Берёза - Ворон, Волк и Чёрная Крыса

Лин считала себя самой обычной шестнадцатилетней девчонкой, за исключением разве что того, что была потомственной ведьмой. Но однажды ночью она оказалась в самом эпицентре разборок между двумя старинными кланами вампиров. Как ей найти выход из сложившейся ситуации? Как защитить себя и тех, кого она любит? И на кого ей положиться, когда даже самый близкий человек может оказаться предателем? И, конечно же, найдётся вампир, в которого просто нельзя не влюбиться…

— Ведьма! Ведьма! — кричали дети. Лин затравленно переводила взгляд с одного лица на другое. Не меньше дюжины мальчишек, гогоча, как стадо гусей, окружили её со всех сторон. Но просто обзываться им наскучило, и пацаны придумали новую забаву — стали кидать в маленькую ведьму камнями. Девочка всхлипнула и побежала от них, но мальчишки были на велосипедах и в два счёта догнали её.

— Ведьма! Ведьма! — снова закричали они.

— А ну, прекратите, мелкие нахалы! — грозно крикнул родной голос за спиной у Лин. Обернувшись, девушка увидела свою бабушку, ковылявшую на подмогу.

Однако отчаянная ватага ничуть не испугалась и не умерила свою агрессию.

— А ты не лезь, старуха! — крикнул самый дерзкий и отчаянный из них, мальчик с непокорными рыжими кудрями, как у дьяволёнка, и швырнул в бабушку камнем.

Внутри у Лин будто что-то взорвалось. Этого она уже стерпеть не могла. Только что девушка напоминала загнанного котёнка, а теперь превратилась в разъярённую тигрицу.

Не обращая внимания на град камней, Лин угрожающе шагнула к рыжему мальчику. Хоть он и был значительно её младше, но они казались одного роста. Пацанёнок презрительно фыркнул, но при этом попятился.

— Не тронь меня, ведьма! — крикнул он.

— Да, я ведьма, — прошипела Лин ему в лицо. — И если ты ещё хоть раз тронешь меня или мою бабушку, я нашлю на тебя проклятье, так что твоё тело навеки покроется бородавками!

За окружающими заборами уже собралась толпа, напомнившая Лин стаю ворон, слетевшихся на свежую сплетню. Люди перешёптывались и качали головами, но никто из них не пошевелился, чтобы прогнать хулиганов. Когда Лин прошипела свою угрозу, бабы вокруг заахали.

— Ах ты, маленькая дрянь! — выкрикнул мальчишка. На лице его перемешались страх и ярость. Он нагнулся, подбирая самый здоровый булыжник.

— Кыш отсюда, пока ремня не получил! — внезапно пробасил кто-то. Лин с облегчением заметила двух мужиков, бабушкиных соседей, спешивших на подмогу. Мальчишки тоже их заметили, поэтому оседлали свои велосипеды и дунули в разные стороны. Лин с облегчением вздохнула, а бабушка рассыпалась в благодарностях.

— Добрые вы люди, не то, что некоторые, — причитала она, махнув рукой в сторону рассасывающейся толпы за забором. — Эти ироды стояли, смотрели, и никто — никто! — палец о палец не ударил! Или сердца у них нет?

— Ба, не надо, пойдём, — Лин обняла старушку, успокаивая её, и повела в сторону дома.

— Спасибо, — бросила она мужикам через плечо. Те с опаской покосились ей вслед, и Лин слышала, как один из них прошептал: "Ведьма".

В деревне поговаривали, будто семья Воронов проклята. Наверно, потому их дом стоял на отшибе, в стороне от остальных деревенских домов, а сразу за ним начинался лес. В детстве Лин это очень пугало: по ночам ей казалось, будто она слышит вой волков.

— Не бойся, глупышка, — успокаивала её бабушка, Васса Ворон. — Люди подчас бывают гораздо страшнее волков.

И девочка мирно засыпала, глядя на её милое морщинистое лицо.

Бабушка была единственным родственником, который оставался у Лин. Мама… Маму девушка почти не помнила, а когда думала про неё, в воображении всплывало лишь пятно света, тепла и радости да ещё нежный аромат её густых волос. Мать с отцом развелись, когда Лин была ещё совсем ребёнком, и мама вернулась к своим родителям в другой город.

А отец… Для Лин это слово было почти таким же чужим, как и их сосед, дядя Иван. Отец жил где-то за границей и напоминал о себе, только присылая дорогие подарки, оплачивая счета и частную школу Лин. Его лицо девушка помнила ненамного четче, чем мамино.

Огромный серый кот запрыгал у них под ногами, когда бабушка и внучка открыли калитку в свой маленький дворик. Лин всё ещё кипела от гнева, вспоминая выходку мальчишек и бездействие взрослых.

— Бабушка, научи меня какому-нибудь проклятию! — внезапно выпалила девушка. — Чтобы я могла наслать его на всю деревню.

— О чём ты говоришь, детка! — бабушка всплеснула руками. Она всегда очень серьёзно относилась к ворожбе. — Проклятье — это дурная вещь! Само знание о нём может погубить твою душу! Тем более насылать на кого-то.

Лин понимала, что бабушка права. Даже в состоянии гнева она бы никогда не смогла причинить вред другому человеку. Пытаясь успокоиться, Лин присела на ступеньку крыльца, неторопливо тасуя в руках колоду карт. Это занятие всегда действовало на неё умиротворяюще. Серый кот свернулся клубочком у её колена и громко заурчал, когда Лин рассеянно его погладила. Бабушка грохотала кастрюлями на кухне. По запаху, доносившемуся оттуда, Лин поняла, что на ужин у неё будет что-то аппетитное.

Её умиротворение разбилось в мгновение ока, когда Лин увидела у калитки женщину. Девушка знала её, хотя эта женщина и жила на другом конце деревни.

— Васса, беда! — позвала женщина. Судя по выражению её лица, случилось действительно нечто серьёзное.

Бабушка, не торопясь, выплыла из дома. Её лицо выражало вселенское спокойствие. Именно так она всегда вела себя, когда кому-нибудь нужна была помощь.

— Проходи, Клава, — позвала она. — Расскажи, что у тебя случилось.

— Ребёнок пропал, мой внук, Саша, — всхлипнула женщина. Её лицо конвульсивно дёргалось, а слёзы безостановочно струились по щекам. На миг Лин даже стало жаль старую Клаву.

— Когда? — просто спросила бабушка. Её лицо оставалось сосредоточенным и невозмутимым.

— С утра ещё. Я ведь только на минутку отвернулась присмотреть за оладьями, а он и исчез. Мы всей улицей его искали, да так и не нашли.

— Нужно было сразу приходить ко мне, — проворчала бабушка. Клава неловко отвела глаза. Лин знала, что местные жители предпочитают прибегать к услугам Вассы Ворон, только когда ничего другого им не остаётся.

— Ты ведь поможешь, Васса? — с надеждой спросила женщина.

— Нет, — бабушка категорично замотала головой. — Мои глаза стали слишком слабы для этого. Линда поможет.

Лин почувствовала, как ёкнуло её сердце. Она была отнюдь не уверена, что справится. Одно дело — раскинуть карты, и совсем другое дело — искать пропавшего ребёнка. Однако Лин знала, что бабушка такими вещами не шутит. Она со вздохом поднялась с крыльца, засовывая карты в задний карман джинсов. И последовала за Клавой.