Инжуна Каражанова - Альянс Ангелов

— Господин Алмерик, — взмолилась Змейка.

— Нет, не дам я загубить жизнь…

— Мы заплатим вам, — произнёс Ивор, следя за реакцией лекаря. Глазки того вспыхнули, но он обратил на Грифона якобы равнодушный взгляд. — Сколько вам платят, когда вы проводите такую операцию. И даже больше.

Алмерик посмотрел на рыдающего Эйдана и успокаивающую его Змейку. Страдающий волшебник смотрел на девушку, как на свою последнюю надежду и лопотал о чём-то сквозь рыдания.

— Этот парень на неё только не молится, — произнёс Алмерик. — Ты действительно имеешь такой опыт?

Змейка с готовностью кивнула, потом вытянула руки.

— Посмотрите! Руки у меня не дрожат.

Ивор как бы невзначай резко шагнул в сторону, и кошель у него на поясе звякнул.

— Ну хорошо. Я согласен.

Хмурые тучи заволокли последние кусочки таэрийского неба.

— Похоже, Таэрия собирается плакать по нам, — сообщил Тэллар.

— Не надо по нам плакать, — ответила Джара. — Рано ещё.

— Ну, если мы провалим нашу великую миссию, оплакивать нас будет некому, — хмыкнул он. — Тогда ведь миру крышка, а?

Джара пожала плечами.

— Миру, каким мы его знаем, да. Никто не знает, что случится с миром, если Книгу никто не остановит.

— Насколько я понимаю, всё превратится в один большой Тадор, каким мы имели сомнительное удовольствие его лицезреть.

— Откуда ты набрался таких умных слов, Сокол?

— Джара, ты меня обижаешь. Неужели ты считала меня безграмотным невеждой? — оскорбился Тэллар.

— Ну… — протянула Джара. — Вообще-то, да.

Сокол картинно вздохнул.

— Джара, надо верить в людей. Нельзя так жить. Где твоя добродетель?

— Думаю, там же, где и твоя, Сокол.

— Джара, Джара, я и моя добродетель пошли разными дорогами лет сто назад.

Девушка рассмеялась и вдруг резко согнулась, ощутив взрыв боли в области солнечного сплетения.

— Что такое, Бестия? — обеспокоенно спросил Тэллар, наклоняясь к ней в седле.

— Всё нормально, Сокол. — Джара попыталась выровнять дыхание. Пульс внезапно резко подпрыгнул и тут же начал приходить в обычное состояние. Боль потихоньку отпускала. — Это моя связь с Книгой…

— Джара? — позвал голос Чародейки.

Джара обернулась на подъехавших ближе Сельму и Аерис.

— Всё хорошо. Я просто почувствовала Книгу.

— Что случилось? — сдвинув брови, спросила Сельма.

— Кажется, Книга опять собирается пошалить, — мрачно произнесла девушка. — Нам нужно поторопиться. Такими темпами мы рискуем вернуться на Материк не таким, каким мы его знаем, а в виде одного большого Тадора, как выразился Сокол.

— Ты же знаешь, мы не можем ехать быстрее, — сказала Аерис, указывая себе за спину.

Джара кивнула.

— Знаю, Эльфийка. Быстрее бы Эйдан смог сесть на коня…

— Ты действительно веришь, что такое когда-нибудь произойдёт? — усмехнулся Тэллар.

— Почему нет?

— Джара, как он сможет править конём одной рукой, а? И потом… не знаю, как вам… но лично мне кажется, что парень спятил.

Джара подняла брови.

— Что-что?

— Крыша у него поехала, Бестия, разве не видишь? Плачет всё время, хнычет, словно в детство впал. Ты от него за это время слышала хоть одно связное предложение? — Сокол повертел пальцем у виска. — Не знаю, какой из него хренов Ангел, честное слово…

— Это просто шоковое состояние, — буркнула Джара, нахмурившись. Она оглянулась на повозку. Змейка, как всегда что-то со вселенским терпением и материнской нежностью говорила Эйдану. Чёрт, а ведь он прав, подумалось Бестии. У Эйдана безумное выражение лица. Взгляд лишён всякого смысла…

— Ты сама себя обманываешь, Бестия, — фыркнул Тэллар. — Я не понимаю, чем ты руководствовалась, выбирая Ангелов.

