Анастасия Вихарева - Миллионы парсек: Ангел и демон

— Моя мать, как человек. Во всем, кроме памяти. Ей браслет защиты не помешает. И аэлран… А ты мог бы попридержать их для нас?

— Мог бы! — порадовался демон. — И попридержу. Жаль, не смогу захватить робота третьего поколения. Слишком заметный. Мне его не спрятать, меня раздует до размеров робота третьего поколения. Тогда Айра могла бы прогуляться по подпространству не торопясь. Но я заметил, что многие полукровки использовали для определения координат небольшой передатчик. Его взять мы смогли бы. Только вряд ли его продают в империи. Запасемся здесь, у полукровки. Ложись-ка ты спать, утро вечера мудренее. У меня, в конце концов, свидание с любимой. Она ждет, и я не собираюсь отказываться от сладких минут прикосновения наших щупальцев! Да, если встречу эльфийского принца, ему что-то прошептать на ушко? — ехидно поинтересовался он.

— Нет, не надо, — обижено проворчала Анна. — Он уже и думать обо мне забыл.

— Замечательно! Не передам. Кстати, ты большая девочка, — продолжил наставлять ее демон. — Пока я буду заниматься моими сородичами, соблазняя их полюбить Карсада и меня, чем-нибудь займи себя. Мы не возводим самку на пьедестал, одна Кара не справится. В клетках есть самцы — бывшие вожаки, ее правление может показаться им оскорбительным.

— А ты ее объяви Матерью… — посоветовала Анна — И лучше "своей тире народа", а то, только про "народную", могут забыть, — она почесала нос, задумавшись. Наверное, Даю было не понять принцип идеологии, которая продержалась на земле две тысячи лет, для демонов требовалась корректировка. — А себя "Сыном Божьим тире Демоническим". Мол, ребята, все мы можем войти в Царствие Божие…

Демон поиграл щупальцами.

— У нас философией не загружаются, — пожалел он, намекнув, что с идеологией вполне знаком, напомнив, что голова у нее и у него как бы наполовину общая. — Кроме того, это всем известно. Мы на ту сторону вселенной выходим иногда через… через… — демон запнулся, подбирая слово. — Мы там энергетические сгустки, как некоторые с той стороны здесь. Там у нас Великий Вождь!

— У нас тоже не загружаются, — пренебрежительно фыркнула Анна. — Но в кого ни ткни — философ!

— Давай так, ты расслабишься, поглазеешь на инопланетян, походишь по магазинам, — демон сменил тему, перейдя на земное. — В конце концов, у тебя свой протосчет, открытый Вице-правителем Маары. Трое суток ничего не решают. Одно щупальце здесь, другое там, и я вернусь, чтобы поддержать тебя в твоем одиночестве. Используй время с пользой, никуда без меня не лезь, — строго потребовал он, угрожающе потрясая перед лицом сразу тремя щупальцами.

За окном и вправду начинался рассвет. Совсем как Солнце, Молиар окрасила небо в кровавый цвет, предвещая дождь.

— Пока, пока! — попрощалась Анна с наставником, закусив губу.

Учил, совсем как мать. Как можно потратить время с пользой, если нельзя его использовать на пользу дела?! Наверное, вынул из памяти образ и скопировал его. А она только-только начала осознавать себя Правителем, который кое в чем поднаторел. Знания приходили, вдруг облекая себя в логически завершенные цепочки, и непонятно как — но ей это начинало нравиться. Даже Селина, которая была старше ее на полсотни миллионов лет, считалась с нею, обращаясь, как с равной. Или умные рассуждения приходили к ней от демона, как все годы его заключения к Селине?

Ну и что?! Какая разница, если она умнеет?

В остальном она оставалась той же Анной, которая миллионы планет и звезд примеривала на себя, как свою маленькую Землю.

Анна проснулась от грома. Утро выдалось дождливое, но ненадолго. С востока, вслед за солнцем, ветер пригнал огромную тучу, затянувшую небо. Стал накрапывать дождь. А спустя полчаса разразился настоящий ливень, разогнав людей по домам и под крышу, громыхая и смывая пыль. Но вскоре ливень закончился, постарались метеорологи с крейсера.

Как только выглянуло маарское солнце, она отправилась на пляж. Приятно пройтись по чистой сырой траве босиком. После дождя на пляже было негде яблоку упасть. Новые обитатели коттеджного поселка вели себя прямо противоположно полукровкам, не обременяя себя заботами о планете, просто по-человечески наслаждаясь жизнью. Заказывать завтрак она не стала, на пляже ее до отвала накормили жареным мясом морской коровы, которых разводили и выпускали на вольные хлеба до достижения трехтонного веса, барбекю из подкопченной рыбы, выловленную тут же, на удочку, фруктами и другими блюдами, названия которых она не знала.

Пока Император Карсад давал и принимал клятвы, люди продолжали гуляния, только теперь накрывая длинные столы во дворах. У маарцев, после обретения планеты, почти сразу сформировалась своя, может и не самобытная, и копирующая культуру других планет атмосфера взаимоотношений. Анне новые ритуалы казались немного диковатыми, но понять людей, которые пытались наладить друг с другом теплые контакты, она могла. Тихо было лишь возле их с демоном коттеджа, а в остальных шумно и весело. К ней привыкли, как к обычному соседу. Не успевала она выйти, как ее тут же пытались затащить в дом, чтобы заморить червячка. У каждой калитки, будто специально поджидали. Сначала она думала, что это ответная благодарность, но друг к другу маарцы относились так же — и порой тот, кто соблазнился приглашением, выходил лишь от соседей к вечеру. По невозможности заманить соседей (те и сами были не прочь уловить кого-нибудь), принимали гостей планеты, похищая из палаточных городков.

Вернулась она на этот раз не напрямик через сад, а прошла между домами.

То, что казалась на Мааре непривычным, здесь почти не было дорог — а те, что были, всегда оставались пустынными. Их возводили так же быстро, как дома. На землю опускался огромный флаер, который выравнивал и расчищал под будущую дорогу полосу земли, срезая лишнее, выравнивая низины и укрепляя насыпь. Второй протягивал поребрик, а третий обращал полосу в дорогу, ровным слоем укладывая или пластичный материал из полимеров, напоминающий резиновую покрышку, который изготовляли на своих планетах огневики, или обычный песок, гравий и, опять же, полимер, который изготовляли у себя в виде порошка. Смоченный порошок, как монтажная пена, увеличивался в объеме в сотни раз, поднимаясь как тесто. Оставалось лишь проехать по нему катком, чтобы укатать, как сочень. За день четыре комбайна и сотня грузовых флаеров, которые на ходу подвозили материал и выгружали его в открытые шлюзы, прокладывали до десяти километров дороги, с запасом прочности на тысячу лет. Видела их Анна только раз, когда проводилось благоустройство коттеджного поселка. И возле каждого дома посадочные площадки для флаеров, красивые прогулочные пешеходные дорожки из плитки, в обрамлении цветочных бордюров, между домами живые изгороди.