ругалась.

Уточнить что-то Иван не успел, потому что открылась входная дверь. Все переглянулись и вышли в коридор.

— Браво, браво, Царевич, — похлопала в ладоши стоящая в дверях женщина. — Не успела я выйти за дверь, как ты тут же приволок домой любовницу. Помоложе, что, не нашел? Сколько тебе лет, детка? Да, впрочем, неважно, шлюхи ныне молодеют не по дням, а по часам.

— Ира, прекрати, — начал Иван, но жена его не слышала.

— Что, деточка, на известность позарилась? В лучах его славы погреться захотелось? Ну да, только я тебя разочарую: он бездарь, ноль без палочки и импотент впридачу. И на деньги его не рассчитывай, не получишь ничего. А больше он заработать не сможет.

— Прикуси язык, — холодно сказала Топаз.

— Ай, — вскрикнула Ирина, сильно прикусив язык.

— Опупеть! — восхищенно выдохнул Петр.

— Значит, так, — сказал Иван. — Ты завтра прямо с утра вернешь мне компьютер, мебель из гостинной, шкаф из прихожей и всю кухонную технику.

— И столик, — подсказал Петр.

— Да, и столик, — кивнул Иван.

— Мечтать не вредно, — язвительно усмехнулась женщина.

— Не вредно, — согласился Иван. — Когда все привезешь, получишь свои драгоценности, безделушки своей бабки и доверенность на машину.

Женщина побледнела.

— Драгоценности — мои, ты не имеешь права их присваивать.

— А мебель — моя, но это же не помешало тебе вывести все до последней табуретки. Я все сказал, можешь выметаться.

— Что значит, выметаться? — завизжала Ирина. — Это и моя квартира тоже, и я не позволю тебе таскать сюда любовниц.

— Я не любовница, — вмешалась Топаз. — Я…

— Заткнись, прошмандовка, — рявкнула на нее Ира.

— Ах, так? — поджала губы Топаз. — Никто не смеет просто так оскорблять меня.

— Вон, я сказал, — стараясь перекричать жену, рявкнул Иван.

— А вот не уйду, — сложив руки на груди, улыбнулась Ира.

— А вот уйдешь, — сказала Топаз. — Дверь, — произнесла она, и дверь с грохотом открылась. — А теперь пошла вон, — и Ирина с визгом вылетела на лестничную площадку, а дверь за ней с грохотом закрылась.

— Опупеть! — только и произнес Петр.

— Точно, — согласился с ним Иван и закрыл дверь на предохранитель. С той стороны было тихо.

— Слушай, она там коньки не отбросила? — забеспокоился дизайнер.

— Нет, просто испугалась, — ответила девушка и ушла на кухню.

— Замки надо будет поменять, — сам себе вслух сказал Иван и пошел за своей гостьей.

Топаз стояла, уткнувшись лбом в оконное стекло, и плакала.

— Ты что, плачешь? — растерянно спросил Иван. — Ну что ты, перестань.

— Ты из-за Ирки? — присоединился Петр. — Не надо, не стоит она того. Чего только не наговорит обиженная женщина.

— Но я ее никогда не обижала, — всхлипнула Топаз. — Почему она обо мне так?

— Тебе стоит привыкать, — пожал плечами дизайнер. — Все будут считать, что ты Ванькина любовница.

— Почему? — всхлипнув, спросила девушка.

— Потому что это — первое, что будет приходить в голову людям, когда они узнают, что ты теперь здесь живешь.

— Но почему? — удивленно повторила Топаз. — Почему сразу любовница, а не служанка, например? Или родственница?

— Не знаю, — пожал плечами Петр. — Наверное, потому что ты молодая, красивая, а Ваня известный писатель.

— То есть, если бы я была некрасивая, а он не был бы писателем, то про любовницу бы не думали?

— Да точно также думали бы, — сказал Иван. — Если женщина и мужчина живут вместе, то всегда ходят слухи, что они любовники.

— Но ты ведь пригласил меня жить к себе не для того…

— Нет, — не дал ей договорить Иван. — Не волнуйся. Я пригласил тебя пожить у себя, потому что тебе идти больше некуда. Только поэтому, безо всяких задних мыслей. И перестань плакать, Ирка просто дура, вон она и обо мне кучу всего наговорила, я же не плачу.