Вера Чиркова - Русская ведьма в чужом мире

Разумеется, не пустые.

Вот уже третий день Корделиус чутко ловит каждое мое слово и любой намек воспринимает как указание к действию. Я случайно помянула, что соскучилась по земной музыке — на следующие утро маг привел меня в комнату, где стояли ящики с различной техникой и ящики с батарейками к ней. Мне в тот момент даже жалко его стало, судя по бледному лицу и покрасневшим глазам, Корд работал всю ночь. Он уже пояснил вскользь, что открывает портал с полянки за домом, насыщенная энергетика этого места позволяет это делать раз в несколько дней.

— Корделиус… — нерешительно бормочу я и, подняв глаза, вижу жесткое предупреждение во взгляде мага. — А можно один вопрос…

— Какой? — помедлив, недовольно поинтересовался жених.

— Где мать Валери? Но если тебе так не нравится этот вопрос, можешь не отвечать.

— Я думал, ты хочешь спросить про другое. — взгляд Корделиуса слегка смягчился. — она жива… но со мной не встречается.

— Почему?

— А это уже второй вопрос. Но я так и быть, отвечу… только чтобы развеять твои сомнения. Она сама ушла… и попыталась забрать Валери. Ей было всего пять лет. Я догнал жену… и отобрал ребенка. С тех пор мы не виделись.

Ну и вопросик я задала. Или это его ответы мне не нравятся?! Вроде вполне исчерпывающие, только неопределенности после них стало еще больше. Что такого мог совершить Корделиус, чтобы жена сбежала от него с маленьким ребенком на руках?

Как наяву мне представилась эта картинка… темная непроглядная ночь, стонут от ветра деревья в саду… Молодая женщина тихонько покидает супружеское ложе, бережно подоткнув на свое место одеяло, чтоб ночная прохлада не выдала ее отсутствия… Потом тенью скользит в детскую комнату, осторожно, боясь разбудить, поднимает на руки тепленькое, сладко посапывающее тельце и забросив за спину заранее собранный узелок, воришкой ныряет в неприветливую тьму.

Бррр!

— Она была ведьмой… из местных… — обреченно вздыхает Корделиус, пару минут понаблюдав за моим мрачным лицом. — таких тут не любят… вот и живут они в тех местах, где другие люди селиться побаиваются. Кошаки — одно из этих мест. Там нет ни деревень… ни городов… жалкие, полуразрушенные домишки разбросаны по лесу и склонам гор в отдалении друг от друга. Инила выросла в такой избушке, ее воспитала тетка. А кто родители, и где живут, она не знала. После рождения Валери ей все казалось, что мой дом ненадежное место для ребенка. Никак не могла поверить, что я способен защитить и ее и дочь. Они все тут такие… запуганные… никому не верят.

Показалось мне или и вправду проскользнула в его голосе тщательно скрываемая обида?!

— Да и как верить… — решила я поддержать разговор, — если мы Кинну, ну, ту ведьмочку, что ехала с нами, от дерева еле живую отвязали? Ее односельчане дракону в подарок приготовили. А через пару дней они пошли с Атанием в другую деревню за продуктами, так их поймали и собирались сжечь. Или утопить. Я еле успела спасти.

— Ты сильная ведьма… извини, баб-яга. Я это сразу понял, когда твой файербол мою защиту пробил. И характер у тебя решительный… не то, что у местных ведьм. Потому и знаю, что не испугаешься и никуда не побежишь из дома, когда родится наш сынок. — Согласно закивал маг.

Ой-ёёй! И что же я опять утворила! Хотела оправдать его сбежавшую жену, а вместо этого расхвалила себя!

Получается, что сама захлопнула над собой крышку, да еще и гвоздь в нее забила. Огромный такой, в палец толщиной.

— Да я не про это… — пытаюсь исправить ситуацию.

— А я про это. Подумай сама, как много у нас общего! Мы земляки, мне не нужно будет объяснять тебе элементарных вещей, у нас одинаковые вкусы, и в магии мы оба профессионалы. Да, я сильнее, но у тебя более хитроумные приемчики. Кроме того, ты мне очень нравишься как женщина… и я уже сказал, что никогда не меняю своих решений. А я решил, что завтра мы поженимся, значит так и будет. — внезапно рассердившийся маг отчитал меня нравоучительным тоном, как профессор нерадивую студентку.

Я не стала с ним спорить или ругаться, молча встала и ушла в свою комнату, спиной чувствуя сверлящий недовольный взгляд.

В комнате, заставленной букетами, стоял душный аромат, по стенам было развешено несколько свадебных платьев, от очень строгого с воротничком-стоечкой до почти эротического.

А на подушке опять лежал алый бархатный футляр. Раздраженно рыкнув, я небрежно отбросила его на столик и обессиленно рухнула на кровать.

Отчаяние, охватившее меня, имело очень веские основания.

Два дня назад, когда Корделиус, лукаво ухмыляясь, предложил мне погостить несколько дней в компенсацию за причиненный ему ущерб, я поневоле согласилась. Не сомневаясь, что сбегу, как только представится подходящий момент. И едва огромный дом погрузился в сон, побросала свои вещи в сумку и, как была в ночной рубашке, выпрыгнула в открытое окно. Лизнув предварительно палец. Про мою кошачью ипостась маг не знал, и я была уверена, что таскаю в рукаве козырного туза.

Но дойти сумела только до ограды. Едва я, не чувствуя в ней и капли магии, коснулась камня лапой, как на всех столбах зажглись яркие фонари и где-то в доме истошно взвыла сирена. Оказывается, маг, не мудрствуя лукаво, установил на ограду земную сигнализацию. Как я в тот момент догадалась наложить на себя морок, до сих пор не пойму. Наверное, с перепугу. А потом молнией влетела в свою спальню, нырнула в постель и лизнула палец.

И вовремя, еще через несколько секунд дверь распахнулась от мощного магического толчка и в комнату ворвался разъяренный Корделиус.

— А-Ааа! — Вполне натурально взвизгнула я, подтягивая ближе к подбородку одеяло.

— Извини… — медленно остывая, пробормотал маг, — сработала сигнализация, я боялся, что в дом проникли воры.

— С каких это пор маги боятся воров?! — едко хмыкнула я.

— Лично я с тех самых, как заполучил в свой дом настоящее сокровище. — не менее едко парировал Корделиус и, постояв секунд пять у окна, ушел так же стремительно, как ворвался.

А я внезапно почувствовала мощную энергию магического щита, запечатавшего окно.

На другое утро выяснилось, что маг успел за ночь полностью перестроить свою защиту, добавив к земной сигнализации магический купол такой силы, что о его снятии мне нечего было и думать.

День шестнадцатый, свадебный.

В этот день я не проснулась. Нет, не потому, что уснула мертвым сном. Просто нельзя проснуться, если не засыпал.

Не знаю, спят ли осужденные на пожизненную каторгу перед отправкой в копи, но вот я в почти такой же ситуации уснуть не смогла.

Да и чем я на самом деле отличаюсь от приговоренного узника?! Только размером и комфортом места заключения. Строгий неподкупный надзиратель и непреодолимые барьеры налицо, принудительные работы тоже. А что не в соляной шахте мне придется их отрабатывать, а в супружеской спальне, так это еще неизвестно, где легче.