Андрей Фло (Клаузов) - Дорога Испытаний

Уговаривать привидений не пришлось, и они тут же исчезли. А бедный Лучьян, прежде чем уйти, приложил руку к груди, и пролепетал:

– Ну, честное слово, не хотел никого напугать.

Мало помалу, Мелин, наконец, пришла в себя. Бледность на её лице еще осталась, но она была, скорей от испуга, чем от недавнего недомогания. И вообще, сейчас по ней нельзя было сказать, что она всего сутки назад умирала по среди пустыни, прямо на глазах у друзе. Видимо, Лован не врал, когда хвастался своими превосходными навыками врачевания. И если бы не её пересохшие растрескавшиеся губы, можно было подумать, что Мелин и вовсе не теряла сознания.

Виновато взглянув на друзей и Лована, Мелин призналась:

– Больше всего в жизни боюсь пауков и привидений!

А потом жалобно спросила:

– У вас есть, что нибудь, попить?

Сидя за столом, Мелин с огромным аппетитом и жадностью, поедала всё, что сотворил для неё Лован. За три дня, что она провела в бессознательном состоянии, она успела здорово проголодаться, и теперь сполна удаляла этот недостаток. Примерно через пол часа, Фло, даже, начал всерьез опасаться за её здоровье. По его мнению, в человека не могло влезть столько еды. И это еще не учитывая ту воду, которую она выпила. А выпила Мелин не мало!

Наконец, утолив голод, Мелин элегантно вытерла рот салфеткой, и, повернувшись к Ловану, поблагодарила:

– Спасибо вам, огромное! Все было на удивление вкусно! Я уже давно такого не ела! Это вы все приготовили?

Лован, как-то, смущенно и растерянно хмыкнул, и пожал плечами:

– Ну-у-у… в некотором роде… м-м-м… да.

А Фло с Шаком ехидно усмехнулись, и обменялись многозначительными взглядами. Уж они-то знали, как готовится эта еда!

Мелин задумчиво сосредоточила свой взгляд на экране с мелькающими цифрами, прикрепленный к халату Лована, и проговорила:

– Мне снился странный сон. В нем с неба, как дождь, сыпались человеческие черепа. Жуткие и ужасно большие! И было их очень много. Падая на землю, они на половину увязали в почве, и начинали что-то непонятно говорить. Страшный у них был голос! И в тоже время, такой притягательный. Словно, они звали меня! Не знаю почему, но мне этот сон показался очень важным.

Лован протянул Мелин тарелку с мендоговой халвой и кивнул головой:

– Твой организм был истошен и сильно обезвожен. В таких случаях еще и не такой бред присниться может.

Мелин вежливо отказалась от десерта. Взгляд её все так же был направлен на странный экран.

– Ваши часы показывают не правильное время, – наконец сказала она. Сон уже вылетел из её головы. – Не бывает сто сорок часов, тридцать минут и восемьдесят три секунды.

Лован взглянул на экран и почему-то вдруг покраснел, словно нашкодивший мальчишка.

– Ах, это… Ну-у… это и не часы вовсе. Это… м-м-м… пульсометр.

– Что, простите? – не поняла Мелин.

– Пульсометр. Он отмеряет удары моего сердца. Глупость, конечно. Но мне он помогает вести правильный и размеренный образ жизни. Ведь сердце человека… м-м-м… в разных ситуациях бьется по-разному. В состоянии покоя оно бьется гораздо медленнее, чем во время стресса. В конце дня, пульсометр подсчитывает общее количество ударов; вычитает его из среднего количества, положенного человеку в состоянии покоя, и сообщает мне, где и когда, я переволновался или перерасслабился. Это помогает мне избежать инфаркта, и других неприятных моментов.

Фло слушал Лована лишь краем уха. Взгляд на пульсометр, заставил его вспомнить об одной важной вещи, про которую ребята совсем позабыли. Он отстегнул от пояса коричневую коробочку и взглянул на черную линзу.

Стишок о том, что на помощь им с минуты на минуту должен прийти замок, исчез. Теперь, вместо него, там плавала другая надпись.

Фло легонько толкнул Шака локтем и сказал:

– Новое сообщение.

"На побережье очень быстро,

Вас всех доставит аппарат,

Который вам хозяин замка,

Предоставить будет рад.

Чтоб на том свете не проснуться,

Советуем вам пристегнуться".

Шак беззвучно шевелил губами, пока читал это произведение, и с каждой строкой взгляд у него становился все задумчивее и задумчивее. Лован продолжал увлеченно рассказывать Мелин об особенностях сердцебиения человека в стрессовых ситуациях. Но мальчики не слышали его.

– Ну, и что ты думаешь? – спросил Фло некоторое время спустя. Сам он ничего понять не мог, хотя и понимал, что все в этом стишке было написано предельно ясно.

– Ну, что я могу сказать? – пожал плечами Шак. – Стихотворение это гораздо лучше, чем те, прошлые. Видимо, у того, кто его написал, проснулось вдохновение. Я бы даже сказал, что в нем чувствуется какой то скрытый философский смысл… А если говорить серьезно: поживем – увидим. Гадать бессмысленно.

В замке Лована время летело стремительно быстро. Оказалось, что здесь было вовсе и не так скучно, как показалось мальчикам в первый день. Фло, например, совершенно неожиданно для себя, открыл новый удивительный мир. Мир книг, который раньше он практически не знал. Здесь, в замке, он понял, что это было одним из самых больших упущений в его жизни. Он не переставал удивляться тому, как такое небольшое количество букв, которых в гелионском языке всего-то было тридцать пять штук, умудрялись переплетаться в миллионы красивых (и не очень) слов. Как эти слова изустно составляются в предложения, повествующие об поразительных приключениях, захватывающих дух, и заставляющих позабыть обо всем на свете. Все авторы, написавшие эти истории, казались Фло могучими волшебниками. Ведь они были способны поместить в этот небольшой прямоугольный предмет целые фантастические миры, прикрыв их сверху расписными обложками. И стоило только эту обложку открыть, как на тебя, словно наводнение в долине Пасти Дьявола, накатывали тысячи сюжетов, подхватывая стремительным потоком замысловатой игры слов, и с головой засасывая водоворотом удивительного нового мира. И так же, как и в наводнении, в них можно было утонуть безвозвратно.

Порой случалось так, что все четверо – Фло, Шак, Мелин и Лован, часами просиживали за столом в обеденном зале, без остатка погрузившись в чтение книг, и время от времени, попивая давно остывший чай. Хотя, зачастую, хозяин замка отдавал предпочтение напиткам покрепче.

Один раз, на третий день пребывания путников в замке, Лован материализовал несколько привидений, и устроил грандиозный матч по игре в "попслер".

"Попслер" – это командная игра, как две капли воды похожая на футбол. Тот же мяч, те же ворота. Но единственное, и главное её отличие было в том, что мяч приходилось гонять не по чистому полю, а в лабиринте. И для этой цели, как нельзя лучше, подходил банкетный зал. Между стеллажами, беспорядочно наставленными здесь, можно было просто заблудиться. А чтоб игра стала еще более увлекательной, Лован сделал так, что стеллажи время от времени меняли свое местоположение, тем самым постоянно изменяя структуру лабиринта.