Инжуна Каражанова - Альянс Ангелов

Ворвавшись в комнату, они увидели высокую женщину с лицом, искажённым ненавистью и злостью (в ней Хаарт узнал Илену), которая вытянула руки по направлению к Сунор, привязанной к стулу и извивавшейся и вопившей от боли.

Илена вскинула голову, недоумённо оглядывая ворвавшихся к ней людей, и отпустила Сунор, которая тут же обмякла. Сельма не зевала и запустила в Илену зарядом энергии, так что ту отшвырнуло в другой конец комнаты.

Хаарт бросился развязывать верёвки, остальные кинулись к Сельме и Илене, которые застыли в неестественных позах друг против друга. Даже нечувствительные к магии Аерис и Тэллар ощутили страшное сопряжение энергии, исходившее от них.

— Нам лучше им не мешать, — пробормотала Джара.

— Это что-то вроде магического поединка, — кивнула Аерис. — Когда-то Сельма рассказывала мне. Два чародея сталкивают свои силы, пока один не перетянет канат на свою сторону, так сказать.

— И что, мы будем вот так стоять и смотреть?! — в ужасе воскликнул Тэллар, глядя на искажённое напряжением лицо Сельмы. — А вдруг с нашей старушкой Чародейкой что-нибудь случится…

— Госпожа! — заорал молоденький голос.

Друзья обернулись: на пороге стоял парень лет двадцати, может, младше, со взъерошенной копной волос. Он с ужасом оглядел творившееся в комнате и выхватил меч.

— Ну дерзай, Сокол, раз тебе нечем заняться, — хмыкнула Джара, кивком головы указывая Тэллару на парня.

Тот ухмыльнулся и двинулся на него. Они скрестили мечи, Тэллар стал теснить его назад, и они скрылись в коридоре. Джара и Аерис обратили взгляды на Хаарта. Он сидел на стуле, к которому раньше была привязана Сунор, а сама девушка, обхватив его слабыми руками, полулежала у него на коленях.

Бестия и Эльфийка кивнули рыцарю и продолжили встревоженно наблюдать за противоборством Илены и Сельмы, из осторожности отступив подальше к стене.

На лице их Чародейки отражались нечеловеческие усилия, и кожа, казалось, сейчас лопнет от натуги. Но у Илены дело было совсем плохо. Она исходила потом; до крови, сочившейся по подбородку, прокусила губу. Тут она рухнула на колени, и Ангелы слабо вскрикнули от неожиданности, впрочем, неожиданность была радостной.

— Ах сукин ты сын! — раздался крик Тэллара.

Джара вскочила.

— Я пойду проверю его.

Когда она вышла, то не знала, что и делать, то ли расхохотаться, то ли прийти в ужас от грозившей Соколу опасности. Мальчик со взъерошенными волосами оказался магом и теперь гонял Тэллара по холлу первого этажа, стреляя в него мелкими, неумелыми, но всё же молниями.

Джара ощутила прилив сил, протянула руки по направлению к ним, и парень замер, затрясся, обратил взгляд на Джару, а затем упал на колени, прокричал имя Илены и рухнул на пол.

Тэллар отёр пот со лба и поднял свой меч.

— Ну зачем же, Бестия, я бы и сам с ним разобрался.

— Да ну? — изогнула бровь Джара. — По-моему, он загонял тебя по всему дому.

— Это тебе так показалось, — пробурчал Тэллар, направляясь к лестнице на второй этаж. — Я всего лишь дразнил его.

— Что ты говоришь! — разыграла удивление девушка. — Ну извини, что испортила тебе развлечение.

И тут воздух разорвал нечеловеческий вопль. Бестия и Сокол кинулись в комнату, и там увидели кое-как державшуюся на ногах Сельму и Илену, раскинувшуюся на полу, слабо дёргавшуюся в агонии. Увидев вбежавших Тэллара и Джару, умирающая чародейка зашевелила губами.

