Наталья Кузнецова - Ведьма 2000

— Ой… привет Оливия! — приветствовал её Грэг. — Не ожидал тебя увидеть.

— Я так и поняла. — Усмехнулась Ливия.

Она заметила, как парень заглядывает через её плечо, словно что-то или кого-то высматривая. Скорее всего, Сидни, как предположила Оливия, судя по вспыхнувшим надеждой глазам Тихони. Поэтому решив не томить беднягу на пороге, к тому же ещё и именинника, посторонилась.

— Проходи. Тебя уже ждут.

Грэг, одарив её улыбкой, вошёл в дом. Вошёл и буквально замер, с ошеломлённым выражением на застывшем лице, а его взгляд, словно пронырливая ищейка скользил из угла в угол, рассматривая и исследуя открывшееся великолепие.

— Ничего себе… — спустя какое-то время пробормотал он, наконец, обретя дар речи.

«Это ещё что! Ты ещё Сид не видел!» — промелькнула в голове Ливии насмешливая мысль.

— Нравится? — осведомилась она, хотя по реакции парня и так всё было заметно.

— Не то слово! Неужели всё это, для меня?

— А как же?! Кстати, прежде чем ты пойдёшь дальше, хочу поздравить тебя с днём рождения! — торжественно произнесла девушка и вручила парню маленькую коробочку в яркой обертке.

— Спасибо большое! — сказал парень, с благодарностью принимая подарок.

Оливия с улыбкой наблюдала, как он поднёс коробочку к уху, легонько её встряхнул и прислушался.

— Что там? — осведомился Грэг, поднимая на неё глаза.

Вообще-то там лежал небольшой серебряный амулет, заговорённый ведьмой в час полнолуния, защищающий от разных бед и болезней. После долгих размышлений, о том, что бы подарить бой-френду Сидни, Оливия отчего-то остановилась именно на этой скромной вещице, решив, что лишняя защита никому не повредит. Она надеялась, что парень воспользуется её даром, а не забросит в ящик за ненадобностью.

— Потом откроешь, — сказала она, прерывая вопросы. — Ты же знаешь, Сидни ненавидит ждать, так что не стоит её задерживать! Мне же пора идти.

— А ты разве не останешься с нами?

Ливия не выдержав громко расхохоталась, откинув голову. Она была уверена в том, что подружка просто убила бы её, не глядя на всю свою благодарность за оказанную помощь, если бы девушка посмела остаться и тем самым нарушить наполеоновские планы. Парень же этого не знал, поэтому и взирал на неё с удивлением.

— Извини Грэг, но я очень спешу, — наконец пробормотала она, смахивая набежавшие от бурного веселья слёзы. — Как-нибудь в следующий раз.

— Хорошо. — Легко согласился он.

Оливия, кивнув ему на прощание, вышла за дверь, которая через миг захлопнулась за её спиной.

Ангелиус, пылая ненавистью и злобой, вышагивал по своим мрачным апартаментам, расположенным в склепе, пугая свои малочисленные войска, жавшиеся в испуге к стенам и с тревогой глядевшие на него ошалелыми глазами. Только демон почти не замечал их, погружённый в свои невесёлые мысли. Он едва сдерживался, чтобы не завопить от переполнявшей его дикой ярости. А ещё он жаждал крови… много крови, целой реки крови. Желательно этой ведьмы с огненными волосами и её неугомонного Стража, которому демон мечтал вырвать крылья. Девчонка вновь избежала его тщательно продуманной ловушки, и, несомненно, лишь благодаря стараниям и своевременному появлению пернатого, что заставляло Ангилиуса буквально закипать изнутри. Ведь в этот раз цель была настолько близка и доступна, что он даже позволил себе то, что ранее не позволял — стал мечтать о наградах, которые ему воздаст Господин за в срок выполненную работу. Видимо, слишком рано его посетили такие мечты, так как Оливия оказалась чрезвычайно скользкой штучкой и выкрутилась из его лап, тем самым отдалив триумф победы на неизвестный по продолжительности срок.

Демон зло фыркнул, отчего воротничок белоснежной рубашки, в которую он был облачён, впился ему в глотку, создавая определённый дискомфорт. Ангелиус нетерпеливо рванул пуговицу, мешавшую поступлению кислорода, но не рассчитал своей силы и вырвал её с куском ткани. И глядя с некоторой досадой на клочок белого шёлка в своей руке, он недоумевал, зачем никчёмным людишкам вообще необходима одежда, если она настолько непрочна и ненадёжна, что трещит по швам от одного прикосновения. А о том, чтобы уберечь от когтей и клыков и речи быть не может. Бесполезная вещь, с которой много возни, мешающая дышать и двигаться. Однако ради достижения своей цели он, стиснув зубы, облачился в эти смехотворные покровы. Только страдания оказались напрасными.

Такие мысли всколыхнули в демоне ещё один приступ злобы, и он яростно взвыл, так что приспешники затряслись и, сбившись в кучу, отползли в угол, где и затаились, боясь попасться разгневанному хозяину на глаза. Он же заметался по комнате, извергая самые злостные проклятия на голову ведьмы и Габриеля, круша всё, что попадалось ему на пути. Но внезапно замер. Перед ним стояло мутное, затянутое паутиной зеркало, в большой потемневшей от времени медной раме, один взгляд в которое заставил его утихомириться.

Ангелиус, хрипло дыша, стал успокаиваться, критически рассматривая отражение. Вид своего нового приобретения мгновенно вселил в него уверенность, что, в конце концов, он добьется поставленной перед ним цели.

Тело было удобным и вызывающим у людей восхищение и доверие. Даже сейчас, пережив его буйство, с взъерошенными волосами и в потрепанной одежде, частично порванной, с дикими глазами монстра, оно выглядело по-прежнему достойно. Женщины с лёгкостью продали бы свои бесценные души, дабы завоевать его. Демон ясно увидел это желание в их горящих алчностью глазах. Правда, от сознания такой власти, в нём просыпался дикий голод, и ему нестерпимо хотелось вонзить зубы в их нежную трепещущую плоть, чтобы насытиться. Однако Ангелиус противился искушению, подавляя в себе наклонности убийцы, вспоминая, что сейчас он «человек». Именно так — человек и мужчина.

Демон улыбнулся и подмигнул своему отражению, став неспешно разглаживать мятые складки на идеально сидящем смокинге, смахивать пыль с лацканов. В голове вновь возникли досадные размышления о том, как всё замечательно складывалось…

После недолгих поисков ему таки удалось найти своего будущего носителя, приближенного к окружению ведьмы, но всё же за чертой ведения Небесного Охотника. Человек оказался молодым, но достаточно прогнившим изнутри, чтобы место его души занял демон. Семья жертвы даже не заподозрила подмены. Их глаза видели лишь родного им человека, к тому же Ангелиус был замечательным актёром и прекрасно понимал, какого поведения ждут от него его новоиспечённые родственнички. Поймать на лжи или что-то заподозрить этим жалким тварям было не дано. Он же умилялся, глядя на их радость, и с лёгкостью манипулировал ими. Знали бы людишки, откуда на самом деле прибыл их дорогой сердцу «Джордан», вот бы удивились.