Анастасия Вихарева - Всей нечисти Нечисть...

-- Не так трудно догадаться! Трон, чего же еще-то?! -- Его Величество поднялся, прошел к столу, чтобы не показать обиду, смял еще один лист бумаги с царскими водяными знаками, отправляя в корзину для бумаг. Последние слова жены заставили его вздрогнуть и больно сжаться сердце.

-- Поэтому подписан указ о передаче полномочий на управление государства в мои руки, -- усмехнулась Ее Величество. -- Черкнешь там, в приемной. Но это не главное. Главное -- заставить наших врагов обратиться к нам... Эх, мне бы лампу достать! -- тяжело вздохнула она. -- Если она у них, мы быстро расправимся с ним.

-- Опять ты... -- Его Величество повернулся к жене, слегка усмехнувшись, почти с ненавистью бросив взгляд в сторону Святого Отца. Отречение его от трона была не ее идея, и он знал чья. -- Все твои лампы в городах лежат, возьми!

-- Вот именно! Саркофаг... Лампа... Это знамение! -- с жаром произнесла она, оставив свое надменное выражение лица. -- Не случайно трижды повторилось одно и тоже! Древний вампир встал из гроба, Антихрист, и пришел он с лампой! Но если мы получили эти знаки, значит, Спаситель и Отец Наш Небесный на нашей стороне! Посуди сам, мог ли он предполагать, что города выдадут его с головой? Это не рука человека, и даже не рука вампира. Это спасение нам.

-- Что-то поздновато нам сообщили... Когда мы уже своим умом дошли, -- Его Величество скривился, едва сдерживая усмешку. Как могла жена быть такой умницей и наивной одновременно? Про Антихриста и знамение тоже... подсказали. -- Не кажется ли тебе, что наш Благодетельный Спаситель знавал этого вампира, будучи искушаем им в пустыне? Уже тогда он оплевал его и противопоставил себя, желая стать тем же самым, чем был тот вампир. Полчища Спасителей заполонили мир, но кто, кроме того вампира, смог бы так объяснить нам всем, кто он, и кто мы с нашим Спасителем? Не удивлюсь, если узнаю, что и города его рук дело. Где наш Спаситель, и где Отец Его, когда этот умник ходит по земле?

-- Мы, братья Его, поднимем знамя и спасем мир! -- гордо возвестил Святой Отец.

-- Спасали уже... Жгли, вешали, убивали, проклинали и отлучали.... Могли бы полторы тысячи лет назад космос освоить. На руки, на руки свои посмотрите, Святой Отец! Порчи, корчи на народе, прошли бы по желтым домикам, да подняли хоть одного умалишенного, одержимого бесами... Но нет, не тот уровень! Вам, Святой Отец, царские палаты подавай, трон, молодежь незащемленную, которая пока бесами не одержима... Давайте, мы с женой как-нибудь сами разберемся, а то я смотрю, ваши аппетиты здорово выросли за последние пару месяцев.

-- Я понимаю вашу слабость духа, -- смиренно грудным голосом проговорил Святой Отец. -- Мы все находимся в стесненных обстоятельствах, когда враг переступил черту. Именно Дьявол поганит землю, пытаясь сломить веру Христову, и вселяется в людей нетвердых, чтобы сделать его жилищем своим. И вижу, как неискушенного происками его улавливает в сеть. Ползут от него бесы, толкая человека на убийство, на прелюбодеяние, на гордыню, отвращая от Спасителя нашего. Дома с умалишенными не оставляли мы, и утешение несем всякому. Смирение и вера спасут нас, на колени встанем, и будем молиться на костях, сын мой, и уповая на Спасителя Нашего. Тогда победили народ, и сейчас победим. Но на все воля Божья...

-- И боевой дух нашей церкви! Которая, как в старые добрые времена, выйдет на охоту... Пока народ смиренно прогибается и молится, стоя на коленях... -- рассмеялся Его Величество, глядя Святому Отцу прямо в глаза. -- Ваше Святейшество, я Царь, и могу поменять веру народа, если любимая мной церковь не будет обращать любовь народную на Царя. Как Пророк, который полюбить вас не сумел. Что вы делаете тайно, я вполне могу сделать явно. Крестным ходом на землю вы уже ходили. Она, наверное, этого даже не заметила. Лучше бы помогли Ее Величеству образумиться. Какая лампа?!

-- Не вижу ничего смешного, -- ответила Ее Величество, заступаясь за Святого Отца, и твердо добавила: -- Желания лампы предатели уже потратили. Первое -- заказали себе земли, второе -- добыли проклятую, а третье, чтобы мы туда не сунулись.

-- А тетушку твою, а Матушку, а дядьку Упыря -- они тоже лампой? -- напомнил Его Величество.

-- Не думаю. Один из них маг, и этим все сказано. Но мы тоже не лыком шиты. Он их поодиночке, когда они не ждали, а если всем государством, кто устоит?

-- А если у них не одна лампа, а на лампу по знаку? Тогда у них три лампы и еще шесть желаний, -- кисло произнес Его Величество. Он вдруг ясно ощутил, что стоит у стены, жена его не слышала.

-- Я советовалась с драконами. Проклятая не могла бы достать сразу три лампы. Человек может взять ее только единожды, -- ответила Ее Величество. Супруг ей не нравился: мешки под глазами, лицо серое, не одет подобающе... -- Я предусмотрела вариант, что маг мог использовать трех проклятых, но следы были только чудовища и того старика, который вряд ли может называть себя таковым. Следовательно, лампа у него одна. Достав использованную лампу, которая была бы уже у меня, если бы я знала ее местонахождение, я смогу получить еще две. Одним желанием. И ты полетишь, и узнаешь, где она, и оставишь жучки, чтобы мы могли выяснить, наконец, сколько их, и кто с ними заодно.

-- Так ведь аппаратура глохнет и выходит из строя! -- воскликнул Его Величество с недоумением.

-- Ну, это не повод раскисать! -- ответила Ее Величество, нахмурившись.

-- Понял, -- покорно ответил Его Величество с некоторым облегчением. В конце концов, если драконы воспринимали лампы всерьез, кто он такой, чтобы сомневаться?!

Он хотел поцеловать супругу, но она отстранилась, встала, повернулась и направилась к выходу. Ее спутник -- Святой Отец, не выпускающий из рук четки, со времени перепалки нервно поправляющий шарфик, поплыл следом. Его Величество проводил его мрачным взглядом. Распирает от удовольствия! Как же, Матушке Благодетельнице достали трон -- единоправный, чего не радоваться! Будто он мешал когда править... Трон святоши доставали для себя, забивая насмерть руками жены. Не иначе, убрать его собрались. Все перевороты происходили именно так. Не пройдет и месяца, как его объявят тираном, слабоумным дурачком, который окружил себя сворой недоносков, наушников и казнокрадов, которые сбивали с пути истинного Царя. Редкое правление царей было долгим. Другое дело женщины, которые умели окружить себя толпой любовников, когда каждый мечтал взойти на трон, и бился не с царицей, а с такими же, как он, претендентами на руку и сердце... Отправить его в Проклятую землю наверняка они же, Святые Отцы насоветовали. Он и сам иногда посылал, откуда не возвращались -- своя шкура дороже. Жену, которая так легко уловилась в хитросплетения красноречивого проходимца, он понимал -- и оттого ему становилось еще горше. Ей ли править государством, когда любой вот так легко может использовать ее женскую слабость и желание опереться на сильное плечо?