— Ронки… милый мальчик… вы убили его… — с трудом произнесла она.

— Нет, — помотала головой Бестия, подходя ближе и подхватывая готовую упасть Сельму. — Он жив.

— Милый мальчик… — опять повторила Илена и перевела взгляд на Сунор, спрятавшуюся в объятиях Хаарта. — Неужели это правда? — Она уже не говорила, а шептала. — Она завоевала чью-то любовь? Дружбу? Невероятно… — На её бледные губы наползла горькая последняя усмешка. — Никогда бы не подумала…

— Мы ей не друзья, — холодно отрезала Сельма, и Джара испуганно вздрогнула. — Мы пришли за ней, потому что она нужна нам в одном деле. И он с ней тоже только из-за этого.

Илена зашлась странным кашлем, и тут Джара поняла, что она смеётся.

— Да-да… Альянс… я так и сказала ей… она никогда не завоюет ничью любовь…

И чародейка Илена отошла в мир иной.

Чуть позже, на пути от дома Илены, Джара сказала Сельме:

— Ты могла бы и не говорить ей этого, Чародейка. Она же и так умирала. К чему ей это было знать?

— Джара, я вовсе не для неё это сказала. Для Сунор.

— Это жестоко.

— Ты так считаешь? Жестоко? Для этой пустоголовой дряни, которая своим капризом рушит судьбы и счастье людей? — вопросила Сельма, нисколько не заботясь, что Сунор её отлично слышит. — Я так не считаю, Джара.

Ещё ночью Ангелы покинули злополучный город Ветельс и двинулись на северо-запад, срезая путь до ханеласского города-порта Дирксена.

Друиды стояли на холме, а точнее, огромной насыпи, которую образовал смерч, и плакали. Оттуда им открывался вид на картину лежащего в руинах Тадора, а сфера Книги, это маленькое солнце-божество смерти, один за другим сплёвывала языки чёрного пламени в направлении горстки друидов, слово огромное око повернулось разглядеть незваных гостей.

Слёзы струились по щекам Миерны, и она вдруг ощутила чью-то руку у себя на плече.

— Сестра Зельда, — молвила она, обернувшись.

Зельда сильнее сжала её плечо.

— Прости меня, сестра, — произнесла она, также плача. — Прости, что не поверила тебе сразу, прости… От имени всех нас, не согласных с тобой, прости. Теперь я вижу… Теперь мы видим… Чувствуем боль земли…

Миерна благодарно улыбнулась и накрыла её кисть своей ладонью.

— Да, сестра. Это наш долг.

Джара теребила в руках ставший бесполезным компас и думала о друидах. С тех пор, как сгорел их талисман, она больше не слышит их голосов. Миерна снилась ей лишь один раз, и то Джара ничего не поняла, что она говорила. Раньше девушка думала, что она может говорить с друидами на расстоянии, так как сама принадлежит к ним, так как она — Оарин. Но получается, всё зависело лишь от талисмана?

Из её мыслей Джару вырвал стук в дверь. Девушка вскинула голову.

— Кто там?

— Джара?… Можно войти?

Брови наёмницы поползли вверх.

— Входи.

Дверь отворилась, и в каюту осторожно шагнула Сунор и замерла на пороге, глядя на Бестию и, видимо, ожидая её реакции.

— Заходи, что стоишь. Закрой дверь, — безразличным тоном сказала Джара, хотя сама была порядком удивлена.

Сунор кивнула, закрыла за собой дверь и присела напротив Джары.

— Я давно хотела у тебя спросить…

— Слушаю.

— Когда меня похитила Илена…

Джара немедленно вспомнила о словах Сельмы, и ощутила что-то неприятное. Сунор об этом хочет поговорить? Но неужели она сама не понимает, что никто из Ангелов ей не друг, никто не питает к ней никаких симпатий, и Хаарт тоже всё равно сердцем не ёё? Что она от Джары хочет?