Алла Собур - Землеописание

— Ну, несколько меньше, — Эль смущенно склонил голову, — Но, можно предположить, что она направлялась в Торгет. Через Перевал Мертвых.

— Правда? — голос небесного был переполнен иронией, — А куда ещё она могла направляться в компании рожденного вампира с обломком эсиэльде в теле? Разумеется — на плато Смерти, пешком через Торгет и орчьи степи. Если все, что могут дать твои «связи» — сведенья десятидневной давности — не было смысла и на день задерживаться здесь, — дракон зло передернул плечами.

— Право же, небесный, Вы не совсем точны. То, что Нэрит — вампир, тем более — рожденный, — лишь ваше предположение! И даже в этом случае они могли отправиться куда угодно.

— Что ж, в одном ты прав, Элдиве, — дракон решительно мотнул головой, — Следует получше узнать, кто такой этот Нэрит. Думаю, искать его может оказаться проще, чем леди Айану.

Длинные узкие ветви горного кустарника, покрытые хилыми желто-зелеными листочками, вытягивались из скал, показывая близость воды. Небольшая долина укрылась меж гор, чуть в стороне от ведущей в Торгет тропы. Наверное, где-то дальше, скрытое изгибом скал и кустарником, расположилось обещанное озеро. Но я не торопилась купаться: солнце уже клонилось к зениту и больше этина прошло с того момента, как Нэри остался прикрывать нас. Кинув назад последний взгляд, я ещё успела заметить странную, паукообразную тварь, на вид состоящую из обмотанных паутиной костей.

Эдар пытался развести из сырых веток костер, но пока без особого успеха. А Ачи искал высохший хворост, не смотря на убеждения воина, что тут могут быть только живые кусты. Одна я не могла найти себе места. Но… не стал бы ведь Нэри оставаться, если это было бы действительно опасно?!

— Ян, ты не хочешь искупаться? — спросил Эдар, видимо, устав наблюдать за моими метаниями.

— Нет, я хочу знать что с Нэри! — зло взмахнув руками, все же сажусь на камни возле едва дымящегося костерка.

— Я уверен, что с ним все в порядке, разве что — чуть ранен. И скоро он будет здесь, — задумчиво произнес Ачи, заставив меня вглядеться в сапфировые глаза. Это ты так думаешь? Или Асиль рассказал? Похоже, что Асиль…. Хорошо.

— Лэ! Наверное, мне и впрямь лучше отправиться купаться, — тихо вздыхаю, выпутывая руку из волос. И когда я успела в них вцепиться?! — А когда вернусь вы с Нэри расскажете, от какой твари мы так шустро убегали! — высказав этот шутливый приказ, поворачиваюсь в ту сторону, где, на мой взгляд, должно быть озеро.

— Наверное, мне лучше идти с Вами, госпожа, — смущенно склонив голову, предложил сильф. Пожалуй, действительно, лучше. Конечно, едва ли здесь есть кто-нибудь опасный, а, тем более, разумный, но… лучше подстраховаться:

— Конечно, малыш. Присмотришь за моими вещами, ладно? Ты ведь не будешь подсматривать? — улыбаюсь мальчишке и осторожно отвожу ветки, загораживающие почти пропавшую в зарослях кустарника тропинку.

— Конечно, госпожа! — раздается звонкий голос сильфенка за спиной.

Тэ! Да когда же эти заросли кончатся?! Упрямые ветви едва ни на каждом шагу цеплялись за одежду и сумку, но хуже всего — волосы! Ох, похоже, я здесь половину шевелюры оставлю!

Лэ! Наконец, оставив за спиной последний куст, вываливаюсь на нежную зеленую травку, ковром раскинувшуюся на берегах широкого озера. Над водой поднимается едва заметный пар…. Ух! Когда же я в последний раз мылась? Наверное, ещё в Сайтерне. Ужас, так я скоро совсем грязью зарасту. А купание буду, как степняки, считать грехом.

— Малыш, Асиль проверял, как там Нэри? — уточняю, решив, что достаточно отошла от Эдара.

— Госпожа, лоур-де вполне способен справиться с…,- робко возражает мальчишка, садясь на траву. Ттан-хе! Злой взгляд обрывает слова сильфенка. Лэ! Он-то в чем виноват?

— Пусть проверит, ладно? — устало вздыхаю, — Он же сможет сообщить, здоров ли Нэри и справился ли уже с той тварью?

— Конечно, госпожа, — мальчишка виновато улыбается и отворачивается, чтоб не мешать мне раздеваться. Ладно, окунусь сейчас и узнаю, что там твориться у Нэри.

Скинув на попечение Ачи все вещи, решительно направляюсь к воде…. Что?! Над долиной разносится встревожено-удивленный вскрик сильфенка. Да что случилось? Вернувшись, обнаруживаю лежащую поверх одежды Лилю. Змейка смотрит на меня абсолютно несчастными и покорными глазами. Ох.

— Ты что, тоже купаться хочешь? — осторожно протягиваю ладонь к своему черно-алому чуду, — Похоже, да, — змейка торопливо скользит по руке, и успокаивается лишь добравшись до шевелюры. Что, решила испробовать роль заколки?

— Лиля, а ты плавать умеешь? Или мне лучше не нырять? — задумчиво уточняю у малышки, возвращаясь к озеру. Несколько шагов — и ноги погружаются в приятно-теплую, почти горячую воду. Здорово! В несколько гребков добираюсь до середины и блаженно замираю на спине, почти выгнав из сердца тревогу о вампире. Лиля, словно желая показать свои умения, начинает лентой скользить вокруг меня. Понырять? Или не стоит? Блаженно прикрываю глаза и, едва шевеля ногами, медленно возвращаюсь к берегу. Здесь, конечно, здорово, но времени на долгие купания у меня нету.

— Госпожа! — разносится испуганный голос Ачи, заставляя вскинуться. Вдоль окружающих озеро кустов тянется полоска затянутых в золотисто-бежевую форму людей с оружием в руках. Что?!

Легкая боль в шее заставляет вскинуть ладонь…. «Почти как Хайо», — проносится дурацкая мысль. Глаза застилает туман.

— «Асиль! Уводи Ачи! Береги его…», — бессильно затухает мыслеречь. Надеюсь, он услышал….

Крутой, усыпанный крупными серыми валунами склон, высокая скала, поросшая кустами горного ореха, скрывающая обрыв по левую руку, хрупкий ручеек, давший жизнь бледному ковру мха под ногами и заходящее солнце за спиной — не самое плохое место для битвы. Эр-таан замер, подняв над головой меч и терпеливо ожидал атаки карша… или исхода этина — вполне достаточное время, чтоб его спутники покинули границы мертвого перевала…. Даже если случится что-то непредвиденное.

Легкий вечерний ветер играл с длинными темными волосами, прижимал к телу вампира тонкую, словно шелк кожу черной рубашки. Солнечные лучи сверкали, раскрашивая алым мертвенно-белую кожу, звездами зажигали гранаты, украшающие рукоять полуторного меча и словно выжигали из замершей перед ним тьмы серебристую тень. Узкие костистые лапы росли прямо из головы, основой которой послужил череп погибшей на перевале лошади. Зато в самих конечностях были, большей частью, человеческие кости. И поверх этого легкой фатой висела серебристая сеть, давая крашу призрачное подобие плоти. Тварь медленно скользила к своей жертве, словно не замечая, что вместо желанной дичи перед ней всего лишь нежить.