Юрий Хабибулин - Хабибулин Юрий

— Что-то больно сложно. Но, пожалуй, сработает. Люди не пострадают?

— Мракосам и их помощникам шум не нужен. Они сначала попытаются узнать где, в каком помещении находится интересующий их новый экспонат, а потом подготовят банальную кражу со взломом. Мы постараемся максимально облегчить ворам задачу, — Маршавин иронично хмыкнул, — пока они разберутся, что к чему, мы получим ценные сведения о перемещении меча и, надеюсь, выйдем на базу мракосов. В любом случае, изучить вещь эндорфов и оценить её должен кто-то из "чёрных дьяволов". Землян для этой цели использовать не будут.

— Думаете, меч доставят на главную базу?

— Скорее всего, так. Пока враг разберётся, что его надули, мы должны успеть засечь координаты мракосов, проверить, действительно ли там их главная база и только потом связаться через тебя с эндорфами и передать им всю информацию о ситуации на Земле. Дальше нам остаётся только надеяться, что космические союзники нам помогут. У тебя есть другие предложения?

Других предложений у меня не было. Я промолчал. Вторая сторона предлагаемой игры с противником состояла в "побочном" эффекте — если с нашей стороны, кто-то из "тимуровцев" "стучит" в некое силовое ведомство или ещё куда, то на плотно контролируемом объекте можно будет легко заметить чужой интерес. Там всё будет видно, как на ладони.

Профессор догадался, о чём я подумал

— Да, ты прав Сергей. Мы и своих проверим на всякий случай, да, по сути, и не рискуем ничем. Меч-то ведь будет, — Маршавин сделал небольшую паузу и со смаком процедил, — не-нас-то-я-щий! Обычный сувенир!

— И когда всё будет готово?

Игорь Леонидович потёр по обыкновению бровь, прикинул что-то в уме и медленно проговорил

— Так-с, сегодня у нас среда, 17 июня… Думаю, что послезавтра, к пятнице, у меня всё будет готово и можно будет начинать операцию. В крайнем случае, в понедельник. Я тебе сообщу на сотовый. Всё понятно?

— Так точно, — съёрничал я, — применяем военную хитрость, начинаем сражение с инопланетянами. Дальше, как говорил Наполеон: "Главное ввязаться в драку, а там будет видно".

— Ну-ну, — Маршавин поморщился, — не передёргивай! Есть ещё одно изречение к месту — "Свет понимания прогоняет призрак страха". А мы с тобой понимаем, что делаем и зачем. Так?

— Так, — немедленно согласился я и затем честно добавил, — но мандраж всё равно есть.

— Ничего не поделаешь, на войне, как на войне, — понимающе кивнул головой профессор, — и неважно, что эта — незримая. Умереть можно точно так же. Но есть вещи и хуже смерти…

После работы Татьяна пришла ко мне. Довольно поздно вечером и без предупреждения. Выглядела она уставшей и снедаемой какой-то внутренней тревогой. На мои шутки и подколки реагировала вяло. Выпила сока из апельсинов и яблок, сьела салатик, пару бананов и ушла в ванную. Я решил не навязываться потереть спинку и не приставать с расспросами. Пусть сначала искупается, глядишь, потом и настроение улучшится.

Прилёг на диване и стал продумывать "дезу" для мракосов по телефону. Когда позвонит Маршавин, речь должна быть уже готова в деталях. Тут важно будет не ляпнуть чего-нибудь экспромтом, необдуманно.

Говорухина купалась долго. Я даже начал беспокоиться, не уснула ли она там. Постучал, справился. Вроде, всё нормально.

Татьяна вышла только часа через два, с красными глазами, распаренным телом, пахнущая сложным букетом запахов шампуней и дезодрантов.

Она замоталась в полосатое банное полотенце, волосы обернула вторым, поменьше, сделав, что-то вроде тюрбана. Пристроилась рядом со мной на диване, включила телевизор и невидящим взором уставилась на экран.

Я не торопил события. Хочет мне что-то сказать? Пусть сама решает.

Говорухину надолго не хватило. Она размотала тюрбан, включила в розетку фен и начала сушить волосы, искоса поглядывая на меня.

Как бы между прочим сообщила

— Я сегодня была в женской консультации.

Уппс! Вот это номер! С чего её туда понесло?

Чувствую, мой внутренний критик тоже встрепенулся где-то в омуте сознания и ожидающе напрягся.

Озабоченно спрашиваю

— Что случилось? С тобой всё в порядке?

На мои нейтральные вопросы Татьяна, вдруг, реагирует неожиданно бурно. Она выключает и швыряет в угол дивана ни в чём не повинный фен, обхватывает голову руками и склоняется к коленям. Поза горечи и скорби. Кажется, она плачет…

Мне становится страшно. Что могло произойти?

Обнимаю её за плечи и разворачиваю к себе. Трясу.

— Рассказывай!

У Таньки дрожит подбородок, она всхлипывает

— Суки они все! Суки проклятые! Холодные гадины!

С трудом мне удаётся разговорить свою Багиру и узнать, что случилось.

Нет, женщины, это НЕЧТО! Спрашивается, что именно сейчас заставило её отправиться в женскую консультацию и попытаться записаться на обследование? Узнать заранее, нет ли каких проблем со здоровьем в её возрасте и противопоказаний, чтобы родить здорового ребёнка. Спрашиваю

— Ты что, беременна?

— Нет.

— Тогда зачем?

— Бо-о-о-юсь… Мож-жет быть, нуж-жно заранее на-чать го-то-вить-ся к беременности, леч-читься…

— Ну, ты мать, даёшь! Почему мне не сказала? Вместе бы пошли, раз тебе приспичило.

Удивляюсь, успокаиваю Татьяну, говорю разные банальные вещи и, вдруг, начинаю понимать. А ведь она молодец! Она ЗАРАНЕЕ думает о ребёнке, о том, что и как может для него сделать, пока есть запас времени! Мужчины проще относятся к процессу деторождения, оно и понятно. У них свои задачи и проблемы, у женщин — свои. Надо научиться друг друга слушать и слышать!

— Таня, кто суки? Кто тебя обидел?

— Да эти… гадины… из РАПСа…

— Какого РАПСа? И кончай плакать, пожалуйста! Снежные королевы не плачут! Они действуют!

Танька слабо улыбнулась, вытерла кулачком слёзы и начала рассказывать

— Ну, пришла я в консультацию. Говорю, хочу посоветоваться со специалистами по поводу предстоящего рождения ребёнка, обследоваться, узнать, есть ли у меня какие проблемы со здоровьем, за которые прямо сейчас браться надо, лечить. Какой образ жизни вести, что можно, а чего нельзя беременной?

— Ну, и…

— Вышли ко мне две какие-то холёные стервочки, накрашенные, ухоженные, на пальцах и в ушах золото, бриллианты. Под накинутыми белыми халатами, костюмчики — закачаешься! На шее — крупный жемчуг. Упакованы дамочки по высшему разряду. Только глаза — пустые и холодные, как у… — Таня задумалась на секунду, подбирая слова, — как у акул. Или змей.

— Ты их испугалась?

Говорухина фыркнула

— Не их. А того, что они понесли. Ты представляешь, они сразу же начали уговаривать меня сделать аборт! Они думали, что я беременна. Даже не спросили ничего! Мне показалось, что они так со всеми женщинами общаются. Будто отрабатывают задание!