Мария Орлова - Ведунья

— Синеока, прелесть моя, — заулыбался Дракон. — Ты просто неотразима, когда сердишься. Я же уже объяснял, что Варвара мне….

— Да-да, Варвара тебе как сестра, — перебила его девушка. — Того ее имя я от тебя все время слышу.

— Ну, во-первых, я Вареньку нежно люблю, — возразил Дракон. — Как сестру люблю, — поспешил добавить он. — А во-вторых, Лавр бесится, когда я ее упоминаю и Радомир тоже.

— Ты гад, Дракон, ты знаешь об этом? — поинтересовалась Синеока.

— Да, прелесть моя, — расплылся в улыбке Дракон. — Лавр мне об этом уже не раз говорил. — Но разве можно упускать такую возможность его позлить? Перестань, так с самого начало пошло, мы оба делали вид, что за Варвару бьемся, но сейчас Варвара мне сестра. Ему кстати тоже, но мне по настоящему, а ему так, на словах.

— Ты врешь и даже глаз не отводишь, — все еще злилась Синеока. — Я не верю ни единому твоему слову.

— Синеока, милая, — обнял девушку Дракон. — Ну, хочешь, я тебя с ней познакомлю?

— Познакомишь? — Синеока даже перестала вырываться из объятий любимого. — А вот хочу.

— Прекрасно. Давай только пообедаем сначала, неохота лететь на пустой желудок, — и Дракон потащил подругу в ближайший трактир, напрочь забыв о Хруте.

— Дриады, кентавры, да еще и драконы, — подумал Хрут. — Это место нравится мне все больше.

Пообедав, Хрут отправился прогуляться за стены города. Украдкой, чтобы не смущать жителей, полюбовался на поселение кентавров, свернул в лес и снова дошел до Злого озера, а потом побрел обратно.

— Гуляешь, значит, — откуда-то с поля выскочила женщина.

— Гуляю, — несколько растерялся мужчина.

— Нет, вы посмотрите на него, — женщина уперла руки в бока. — Он гуляет. А воевода что тебе велел?

— Воевода? Мне? — совсем растерялся Хрут.

— Ну не мне же. Ладно, погулял и хватит, вон там у березы бери косу и принимайся за работу, а я, уж так и быть, воеводе про твои гуляния не расскажу.

— Простите, но я….

— Марш косить, — топнула ногой женщина.

— Ну, косить так косить, — сдался Хрут. — Отчего бы не помочь, коли так просят, — бухтел дружинник, стягивая с себя рубаху и снимая пояс с оружием, давненько он косу в руках не держал. — Эх — трава ровно ложилась под косу. Хрут ушел уже довольно далеко, когда на луг пришел воевода с несколькими дружинниками.

— Прости, Зоренька, задержались немного, — повинился перед женщиной, отправившей Хрута косить, воевода. — Дела важные не пускали.

— Да знаю я ваши дела, — усмехнулась женщина. — Хорошо хоть одного прислал, славно вон как косит, девки еле поспевают за ним собирать.

— А кто это? — присмотрелся воевода.

— Как это кто? — удивилась Зоря. — Один из твоих молодцев.

— Это не мой.

— Мне кажется, я его в городе видел, — сказал один из дружинников. — У него одного глаза нет, так?

— Так, — Зоряна схватилась за сердце. — То есть ты сказать хочешь…..

— Что это не наш дружинник, — хором ответили женщине.

— Ох, матушка Земля, а я его косить заставила, да ругалась еще, что долго шел. Ой, что ж делать то теперь?

— Сильно ругалась видать, раз он так бодро косить побежал, — засмеялся воевода. — Да не переживай ты так, Зоренька, пойду объясню ему что ошибка вышла, а ты, ну не знаю, покорми его что ли как следует.

— Я покормлю, только объясни ему все и попроси пусть не сердится. А вы, — она кивнула на дружинников, — Живо берите косы и за дело.

— Здрав будь, помощничек, — подошел к Хруту воевода.

— И вам здравствовать, — остановился Хрут.

— Тебя как величать?

— Хрут я.

— А я Большак, воевода местный. Тут, понимаешь ли, Хрут, недоразумение небольшое вышло, тебя за дружинника приняли, а я обещал хозяйке ребят прислать, с покосом помочь.