— Это не я выбирала Ангелов! — взвилась Джара.

— Но они ведь тебе приснились в чёртовом друидском лесу! — парировал Сокол.

— Немедленно прекратите оба, — своим холодным тоном, словно ушатом ледяной воды, окатила их Сельма. Будто бы желая поддержать её, небо разразилось раскатом грома, и хлынул дождь.

— Совсем замечательно, — буркнула Джара, стремительно намокая.

— Нашли тоже время ругаться, — продолжала отчитывать их Сельма, будто и не замечая льющей из небесных вёдер воды. — Тэллар, поезжай теперь с Аерис. Не думаю, что у тебя возникнет желание с ней спорить.

— Да нет, почему же, пусть спорит, — обнажила зубки Эльфийка в изуверской улыбочке.

Тэллар тяжко вздохнул и чуть отстал, чтобы поравняться с Аерис. Теперь впереди с Джарой ехала Сельма.

— Думаешь, он прав? — спросила через некоторое время Джара, поостыв. Несомненно, проливной дождь немало этому поспособствовал.

— Что это от тебя зависел состав Альянса? Нет, конечно.

— Да нет, Сельма. Я про Эйдана… Думаешь, он правда спятил?

— Не думай пока об этом, Джара. Всему своё время. Может, и нет, он успокоится, когда поймёт, что всё позади, что этот кошмар кончен… и постепенно придёт в себя…

— Ты сама этому не веришь! — воскликнула Джара.

— Не знаю, я не целительница.

— Он же не может приходить в себя неделю!

— Подумай о том, что он пережил. Возможно, нужно время…

— У нас нет времени, и ты это знаешь, Чародейка, — произнесла Джара довольно жёстко.

— Я знаю, — вздохнула та.

— Я поговорю со Змейкой, — сказала она, убирая назад прилипшие ко лбу волосы.

— О чём? О том, сошёл ли с ума Эйдан?

— Нет, — отмахнулась Джара. — Об этом я действительно лучше не буду пока думать. Надо избавляться от повозки. Она нас тормозит! Эйдан будет ехать с Ивором на одном коне. Чтобы лошадь не выдохлась, Ив будет менять коней, ведь останется один свободный, тот, который предназначался для Эйдана. Так мы пойдём быстрее.

— Ну… Если бы не было повозки, мы бы действительно ехали быстрее… Пожалуй, это хорошая идея. Спроси у Змейки, можно ли уже сажать Эйдана в седло.

Джара кивнула и притормозила лошадь, чтобы поравняться с повозкой.

Змейка ласковым голосом успокаивала Эйдана, и держала над ним плащ, пытаясь защитить от дождя, хотя это вряд ли помогало. Эйдан, впрочем, на дождь почти не обращал внимания, а всё так же, как и утром, недоумённо глядел на короткий обрубок, торчавший из правого плеча, — всё, что осталось от гнившей руки, — и переводил взгляд на Змейку. Эйдан лепетал что-то, плохо выговаривая буквы, как малолетний ребёнок. Затем он хотел тронуть обрубок, но Змейка мягко отстранила его руку, и он пальцами левой руки принялся почёсывать воздух там, где могла быть ампутированная конечность.

Джара наблюдала за этим, кусая губы.

— Что он делает?

— У него чешется правая рука, — вздохнула Змейка. — Это продолжается с самого утра.

— Чешется рука, которую отрезали? — ужаснулась Джара, и Эйдан поднял на неё бессмысленный взгляд. Бестия с ещё большим ужасом угадала в сморщенном израненном лице с обгоревшей щекой черты прежнего Эйдана.