— Ясно, — улыбнулся Хрут. — Ну да мне не трудно, даже приятно, а то все мечом да мечом махать приходится.

— Ты откуда будешь, Хрут? — поинтересовался воевода.

— С севера я.

— Это я вижу. А с чего родину оставил, насколько я знаю, сородичи твои, разве что в набеги на нашей земле бывают.

— Не все северяне мне сородичи, у нас тоже княжеств много.

— Так отчего же ты от своих ушел? — повторил вопрос Большак.

— Дабы несчастий на родных не накликать, — вздохнул Хрут. — Богов я чем-то прогневал, глаз у меня они в наказание забрали, вот я и ушел, чтобы семья моя не пострадала.

— И что, твои боги, до сих пор злы на тебя?

— Нет, с богами я теперь с мире, видать, верно решил, что уйти надо, а может вину свою искупил.

— Что искупил это хорошо, — кивнул воевода. — В Быстрограде проездом али обосноваться решил?

— Если в дружину меня к себе возьмешь, то отчего бы не обосноваться.

— Может, и возьму, — пожал плечами воевода. — Приходи с утречка завтра да дружинный двор, я на тебя в деле посмотрю. Ежели испытания пройдешь, пойдем к князю, за князем последнее слово будет.

— Приду, — пообещал Хрут и снова принялся косить.

Вечером, когда солнце клонилось к закату, Хруту принесли кувшин молока и краюху еще теплого хлеба. Зоряна долго извинялась за грубость, а Хрут жевал, да только улыбался.

Возвращаясь в город, Хрут увидел Любаву со Стояном. О том, что с девушкой главный городской колдун, Хрут догадался по полному отсутствию усов. И дело не в том что усов не было, мало ли на свете мужиков усы сбривающих, дело в том что стоящий рядом с Любавой мужчина иногда потирал рукой подбородок при этом отдергивал руку и вздыхал.

— Простите, — подошел к ним Хрут. — Я не знаю, может не совсем к вам, — он смутился.

— Случилось что? — поинтересовался Стоян.

— Возможно, и нет, — Хрут замялся.

— Ты скажи, а мы уж сами решим важно или нет, — подбодрила дружинника Любава.

— Там у озера, — решился Хрут. — Женщина сидит. Нет, я понимаю, глупо звучит, но как-то не так она сидит.

— То есть? — не поняла Любава.

— Хорошо, скажу по-другому, есть у меня чувство, что не просто так она там сидит, что недоброе она с собой сделать задумала.

— Недоброе? — переспросил Стоян. — То есть тебе кажется, она утопиться хочет?

— Именно. Очень похоже, однажды, тетка моя так у моря сидела. Долго сидела, а потом… Я к этой женщине у озера подошел, но я чужак, со мной она говорить не стала, сказала все в порядке, вот я и поспешил к вам, может, если вы вмешаетесь, она еще передумает.

— Вот ведь, — сердито буркнул Стоян. — Кодавр, — окликнул он кентавра. — Мне помощь твоя нужна. Сможешь отвести меня на озеро, мне срочно надо.

— Поехали, — добродушно откликнулся кентавр и помог Стояну забраться себе на спину.

— Надеюсь, он успеет, — вздохнул Хрут.

На берегу Злого озера, сидела Славена, она плакала, вспоминая прошлое. Как впервые встретила и полюбила, как потом узнала, что ее возлюбленный князь, более того женатый князь. Как плакала, как пыталась забыть его, но не смогла. Как убедил ее Болеслав, что жену не любит, а любит только ее Славену, и как смирилась она с ролью княжеской любовницы. Как прошли годы, и как не разрешил Болеслав родить ей ребенка, и как прошла молодость. И как потом в один момент все рухнуло, княжество захватили, а Бронеслава скорее всего убили. Наверняка убили, иначе разве допустил бы он такое. И теперь ей больше незачем жить, женщин, что одни остались, она к новому дому привела. Боги оказались к ним очень благосклонны, за все, что им пришлось пережить, и награда в конце пути оказалась не малая. Быстроград, за то немногое время, что они тут, стал им настоящим домом. Славена вытерла слезы и встала.